Я нервно сглотнул – как людоловы выбивают из пленниц непокорство, нам показывали на лекциях настолько подробно, что некоторые фрагменты этих фильмов потом частенько вспоминались в ночных кошмарах. А Егорыч все не унимался:

- А теперь представь, что тебя спасли через четырнадцать дней мучений и за мгновение до того, как один из самых жестоких ублюдков Халифата отрежет тебе руку. Скажи, как бы ты распорядился своей жизнью, зная, что семьи у тебя больше нет, а ненависть к похитителям жжет душу каленым железом?!

Глава 2. Анастасия Шереметева.

18 марта 2352 года по ЕГК.

…Неверный свет Волчьего Солнышка, краешек которого только-только показался из-за далекого горизонта, прервал господство Ночной Тьмы и добавил угольно-черному Миру первые оттенки серого. Несколько долгих мгновений ожидания – и отдельные тени вдруг обрели объем, выстроились в изломанные линии и превратились в стволы деревьев Изначального Леса. Первый порыв проснувшегося ветерка, качнувший ветви и отправивший в недолгий полет ссохшуюся листву, осторожно коснулся челки Анастасии и, растрепав, испуганно стих. Зато второй, оказавшийся заметно смелее, принес откуда-то отголоски волчьего воя. И который раз за день заставил девушку подобраться.

Целая Вечность выматывающей тишины – и где-то справа треснул сухой сучок, затем зашелестела прошлогодняя хвоя, и бесформенный сгусток мрака, выметнувшийся из-за ближайшего корявого ствола, сгустился в знакомый силуэт.

- Оборотень! – восторженно выдохнула она, дождалась появления своего кумира и с первыми звуками музыки скользнула ему навстречу.

Вот так, вплотную, лидер группы «Бурелом» выглядел еще более волнующе. Рост за два метра, широченная шея и плечи, выпуклая грудная клетка, узкая талия и руки толщиной с девичье бедро внушали если не страх, то опасение. А волчья маска на месте лица, алые огоньки в глазах и кожаные штаны, крайне нескромно обтягивающие мускулистые ноги, вызывали томление души и почти невыносимое желание заглянуть за морф-маску. Увы, настоящее имя певца со сценическим псевдонимом «Оборотень» оставалось тайной для всех, кроме его продюсера, группы подтанцовки, личных телохранителей и членов семьи, так что об этом ей, Анастасии, оставалось только мечтать. И терять голову, танцуя вместе с интерактивной голограммой парня своей мечты или изображая одну из его бэк-вокалисток. Вот она и запела. Так же тихо, как ОН:

- Смрад больших городов травит чистые души,

Бег за завтрашним днем там, внутри колеса-а-а…

Благо, за два с лишним десятка прослушиваний выучила слова наизусть. Увы, в тот самый миг, когда ее сердце воспарило к небесам вместе с Золотым Голосом Империи, искин ДАС-а понизил громкость записи почти до нуля. Дав возможность услышать голос сестры, почему-то раздавшийся со стороны окна:

- Слышь, Настен, влюбленность в этого блохастика лишила тебя остатков ума! Посмотри на часы, дурында, и обрати внимание на то, что большая стрелка уже приближается к цифре пять, а маленькая миновала семерку. А потом скажи, на что это может намекать, с учетом того, что сегодня пятница?

- О, черт!!! – испуганно воскликнула Анастасия, скользнула к правой стене, заглянула в ростовое зеркало и схватилась за голову.

- Не «черт», а «ведьмочка»! В порядком пропотевшем белье и такая растрепанная, как будто только что слезла с любимой метлы… - ехидно прокомментировала младшая сестричка. – А ведь до прилета папеньки осталось всего ничего!

- Чуть раньше напомнить не могла? – сорвавшись с места, выдохнула хозяйка гостиной, в три прыжка долетела до двери, ведущей в спальню, и рванула ее на себя.

- Двадцать девять раз набирала на комм, пять минут долбилась в покои со стороны коридора, кстати, на пару с Маришкой, и приблизительно столько же времени бросала в твои окна любимые сливы. Если бы не карниз и не неплотно прикрытая створка, влетела бы ты, подруга, на пару недель домашнего ареста без права выхода в Сеть!

Последнее предложение девушка слышала через пень-колоду, ибо успела добежать до ванной комнаты, вломиться в душевую кабинку и включить воду, а Лизка особо не торопилась. Впрочем, большую часть монолога сестры она смогла бы озвучить сама, прекрасно зная, как отец отреагировал бы на столь демонстративное пренебрежение им и его планами.

В общем, мылась Настя, можно сказать, в экстремальном режиме. И точно в таком же режиме делала все остальное. В смысле, приводила себя в порядок и одевалась. Благо ее личный «Куафер » был запрограммирован еще накануне, а подходящий наряд и драгоценности ждали украшали центральный манекен гардеробной уже дня четыре. Ну, а в процессе изредка вдумывалась в шуточки Елизаветы:

- А декольте можно было бы сделать и поглубже. Впрочем, о чем это я? Этот самый Жан-Жак Дангель ни разу не Оборотень, а значит, демонстрировать ему сиськи во всем их невероятном великолепии абсолютно бессмысленно… О-о-о, а туфельки-то не так уж и плохи. И будут радовать твою истомившуюся душеньку аж первые десять минут танца. Зато потом заставят проклясть тот миг, когда ты потеряла дар речи от высоты этих умопомрачительных каблучков и переоценила устойчивость кожи ног к длительным механическим воздействиям… Слышь, сеструха, а зачем тебе такие ногти? Этот, который Дангель, вроде как, пребывает в возрасте «столько не живут», соответственно, твое целомудрие будет в безопасности…

Что интересно, параллельно этому брюзжанию Лизка занималась сразу несколькими полезными делами. Во-первых, следила за временем и не позволяла Анастасии отвлекаться на всякую ерунду. Во-вторых, помогала с одеванием, то есть, подавала элементы наряда, аксессуары, духи и так далее. И, в-третьих, через камеру любимого квадрокоптера наблюдала за коридором замедления, по которому к имению должен был подлететь отцовский флаер. Так что, закончив приводить себя в порядок, Настя благодарно чмокнула ее в щечку и от души поблагодарила. А когда дождалась ответного поцелуя, подобрала подол бального платья, последний раз оглядела свое отражение в огромном зеркале и рванула на выход.

Первая половина пути, то есть, пробежка по своим покоям и коридору второго этажа, прошла в сопровождении все той же Елизаветы. А в лифтовом холле девушка обзавелась еще одной спутницей, единственной близкой подругой и личной телохранительницей в одном лице, Марьяной Завадской, кстати, оберегающей ее от превратностей судьбы порядка семи лет. И не смогла не выплеснуть на нее свои впечатления от просмотра эксклюзивной записи последней песни «Невосполнимая потеря»:

- Мариш, ты себе не представляешь, как я тебе благодарна! Я просмотрела клип раз двадцать пять, выучила партии Оборотня и всех его бэк-вокалисток, запросто заменю любую из девочек подтанцовки и…

- …и забыла обо всем на свете кроме своего любимого блохастика! – сварливо пробубнила Лизка, первой вывалившись из лифта в ангар. – С ума сойти, вот так, со стороны, оставляет впечатление нормальной. Но стоит включить этот ваш чертов «Бурелом» – и дура дурой!

- Ох, кто-то у меня сейчас схлопочет… - прищурилась старшая. И нарвалась на отповедь младшенькой:

- Не смеши! С тех пор, как Марьяна начала таскать тебе записи клипов этого придурка, ты забила на все, что можно и нельзя, а я продолжаю тренироваться. Так что с вероятностью процентов в девяносто пять превращу тебя в отбивную уже на первой минуте спарринга!

- Да ладно?!

- А давай проверим? – загорелась мелкая. И тут же посерьезнела: - Так, о спаррингах как-нибудь потом – папин «Консул» уже в коридоре замедления!

- И, как обычно, будет минута в минуту… - еле слышно выдохнула Анастасия, после чего невольно поежилась, представив реакцию отца на ее опоздание. Впрочем, уже через миг почувствовала ободряющее прикосновение младшей сестры и собралась – вскинула голову, развернула плечи и втянула живот. В общем, влезла в тот образ, который была обязана «носить» за пределами городского имения Шереметевых…

…Реакция отца на нее и Лизку очередной раз царапнула душу – оглядев дочерей абсолютно нечитаемым взглядом, он едва заметно кивнул, дав понять, что «все в норме», затем на редкость скупым, но выверенным жестом пригласил старшую устраиваться в кресле напротив себя и вернулся к изучению биржевых сводок! Мелкая, из чувства протеста заявившаяся в ангар в ярко-красной просвечивающей майке с двусмысленной надписью «Большое удовольствие», юбке с подолом, толком не прикрывающим даже трусики, и босиком, не на шутку обиделась. Поэтому помахала Анастасии ручкой, дождалась, пока бронированная дверь займет положенное место, и скинула на комм сообщение «Может, стоило припереться голой?»