И я понял, почему дух дракона отказался сражаться. Какой в этом смысл, если он остался один? Последний из своего вида, тот, кто пробыл взаперти три тысячи лет, вновь и вновь переживая тот мерзкий день, когда двуногие ублюдки разрушили его будущее, растоптали всё, что было дорого.

Что ж, древний маг придумал коварную пытку, тысячу топоров ему в задницу.

Я ощутил, как глубоко внутри меня, словно тень от тени, глухо заворчала ярость дракона. На краткий миг волосы на затылке встали дыбом, а воздух будто загустел. Стоило моргнуть — и наваждение исчезло.

Прощальный дар чешуйчатого… Что это? И как мне его обуздать?

Тряхнув головой, я постарался отогнать мысли прочь, сосредоточившись на планах.

— Нам нужно устроить праздник.

— Я тоже об этом думал, — легонько улыбнулся Лерид. — Хочешь окончательно закрепить свой статус регента и заодно выявить возможных предателей?

— Ты как всегда зришь в корень, дядя, — усмехнулся я. — Давай подумаем, в какой день на удобнее всего организовать званый ужин.

Дядюшка подвинул стул чуть ближе ко мне, взмахом руки подозвал слугу, принесшего лист бумаги и писчие принадлежности.

— Значит, завтра у нас по плану встреча южного каравана…

Я с тихим вздохом наслаждения погрузился в теплую воду. Конечно, в Лосиной деревеньке у меня были кое-какие удобства, но горячая ванна в их число точно не входила. Как и божественные блюда домашнего повара. Кстати, надо будет выписать этому мерзавцу премию — ну нельзя так умопомрачительно готовить ягнёнка под соусом!

Я прикрыл глаза, вновь и вновь вспоминая дядин рассказ. Жаль драконов, их истребили из-за дурости нескольких зарвавшихся колдунов. Крылатые ящерицы были жертвами, а не агрессорами, и это самое отвратительное.

Во рту снова разлилась горечь. Проклятье, похоже, поглощение души дракона задело что-то в моей собственной душонке — слишком уж близко к сердцу я принял рассказ. Неужто чешуйчатый незаметно раздробил ядро духа и заставил меня с ним слиться? Если так, то чем мне может грозить подобный трюк?

Пораскинув так и этак, я понял, что ничем смертельным уж точно. Максимум — я открою в себе новые грани магического искусства, дополнив собственный дар, ну а минимум — редкие всплески раздражения и перепады настроения, что дело подконтрольное и решается в два счёта.

Тихие шаги я опять услышал задолго до того, как легонько скрипнула дверь, и женщина скользнула в мои покои. Даже не оборачиваясь и не открывая глаз, я ощутил жар её лона, быстро бьющееся сердце и уже повисший на губах стон. Рейли не могла себя больше сдерживать.

Она робко приблизилась ко мне, наклонилась… Я поднял руку и потянул женщину на себя, заставив плюхнуться в ванну. Охнув от неожиданности, Рейли засмеялась, ткнулась своими губами в мои, принялась целовать.

— Я скучала, милорд, — прошептала она, отстранившись на краткий миг. Мои пальцы уже добрались до её сокровенного местечка, когда нечто на грани сенсорного восприятия заставило меня остановиться.

— Милорд? — непонимающе выдохнула Рейли.

— Нам нельзя, — спокойно сказал я и взглянул ей прямо в глаза. — Ты беременна.

На её лице отразилась гамма эмоций: от неверия до искреннего счастья. Взвизгнув, орчанка кинулась мне на шею. Я дождался, пока буря слегка утихнет, и, хмыкнув, отстранил женщину.

— Отец ребёнка — не я. Похоже, это Рыдла, если, конечно, ты ещё с кем-нибудь не спала.

— Нет! — ахнула Рейли. — Только с вами… и с мужем.

В её глазах застыли слёзы.

— Милорд, я так хотела, чтобы это был ваш ребёнок! Не прогоняйте меня, пожалуйста. Или… лучше убейте его! Вы же колдун, вы наверняка сможете убрать беременность, так?

Я чуть отодвинулся от неё, окинул совсем иным взглядом. Так-так, выходит, за скорлупой неглупой и послушной девочки скрывалась фанатичная шлюшка? Готовая избавиться от нерожденного малыша, лишь бы и дальше трахаться с регентом-колдуном?

Какая жалость.

— Я был о тебе лучшего мнения, Рейли, — тихо произнёс я. Она дернулась, будто от пощечины, по лицу потекли слёзы.

— Нет, милорд! Умоляю…

— О тебе будут заботиться надлежащим образом, — ледяным тоном сообщил я. — А теперь — пошла вон из моих покоев. И больше не попадайся мне на глаза.

Она попыталась было сунуться ближе, но лёгким мановением руки я вышвырнул её из ванны, впрочем, довольно бережно, чтобы не ушиблась. А затем другим жгутом энергии подтолкнул к выходу и захлопнул дверь.

Какое-то время я тупо смотрел на воду, пытаясь поймать свое отражение. Не получалось, лицо все время размывалось уродливой харей с горящими посередине глазами.

Значит, я действительно такой монстр? Неужто со стороны меня можно принять за конченного беспринципного ублюдка, способного на убийство детей?

Проклятье, да я в худшие свои годы никогда не трогал малышей! Даже понимая, что однажды ребёнок из вражеского стана вырастет и пойдет мне мстить — я не мог его убить. А эта прошмандовка…

— Вот значит как, — прохрипел я и коротко рассмеялся. Ладно, такая женщина мне рядом не нужна. Если ей похоть выбила все мозги из черепушки — туда и дорога, я больше и близко не подойду. Благо, других вариантов полно — Лерид втихую подсунул список молодых барышень на выданье — из знатных родов, с которыми и союз заключить не грех. Наверняка большая часть прибудет на праздник, и я смогу поглядеть на девушек вживую.

Поднявшись, я выбрался из ванны, обтерся полотенцем и, повязав его на пояс, задумчиво прошёл в комнату. Подхватил с тумбы начатую бутыль вина, сделал глоток. Вкусно.

Выйдя на балкон, сразу ощутил прохладный ночной ветер, прогулявшийся по всему телу и скользнувший мимо меня в помещение.

Сердце стучало чуть быстрее обычного, телу было жарко, хотя, казалось бы — я должен мерзнуть на ветру. Мысли в голове превратились в сумбур, будто я…заболел. Но это исключено, маги никогда не болеют.

Значит, изменения связаны с душой дракона.

Я поставил бутыль на бортик, прикрыл глаза и погрузился сознанием вглубь источника. Первое, что я вновь отметил — духовное тело перетекло в иную форму. Раньше оно тонким слоем покрывало физическое, навроде энергетической прослойки, а теперь впиталось под кожу, стало вовсе незаметным, но при этом я чувствовал его как живой и почти разумный объект, странствующий где-то на периферии сознания. Со временем такая сущность явно способна эволюционировать в отдельную форму жизни, и стать чем-то навроде защитного костюма. Любопытное явление.

А второе… моя душа оказалась окутана массивными багрово-красными цепями, трижды обвившими её и защелкнутыми на колоссальный висячий замок. Цепи пульсировали энергией, не доброй и не злой. Непонятной. Но то, что они каким-то образом воздействовали на мою душу — очевидно и гоблину. Вопрос лишь в том, к каким последствиям приведёт наличие этих оков.

Я мысленно дотронулся до цепей — и тотчас скрючился от пробившей всё моё естество боли. Тысячи игл вонзились в затылок, а затем, сверху-вниз вдоль позвоночника до самых пят. Каждая игла заставляла меня содрогаться, сжав челюсти до скрипа, до крошева на зубах. Приступ длился недолго, буквально полминуты, но для меня эта пытка растянулась вечностью.

Тяжело дыша, я покинул чертоги разума и открыл глаза. Первым, что я ощутил, было отсутствие доступа ко всем резервуарам источника. Из двух с лишним десятков теперь я мог воспользоваться только тремя. А вторым…

Из моей груди вырвался хриплый каркающий смех.

Я больше не мог творить магию так, как привык, потому что мои каналы крошечными песчинками видоизменялись в нечто новое. Цепи сдерживали проявления моей силы, подготавливая тело и дух к трансформации. Только вот этот процесс будет длиться явно не один месяц.

И до тех пор я вынужден довольствоваться крохами былого могущества.

— Ну спасибо тебе, чешуйчатый, — пролаял я, чувствуя, как капли пота стекают по спине, а мышцы ломит будто после дичайшего перегруза. — Удружил, скотина…