Приподнимаюсь на локте. Юбка и джемпер безжалостно измяты. Такое чувство, как будто я взяла их на прокат в третьесортном секонд-хэнде и забыла погладить. На колготках стрелки. Длиннющие. А значит, мне нужны новые колготки. Придется снова просить у мамы денег.

Кое-как усаживаюсь на постели и закрываю лицо руками. Перед глазами все по-прежнему кружится. Воспоминания, одно за другим, врываются в мозг, взрываясь болью.

Оля, наш поход в бар… потом коктейли… Константин… а больше ничего. Темнота. Как я докатилась до такой жизни? Карьеристка, которая никогда не видела ничего дальше работы и дочкиного детского садика, вдруг превратилась в мамину и папину нахлебницу, да еще и напилась так, что ничего не помнит.

Черт, как же я умудрилась переборщить с коктейлем?

— Ева! Ну, где же ты?!

Открываю глаза.

Замечаю светлые занавески на незнакомых окнах. Занавески в пол, видно, что дорогие, но цвет совсем не такой, как я предпочитаю.

Сползаю с огромной кровати, подхожу к одному из окон. В лицо бьет яркий свет. Морщусь от боли в глазах. Моя психика не готова принять такое яркое освещение. Совсем близко видно…реку. Да, реку. Серое, пасмурное небо. Тяжелые тучи нависают над знакомой до боли набережной, и кажется, вот-вот разразятся проливным дождем.

Язык прилипает к нёбу от парализующего дикого страха.

Какая набережная?! Где я, черт возьми?!

А потом огромными крупными буквами в сознании проступает имя: «КОНСТАНТИН».

Тишина. В панике оглядываюсь по сторонам. Очень приличная спальня. Светлая и просторная. Как будто ее срисовали из какого-то модного каталога. Огромная двуспальная кровать, комод с зеркалом в резной оправе. Здесь так много места, что мне даже немного не по себе от окружившей меня роскоши.

Сползаю с кровати, крадусь к двери и осторожно открываю ее. Просторный холл, дверь в ванную комнату, а чуть дальше видна гостиная — тоже, как будто воссозданная из каталога интерьеров. Роскошная обстановка, дорогая мебель. Огромный домашний кинотеатр, мягкий диван из светлой кожи, на котором, кажется, поместится целая футбольная команда.

Покачиваясь, подхожу к еще одной двери. Толкаю — и обнаруживаю спальню, только немного поменьше той, в которой я спала.

Дальше наталкиваюсь на кухню. Надо ли говорить, что она роскошна? В порванных колготках и мятой одежде чувствую себя нищенкой.

На барной стойке записка.

«Если очнулась, выпей таблетку аспирина, приведи себя в порядок и приготовь себе что-нибудь поесть. Как освобожусь, привезу тебе нормальные шмотки».

Никакой подписи, но меня прошибает, будто ударом тока — почерк очень ярко характеризует его владельца. Никто другой бы не написал такое. Это Константин.

Бросаюсь к входной двери в оформленной по последнему слову интерьерной моды прихожей, судорожно дергаю ручки, бесчисленные замки — и только тут понимаю, что даже если мне удастся ее открыть, босиком, в порванных колготках и без денег далеко не убежать.

Возвращаюсь в спальню, распахиваю шкаф. На полке одиноко лежит моя сумочка. А вот сапог и пальто нигде нет.

Судорожно раскрываю сумку, вытаскиваю сотовый, дрожащими пальцами жму на кнопки, и вспыхивает почти разряженный экран.

Несколько длинных гудков. Потом голос мамы.

— Аня!

— Мама… прости, я не знаю, как получилось то, что произошло. Я в Ростове, постараюсь вернуться как можно скорее…

— Почему в Ростове?! Дядя Жора на дежурстве, он подъедет. Только скажи, где ты.

— Я не знаю, мам… Но со мной все хорошо. Телефон сейчас сядет. Я попробую найти зарядное устройство и перезвоню…

Тишина в трубке. Смотрю на черный экран. Телефон сел.

С глухим стоном отчаяния бросаю его на постель.

Приземляюсь на край кровати и пытаюсь придумать, как попасть обратно в Краснодар. Похоже, пока никак. Босиком туда не добежать, даже с маминой кредиткой.

Голова болит от выпитого накануне, а перед глазами плывут пятна. Без аспирина мне точно не выжить.

Возвращаюсь на кухню. Рядом с запиской лежит упаковка таблеток. Догадываюсь, что это шипучий аспирин с какими-то добавками, избавляющий от похмелья.

Обреченно вздохнув, растворяю две таблетки в стакане воды и залпом выпиваю лекарство. Как же хочется принять душ…

Отправляюсь в ванную комнату. Там тоже красиво. Ванна большая, кажется, это джакузи. Я плохо разбираюсь в том, чего не имею.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Осматриваюсь по сторонам. В шкафчике нахожу запакованную зубную щетку. Зубная паста в черном тюбике, на ней надпись «супер-ментол». Медленно наношу ее на щетку, подношу к губам. Мята опаляет ротовую полость так сильно, что на глазах появляются слезы. Как можно чистить зубы такой жуткой пастой?!

Немного подумав, запираюсь изнутри и решаю принять душ. В конце концов, если мне предстоит встретиться с мистером властным боссом, в квартире которого я оказалась, надо выглядеть прилично. Даже если на колготках стрелка, а вещи измяты.

Контрастный душ постепенно приводит меня в чувство.

Заматываю влажные волосы в полотенце, заворачиваюсь в еще одно (оно огромное, укрывает меня почти до пят), и выбираюсь из ванной. Воровато цепляюсь в фен и быстро сушу волосы. Подвожу глаза оказавшимся в сумочке карандашом. Яркая помада — и оказывается, я еще ничего. С сожалением смотрю на свои вещи. Юбку бы где-нибудь погладить и раздобыть новые колготки…

Распахиваю окно. В лицо бьет тяжелый влажный воздух. Похмелье постепенно отступает и вперед выступает осознание — я серьезно вляпалась.

Я растеряна. Таблетка действует, теперь мне лучше. Только есть хочется жутко. Так, что в глазах темнеет.

Махнув рукой на совесть и отложив вопросы со связью и глажкой на потом, босиком и в полотенце иду на кухню. Распахиваю холодильник. Чего только нет… пиво, пиво, колбасы, сыр, свежие овощи, фрукты…

Нахожу творожок «Даниссимо» с клубникой, десертную ложку. Забираюсь на высокий барный стул и принимаюсь за еду. В конце концов, в записке написано, что я должна поесть, если проснусь.

Громко хлопает входная дверь, и я со страхом замираю. Я не успела избавиться от полотенца и надеть нормальную одежду.

Константин появляется на пороге кухни.

— Ага, ожила, значит, — зловеще ухмыляется он.

С ужасом смотрю на него — с двухдневной щетиной, в траурной черной рубашке и брюках он похож на всадника Апокалипсиса. Черт возьми, на очень привлекательного всадника. Как меня угораздило снова попасть к нему в лапы?!



— Я купил тебе шмотки, переодевайся и едем. У нас мало времени.

Швыряет пакеты на барную стойку передо мной и достает из холодильника уже готовые гамбургеры.

— А разогреть в микроволновке нормальную еду не додумалась? — фыркает на творожок у меня в руках.

— Что? У меня на голове кастрюля? — замечая мой взгляд, приподнимает бровь.

— Как ты… как я здесь оказалась?! — наконец удается выдавить из себя мне.

— Очень просто. Твои дружки чем-то тебя опоили в надежде на легкий секс, и ты просто вырубилась. Извини, мы с Игорем торопились. Нам было некогда заниматься геройством и разыскивать дом твоих родителей по всему Краснодару.

— И поэтому вы решили просто взять меня с собой?!

— Нет, я бы мог оставить тебя там. Но в лучшем случае ты бы очнулась в ментовке. А в худшем — тебя бы погрузили в машину и увезли в неизвестном направлении те два товарища, что так красноречиво бросали на тебя взгляды. Может, ты бы вообще не проснулась. Нашли бы твой труп где-нибудь на берегу реки.

— Когда я села за твой столик, товарищей уже не было!

— Угадай, почему? — зловеще усмехнулся Константин, и я сразу заткнулась.

Подошел к бару, достал оттуда бутылку виски и плеснул его на дно стакана.

— У меня стресс, — предупредил он. — И, да. Тебе не предлагаю. Для тебя под запретом даже шампанское.