— Ладно, слушай. Будем действовать по-другому, — повернулся ко мне он. — У Бобрика есть знакомый судья, попробуем через него пробить. Пусть ставят печать о разводе и закрывают дело без заседаний. Не знаю, во сколько эти махинации обойдутся, но тянуть не вижу смысла.

— Костя, он следил за нами… следил, понимаешь?! — пропустив мимо ушей его слова, всхлипнула я. Голос срывался на истерику.

— Ань, все. Успокойся. Следил, и следил. Завтра тебе надо будет поехать в одно место, на повышение квалификации. Они так просто бумажку не дадут, надо будет явиться лично. А у меня завтра с Бобровым встреча утром, у нас свои дела. Как раз с ним поговорю, как дело с разводом быстро решить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я уставилась на свои руки. Губы дрожали. Моя Ева так и осталась недоступной. И как ее вернуть, я не знала.

— Вот это наше будущее детище!

Бобров поправил ворот длинного пальто и широким жестом руки указал на недостроенное здание у трассы недалеко от Ростова.

— Как тебе, Константин?

Покровский выбрался из машины и потер замерзающие на холоде руки. Игорь в длинной соболиной шубе засеменил следом за старшим братом.

— Его же еще достроить надо, — скептично поморщившись, подошел ближе к будущему дилерскому центру Константин.

— Если одобришь, достроят в считанные недели. А мы как раз подготовимся, — пояснил Бобров. — Девок красивых в пене наснимаем, запустим рекламу, скидочные программы — и все будет в шоколаде.

Константин подошел к зданию и толкнул временную дверь.

Побродил внутри. Вроде, все как надо. Площадь приличная, два этажа. И на первом и на втором можно будет красивые автомобили размещать. А то, что ворованные — так пусть Бобрика совесть гложит.

— Слушай, дело у меня к тебе есть, личного характера, — потер гладко выбритый подбородок.

— Так, дела обсудим за обедом. Лучше скажи, даешь добро на это помещение?

— Даю.

— Тогда едем в ювелирку, мне жене надо подвеску золотую купить, а потом, за обедом, обсудим дела.

— Ну, раз надо, то поехали.

Сели по машинам — Бобрик с охранником и управляющим делами в свою, Костя и Игорь в «БМВ».

Докатили до Центрального рынка, и Бобрик притормозил у большого ювелирного магазина.

— Схожу тоже в магазин, — посмотрел на Игоря Константин.

— Зачем? — поморщился тот.

— Ане что-нибудь присмотрю.

— А, ну давай.

Выбрался, и услышал, как на заднем сидении заиграл веселой трелью сотовый телефон.

— Телефон! — прикрикнул ему вслед Игорь.

— Это Анин. Она торопилась утром и забыла. Пусть звонит. Не обращай внимания, — отмахнулся он.

— Ну, как скажешь.

В ювелирном Бобрика хорошо знали. Две девочки-консультанта бегали за ним следом, показывали подвески, хихикали пошлым шуточкам.

Константин поморщился и подошел к стенду с кольцами.

— Что, предложение сделать надумал? — весело хмыкнул Бобров.

— А к чему тянуть?

— Вот и правильно. Падчерица у тебя большая уже совсем, будет матери по дому помощницей.

— Еще бы выцарапать ее у отца-придурка.

— Д-а-а, это, конечно, страшное упущение — то, что девочку украли.

Бобрик цокнул языком и осуждающе покачал головой.

— Вон, то бери, из красного золота с бриллиантом. Размер знаешь?

— Нет, конечно.

— Обычно семнадцатый ходовой. Не промахнешься. А если мал окажется, у ювелира разобьешь.

Дорогое изделие достали из-под стекла. Константин внимательно осмотрел подарок и согласно кивнул.

— Упакуйте красиво.

Девушки засуетились, забегали, и спустя пять минут Константин с Бобриком выходили из магазина с дорогими покупками.

— Поверить не могу, что ты жениться надумал! — весело хлопнул Константина по плечу Бобров. — Надо же, бегал от баб, бегал, а тут с ребенком решил в жены взять! Любовь — страшная вещь, оказывается.

— Еще какая страшная, — согласился Покровский и плюхнулся на водительское сидение своей «БМВ».

Трель Аниного телефона никак не хотела затихать.

— Кость, заткни его, а? У меня уже голова болит, — поморщился Игорь.

Константин потянулся за сотовым, взглянул на экран. «Садик».

Что надо детскому садику? Взять, или не брать трубку?

Подумал, и взял.

— Алло! Анна, это вы? — бодро поинтересовался женский голос.

— Нет, а что вы хотели?

— А с кем я имею честь говорить?

Выдохнул.

— Я ее муж.

— Так вы папа Евы?

Сглотнул, напрягся. Врать, так уж до конца.

— Да, я папа Евы. А что случилось?

— Ситуация, скажу я вам, папа, очень внештатная. Воровку вы вырастили!

— Как воровку? Вы о чем?

— Ева ваша украла у нашей Наденьки целый набор принцесс! И отказывается отдавать! Стыд и позор таким родителям!

— А вы, вообще, кто? — опешил Константин.

— Я?! Я мама Наденьки. И сейчас вашу дочку поставили в угол! Она оттуда не выйдет, пока не придет кто-то из взрослых! За воровство надо наказывать!

Мозг лихорадочно соображал. Только бы не спугнуть эту курицу, только не спугнуть.

— Так вы сейчас в садике? — вкрадчиво поинтересовался у истеричной мамочки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Конечно! Мы все здесь! Я, мой муж, воспитатели. И ваша Ева, которая украла игрушки у моей дочери!

Что-то кольнуло в груди.

— Никуда ее не выпускайте, я сейчас приеду!

— Да уж поверьте, не выпустим! — зло бросила ему мамочка.

Откинул телефон в сторону, дрожащими от напряжения руками вцепился в руль.

— Игорь, выходи из машины. У меня дела. Пересядь к Бобрику и поезжай с ним обедать.

— Какие дела? — насупился брат.

— Кажется, Ева нашлась. Только не спугнуть бы… ну, выметайся, я сказал!

Игорь непонимающе выбрался из машины, и Костя нажал на газ.

На огромной скорости машина вылетела на дорогу и понеслась в сторону Западного.

Каким образом Ева оказалась в детском садике? И почему позвонили на сотовый Ане, а не похитителю мужу? И как же хваленый загородный дом?

«Только бы не спугнуть… только бы дождались…А там плевать. Сгребу в охапку, посажу в машину и все, дело в шляпе. Пусть попробуют ее у нас забрать».

Еще ни разу в жизни он не нарушал столько правил. Летел вперед на красный, подрезал другие автомобили на перекрестках и не обращал никакого внимания на отборный мат ростовских водителей вдогонку. Впрочем, это ростовский быт — обматерить друг друга на дороге. Никому не впервой. А лихачей, жаждущих нарушить правила — полный город. Ничего нового.

Вот и садик. Яркие стены, ухоженный дворик. Время на часах — начало первого. Калитка заперта. Охранник устало приподнимает бровь.

— Я отец Евы Макеевой, меня воспитатели вызвали, — судорожно соображая, что еще сказать, произнес первую пришедшую в голову фразу Константин.

— А-а, в шестой группе? Там у них конфликт какой-то, да. Родители второй девчонки уже прибежали. Воспитатель заболела, сегодня другая вышла на подмену, никого не знает. Еле до вас дозвонились.

— А куда мне идти, не подскажете? Дочкой мать всегда занимается, а сегодня она на курсах повышения квалификации.

— Главный вход и сразу направо дверь. Только бахилы наденьте.

Константин поблагодарил, в холле надел бахилы и свернул направо.

Резко распахнул дверь.

Родители Наденьки сидели на узкой лавке рядом с детскими шкафчиками, уже готовые броситься в бой за свою пострадавшую дочку.

Константин сразу узнал слащавого блондина, когда-то жадно таращившегося на Анну в художественной школе. И его жену узнал. Она презрительно хмыкнула тогда в сторону Кости, что никакой он не папа, а так, коллектор из банка.