— А ты? Как ты будешь там одна? Кто тебя защитит?

— Они не придут, Ева. Скорее всего, они уже нашли то, что искали.

Дочка придвинулась ко мне и крепко обняла своими маленькими ручками.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, мамочка…

— Это ненадолго. Будем болтать каждый вечер по видеосвязи. А потом я за тобой приеду.

— Обещаешь-обещаешь?

— Обещаю.

Прижала ее к себе и ощутила, как в душу закрадывается тревога. Нашли ли на самом деле страшные люди в черном то, что искали? Или я блефую, чтобы успокоить дочку?

Мама заглянула в гостиную.

— Аня, дядя Жора завтра едет в Ростов. Он тебя подбросит. Только встать надо будет рано.

— Ой, спасибо ему! Хоть в автобусе не трястись полдня! — обрадовалась я.

А Ева совсем сникла.

— Не грусти. Я заберу тебя через несколько дней, — пообещала ей.

Только почему-то сама не верила в свое обещание. И в то, что все будет как прежде — наша с ней жизнь в маленькой однушке, бег по кругу — в детский сад, в магазин за продуктами, домой — и с утра снова в детский сад, тоже не верила. Как будто нападение на нас с Евой раскололо жизнь на «до» и «после». И каким бы тяжелым не было это «до», оно уже не вернется.

… Ранним утром дядя Жора погрузил две моих дорожных сумки в багажник служебной машины. Я попрощалась с дочкой и родителями, и села рядом с крестным. Было невыносимо уезжать без Евы, но в глубине души я боялась брать ее с собой. Как знать, чем еще может обернуться моя связь с Валерой? Вдруг нас в следующий раз действительно решат расстрелять, не задавая лишних вопросов?

— Подключим твою квартиру к программе «Защита дома». Этим вневедомственная служба охраны занимается. Будут вести наблюдение за лестничной клеткой, а у тебя в прихожей будет установлена тревожная кнопка. Чуть что не так — жмешь, и они приезжают через пять минут. У них офис рядом с твоей многоэтажкой расположен, — вещал дядя Жора.

— А это дорого будет стоить? — насторожилась я.

— Первый месяц бесплатно, а потом, я надеюсь, ты вернешься к нам.

— Это с чего у тебя такие надежды?

— Потому что с Покровским серьезных отношений быть не может ни у кого. Не рассчитывай, что он влюбится и женится. С ним номер не пройдет, Аннушка. Он серьезных отношений боится, как черт ладана.

— У меня нет никаких отношений с Покровским! — вспыхнула я. — И откуда ты вообще про него что-то знаешь?

— Ага, свекрови своей будешь рассказывать, что у тебя ничего к нему нет. А я тебе вот что про него скажу. Легально он занимается только продажей недвижимости. Компания принадлежит его семье. Они в девяностых ее организовали, и как-то выстояли, хотя в те времена за квартиру и убить могли. Туда я так понимаю, он тебя и зовет работать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Да, кажется, туда, — рассеянно согласилась я.

— А остальные его дела — это не бизнес. Это образ жизни, нацеленный на получение прибыли всеми доступными способами. У Покровских это в крови. У его брата Игоря, у сводной сестры Ники. У мачехи. Но самое большое зло — это твой Константин. После смерти родного отца он у них вроде главы семьи.

Я насупилась и отвернулась к окну. Кажется, всю дорогу мне придется слушать размышления дяди Жоры на тему того, какой скользкий путь выбрала его крестница.

К полудню мы приехали в город.

Еще три часа товарищи из службы вневедомственной охраны топтались в моей маленькой квартире, устанавливая какую-то тревожную кнопку.

Когда они, наконец, оставили меня одну с комплектом ключей от новой входной двери (из какого-то прочного металла, который просто так не пробьешь, даже из автомата), я выдохнула.

И принялась за уборку.

После всего, что произошло в этом помещении, мне хотелось привести его в порядок. Смыть страшные воспоминания и навести уют.

На уборку ушло два часа. Завибрировал звонком сотовый телефон, взятый у мамы на прокат. Взглянула на номер — показался незнакомым. Взяла трубку.

— Ты когда приезжаешь? — без приветствия взорвался в ушах голос Покровского, и я вздрогнула от неожиданности.

— Приехала уже.

— На такси?

— Нет, крестный меня привез.

— Тебя? А дочка?

— Дочка осталась пока у мамы с папой.

— То есть, ты уже в Ростове и без дочки?

Почувствовала, как он улыбается, и в сердце что-то кольнуло.

— Выходит, что так.

— И что ты планируешь делать сегодня вечером?

— Только закончила уборку. Планирую принять душ и заварить чай.

— Тогда и на меня тоже завари.

Я сглотнула. Стало не по себе.

— На тебя? Но ведь…

— Чай, Аня. Я предпочитаю черный, без сахара.

В трубке раздались короткие гудки.

По спине поползла паника. Он что, заявится ко мне домой?!

«А ЕСЛИ ЗАЯВИТСЯ?!»



«А ЕСЛИ ЗАЯВИТСЯ?!»

Бросилась в ванную, принять душ. Хорошо, что волосы с утра уложила, иначе не успела бы ничего с ними сделать.

Руки мелко дрожали, когда доставала чай в дорогой пачке. Засыпала в стеклянный заварной чайник, залила кипятком. Достала две одинаковых чашки с блюдцами — в тон чайнику. Этот набор я купила совершенно случайно в каком-то супермаркете, уже после того, как Валера нас бросил. И то, только потому, что Ева вбила в свою прекрасную головку, что из этого набора можно будет пить чай ее куклам.

Джинсы, облегающая футболка. Белье. Черт, у меня должно быть красивое белье! Ведь неизвестно, что придет в голову Константину после чашки чая. Господи, о чем я думаю?! Не может у нас с ним быть ничего!

Меня лихорадило. Ведь если он придет, это значит… значит, я ему не безразлична. Как будто крышу сорвало. Евы нет, я одна, и с минуты на минуту он будет здесь.

«Какая же я глупая… ведь придет. И все повторится. Как тогда, у него на квартире. Только не нужна я ему. Он трахнет меня, и забудет. А я — как мотылек, на его свет лечу совершенно добровольно, чтобы сгореть».

Распаковала сумку, нашла шелковое белье.

«И пусть… сгорю, значит, так тому и быть. Зато хоть на несколько минут снова стану той — настоящей, счастливой».

Успела переодеться, собрать волосы в «хвост», и едва коснулась губ блеском, раздался звонок в дверь.

Запихнула сумку в нижний отдел шкафа и заторопилась к двери.

Константин. Он стоял в дверях в распахнутой дубленке, все такой же пронзительно привлекательный, с коробкой каких-то умопомрачительных пирожных из модной кондитерской в руках. От него веяло ноябрьским холодом, чем-то истинно мужским и уже знакомым мне ароматом туалетной воды с ноткой табака. В глазах — хищный блеск.

— Какая ты… домашняя, — заулыбался он и уверенно затолкал меня в прихожую.

— А ты всегда ходишь в гости к своим будущим сотрудницам? — едва дыша от того, что он рядом, поинтересовалась я.

— Нет. Ты первая.

Вручил мне коробку пирожных и быстро скинул дубленку.

Я прошла на кухню. Поставила коробку на стол. Сердце бешено колотилось где-то в горле, отдавало в виски, и мне никак не удавалось справиться с накатившей паникой от того, что Константин здесь.

Он вошел на кухню, и не успела я обернуться, как его руки оказались на моей талии. Привлек меня к себе спиной и жадно поцеловал в шею холодными губами.

— Я скучал по тебе, ведьма, — хрипло шепнул Константин.

Сердце ухнуло и взорвалось бешеным стуком. Прижалась к нему спиной, прикрыла глаза и таяла от его колючих поцелуев на шее. Именно в тот миг я поняла, для чего приехала сюда, невзирая на страх. Я ехала ради его порочных поцелуев.

Повернулась к нему лицом, поймала мерцающий вожделением взгляд серых глаз и все остальное померкло.

Он обхватывал мое лицо ладонями, впивался в губы властными поцелуями, и мне казалось, я задохнусь от его напора.