Открылась дверь фургона, изнутри выдвинулась железная лесенка в три ступени. В проеме показался хигнаур. Он был еще молодой — на голове-луковице с тремя глазами и короткими ушными хоботками только-только начали появляться разноцветные родимые пятна. Все четыре руки скрывались под костяным панцирем.

Дети при его появлении изумленно ахнули.

Постояв несколько секунд, хигнаур спустился. Приблизился к полумагу, тот что-то сказал, и коротышка важно кивнул.

А из фургона выбрался человек — пожилой и высокий, с янтарными глазами. Длинные седые волосы были заплетены в косу, белые бакенбарды сливались с усами. Горло пересекал темно-красный рубец. Правую руку прирожденному заменял протез из цельного куска янтаря.

Страд смотрел на мага с трепетом: понимал, что увечья — следствие битв.

Площадь наполнялась людьми. Кроме компании детей возле столба-сигнальщика собралось несколько взрослых — все с надеждой смотрели на приехавших и держались как можно ближе к подземному убежищу.

Подошел Дролл: хмурый мракоборец поприветствовал полумага-погонщика, однорукого прирожденного и хигнаура. Встал чуть поодаль, скрестив на груди руки.

Хигнаур сделал несколько шагов спиной вперед. Тонкие руки вынырнули из-под панциря, кисти с тремя пальцами засветились. Фургон вздрогнул, на крыше лязгнуло, и к столбу-сигнальщику, раскладываясь, потянулась металлическая лестница.

Дети, что по-прежнему стояли неподалеку от Страда, снова зашептались. Тот и сам смотрел на происходящее с немалым интересом. Даже внутреннее напряжение ослабло.

Как только верхняя ступенька коснулась столба-сигнальщика, в пяти футах от жердей с цепями, хигнаур снова спрятал руки под панцирь. Покачиваясь вверх-вниз, подошел к однорукому прирожденному.

Обменявшись с малоросликом парой фраз, седоволосый маг направился к фургону. Скрылся внутри, но тут же снова появился — на крыше, выбравшись через люк. Подняв голову и искусственную руку, прирожденный произнес несколько заклинаний. Янтарный протез засветился, и как только глаза чародея сверкнули желтым, крылуны разом повисли на цепях, точно мертвые.

А маг начал забираться по лестнице. Двигался он необычайно ловко, отсутствие правой руки ему ничуть не мешало. Спустя всего несколько секунд прирожденный был уже наверху и с помощью магии стал изучать неподвижных вестников. Страд видел, как на серо-черных тушах то и дело вспыхивают искры.

Хигнаур тоже не стоял без дела: вновь применил свой дар, и из фургона одна за другой, чуть заметно покачиваясь, выплыли четыре большие металлические бочки на колесах. Опустились они, окружив столб, — каждая встала точно под неподвижным крылуном.

«Вот это да!..» — Страд не мог не восхищаться мастерской работой малорослика.

Дети уже галдели вовсю, да и взрослые переговаривались — с каждой минутой все оживленнее. Они словно попали на представление. Страд понимал их: обычно, когда требовалось заменить крылунов, маги обходились собственными силами. А экипажи, в которых доставляли вестников, были запряжены лошадьми, а не «рукачами».

Страд посмотрел на Дролла. Мракоборец оставался неподвижен, взгляд янтарных глаз буравил основание столба-сигнальщика.

Прирожденный закончил изучать крылунов. Как только он стал спускаться, на площадь вернулись тишина и напряжение. Все ждали, что скажет маг из лаборатории Риалдуса.

Тот добрался до крыши фургона, но не исчез в люке, а просто спрыгнул на землю, отчего взметнулись полы серого плаща. Дролл, полумаг-погонщик и староста Тагр подошли к нему и около минуты о чем-то говорили. Затем великан повернулся к собравшимся. На круглом морщинистом лице читались растерянность и тревога.

«Ничего хорошего…» — Страд напрягся, сжал кулаки.

Староста Тагр откашлялся и заговорил:

— Мастера из Янтарного Града проверили наших крылунов… — он помедлил, — и не сомневаются, что те в порядке. Их странное поведение имеет причины. Однако чтобы убедиться окончательно, маги заменят вестников.

Жители деревни приняли новость молча. Никто не расходился: все ждали, когда на столбе-сигнальщике окажутся цепи с новыми крылунами. Пока те не начнут рваться, стремясь улететь, оставалась надежда, что однорукий прирожденный ошибся.

Полумаг-погонщик достал из фургона большой мешок из гладкого серого материала. После чего в дело опять вступил хигнаур. Силой мысли он отсоединил цепи с крылунами от жердей, и серо-черные туши одна за другой скрылись внутри мешка. Выглядело это неприятно: цепи казались внутренностями, тянущимися из закоченевших под действием заклинания туловищ.

Мешок с отслужившими свое крылунами запечатали при помощи магии, и погонщик оттащил его в фургон.

Малорослик тем временем открыл бочки и направил новых крылунов к жердям. Не прошло и десяти секунд, а столб-сигнальщик выглядел так, словно и не происходило никакой замены вестников.

Оставалось последнее: освободить их от обездвиживающего заклятья. Однорукий прирожденный встал под столбом, задрал голову, поднял руку-протез…

«Сейчас узнаем», — Страд всей душой надеялся, что как только маг снимет заклинание, крылуны останутся висеть на цепях.

Напрасно: едва глаза прирожденного вспыхнули янтарем, вестники рванулись в разные стороны.

Второй час Страд вслед за Дроллом и старостой Тагром обходил улицы деревни Чешуйка. Жители сидели по домам, готовые в любой момент скрыться в подземном убежище, на пути встречались только патрули стражников. А в Баумару отправился бесплотный вестник с посланием для главы Корпуса Мракоборцев — Дролл запросил подкрепление. Однорукий прирожденный, погонщик-полумаг и хигнаур отдыхали в доме старосты Тагра.

Дролл по-прежнему пытался найти следы. С помощью магии он обшаривал каждый клочок земли. Это отнимало много сил, лицо мракоборца блестело от пота. Сам Дролл тяжело дышал, но не останавливался ни на минуту.

«Сколько он так продержится?» — гадал Страд, с тревогой глядя на наставника.

В третий раз вышли на площадь. Страд посмотрел на столб-сигнальщик. Пернатые вестники без устали работали крыльями, натягивая цепи. Словно надеялись сорваться с жердей и уплыть по серому морю туч, застилавших небо.

Фургон, запряженный тяглом, стоял возле столба. Неподвижный «рукач» напоминал жуткую статую, подобную тем, что украшали зал приемной комиссии Магической Семинарии.

— Ну как? — тихо спросил староста Тагр, посмотрев на Дролла.

Тот стиснул челюсти, так, что вспухли желваки, и качнул головой.

— Ничего, — проговорил мракоборец после небольшой паузы. Собственное бессилие мучило его. — Попытаемся еще. Пройдем туда, — он указал на улочку, по которой шли вчера, когда внутренний зов направлял Страда к ручью.

Двинулись. Страд вновь ощущал напряженные взгляды жителей, замерших у окон. Бревенчатые дома походили друг на друга, точно близнецы, и лишь последний, в конце улицы, перед хозяйственными постройками, отличался от остальных — был меньше и казался заброшенным: крыльцо провалилось, покосившаяся дверь полуоткрыта, на грязном, пыльном оконце только один наличник. И все же в доме кто-то жил. Изнутри время от времени доносился хриплый мужской голос, стук, звук шагов. Да и за огородом кто-то следил, хоть тот и выглядел намного беднее, чем у соседей.

Дролл остановился, вытер лоб рукавом. Выдохнул. Посмотрел на старосту Тагра и чуть заметно качнул головой.

— Ясно, — пробормотал полумаг. — Что дальше? Вернемся в дом?

Мракоборец свел брови, задумался на пару секунд. Потом ответил:

— Нет. Сходим еще раз к ручью. Туда, где нашли тварь, — он посмотрел на Страда, и тому стало неуютно под пристальным взглядом янтарных глаз.

Дролл и староста Тагр пошли дальше, а Страд чуть помедлил. Еще раз посмотрел на последний дом и остолбенел, когда оттуда вышел ребенок — мальчик лет восьми в одной драной рубахе. Лохматый, с большим носом, он выгибал спину и взмахивал руками, с трудом переставляя слабые полусогнутые ноги. Мальчик направлялся в уборную — кривобокий деревянный короб без двери, высившийся возле забора.