— Профессиональная работа, — в голосе мастера Медэла чувствовалось злое удовлетворение. — Дролл свое дело знает. Смотри внимательно. Быть может, и тебе когда-нибудь придется проделывать эту… гм… процедуру.

Страд, сам не зная зачем, заставил себя равнодушно пожать плечами. Прирожденный, явно не ожидавший такой реакции, хмыкнул и несколько раз перекатился с пятки на носок.

Через четверть часа последний провод оказался в пасти сноеда. Дролл закрыл саркофаг и, оставив его у плиты, пошел к Страду и мастеру Медэлу. Когда он приблизился, Страд увидел лицо наставника, и ему стало не по себе.

Мракоборец выглядел, словно после тяжелой болезни. Лицо блестело от пота, под глазами набухли лиловые мешки. Морщины стали глубже, шрам, протянувшийся от левого виска до подбородка, потемнел.

— Готово, — сипло, почти как мастер Медэл, произнес Дролл, мрачно глядя на прирожденного.

— Прекрасно, — тот с деланной радостью хлопнул в ладоши, потер ими друг о друга. — Никто и не сомневался в вашем искусстве, правда, юноша? — чародей повернулся к Страду, посмотрел на него с прищуром.

Страд растерялся, открыл было рот, чтобы согласиться, но выручил Дролл — положил ему на плечо руку и холодно сказал:

— Нам пора возвращаться.

В янтарных глазах мастера Медэла сверкнула искра злости, но возразить он не мог.

Миновали коридор, остановились в круглом зале. К мракоборцу подошел невысокий молодой полумаг с мышиного цвета волосами, длинным носом и большим родимым пятном на подбородке. Протянул раскрытый журнал. Дролл вытянул над чистой страницей ладонь, глаза вспыхнули янтарем, и на бумаге остался черный, словно выжженный, витиеватый символ. Полумаг благодарно поклонился и вскоре исчез за нагромождением шкафов и полок.

— Итак, пора прощаться, — мастер Медэл усмехнулся, холодно глядя на мракоборца. — Когда вы снова понадобитесь, мы с вами свяжемся. А пока — до встречи, — маг помрачнел и коснулся пальцами опухоли под челюстью.

Как только Дролл и Страд оказались в полумраке каменного тоннеля, к ним подбежал толстый парень-погонщик. Страд обрадовался прирожденному в заляпанном грязью плаще, словно старому другу.

— Пойдемте, я вас домой отвезу, — сказал тот, глядя на мракоборца.

«Домой», — мысленно повторил Страд, чувствуя, как тает тяжкий груз, давивший на плечи несколько часов.

Фургон стоял на прежнем месте. Забравшись внутрь и получив разрешение мракоборца, Страд, наконец, стянул защитный костюм и переоделся в свое.

«Сейчас бы еще вымыться», — подумал он, усаживаясь рядом с наставником.

Тронулись. Поначалу было тихо, однако минут через десять фургон наполнили привычные для Баумары звуки: многоголосье, цокот копыт, шарканье шагов…

Столица кипела, как всегда.

А Страд сидел и размышлял. Все-таки кое в чем мастер Медэл был прав: большинство горожан даже не догадывались о творящемся в Залах Кошмаров. Да, они знали, что есть Станция Сдерживания, но зачем думать об этом, когда хватает своих забот? Что им какие-то Струпья? Пусть ими занимаются чародеи.

Вспомнив о пятне мертвой земли и кошмаре, едва не погубившем его и Дролла, Страд похолодел. Он отчаянно пытался понять, что произошло. Почему купол начал таять?..

«Хотя как раз это можно объяснить, — думал Страд, чувствуя, как фургон сворачивает направо. — Неизвестные. Маг и трое одурманенных заклятьями. Вскрыли трубопровод — отсюда и все беды. Только зачем им это понадобилось?»

Чем дольше Страд размышлял, тем тревожнее становилось на душе. Он чувствовал, что злоумышленники еще проявят себя.

«Но каким образом?..» — Страд нахмурился и бессильно покачал головой.

Нет, сегодня лучше ни о чем не думать. После всех переживаний хотелось одного — добраться, наконец, до лавки под окном, опустить голову на подушку и заснуть.

Шел третий час ночи, в трактире «Ларгуза» оставались, не считая его, Оннэрба, двое посетителей. Один, потный красномордый толстяк с ежиком седых волос, сидел у окна, часто икая, и пытался нацелить мутный взгляд на здоровенную кружку с дешевой брагой. Завсегдатай «Ларгузы», обычный пьяница, никакого интереса для опального мага он не представлял.

Вторым, насколько понял Оннэрб, был владелец близлежащей сапожной мастерской. Худой человек, лет сорока, горбоносый и тонкогубый, с длинными, но редкими соломенного цвета волосами, прилично одетый. Привалившись к трактирной стойке, он разговаривал с хозяином «Ларгузы», и чародей решил не оставлять этот разговор без внимания.

— Это конец, понимаешь? — глухим от слез голосом твердил трактирщик. Лицо его покраснело, как у пьяницы под окном, глаза опухли. Черные волосы были всклокочены, двойной, заросший щетиной подбородок дрожал. — Все… Мы ничего не можем сделать.

— Но почему? — недоумевал сапожник, хмуря светлые брови. — Их же прямо здесь взяли… Не понимаю…

— Думаешь, я понимаю, Зарилл?! — вскричал хозяин «Ларгузы». Он снова боролся с рыданиями, покатые плечи тряслись, под мышками темнели пятна пота. — Ты бы послушал их оправдателя! Там такая речь была!.. По всему выходило, моя девочка сама виновата… Мало того, свидетели нашлись, которые якобы видели, как она этих мразей в погреб вела. Сама!

— Гадство…

— Гадство, — эхом отозвался трактирщик.

Он уперся взглядом в стойку, сжал кулаки. Засопел. На несколько мгновений Оннэрбу показалось, что хозяин «Ларгузы» вот-вот закричит и начнет крушить все, что попадет под руку.

Но нет: трактирщик совладал с собой, выпрямился. Затем обернулся и гаркнул в полуоткрытую дверь, которая вела на кухню:

— Сид!

Послышались торопливые шаги, и вскоре Оннэрб увидел маленького бородатого человечка, лохматого, неопрятного, с нехорошим взглядом.

— Я здесь, господин Вимар, — проблеял человечек, низко кланяясь.

Хозяин «Ларгузы» окинул его хмурым взглядом и процедил:

— Начинай уборку.

— Сию минуту, господин Вимар, — Сид отвесил еще один поклон, ниже предыдущего, и скрылся на кухне.

Послышался грохот, потом тонкий голос маленького бородача — тот грязно выругался. Вимар зарычал, стукнул кулаком по стойке.

— Что там у тебя опять, бестолочь?! — рявкнул он в открытую дверь.

Человечек не замедлил появиться, держа в левой руке щетку на длинной деревянной ручке. Старую, давно не стираную рубаху, явно не по размеру, покрывали белые пятна муки.

— Ничего, господин Вимар, совершенно ничего, — стал он торопливо заверять, вновь кланяясь.

— Хватит гнуться, — буркнул трактирщик. — Работай…

Вскоре Сид забегал по залу, напевая под нос похабную песенку. Несколько секунд Вимар и Зарилл мрачно наблюдали за работником, после чего вернулись к прерванному разговору.

— А как же драка? — напомнил сапожник. — Они тебе ползаведения разгромили. Разве это не доказательство?

Хозяин «Ларгузы» ответил горькой усмешкой.

— Как оказалось — нет, — заговорил он, буравя стойку пустым взглядом. — Погром они списали на действия стражников, пытавшихся арестовать… гм… ни в чем не повинных посетителей-разумных…

Конец фразы Вимар произнес с плохо сдерживаемой яростью.

— Но ведь они сопротивлялись, — не отступал Зарилл. — Разве за это не положено наказание?

— За сопротивление страже они давно заплатили. Как и за благополучный исход дела…

Сапожник не нашел, что ответить. Несколько минут по трактирной зале разносились только торопливые шаги Сида и его же бормотание.

— Знаешь, — наконец сказал Зарилл, — в таком случае… — он помедлил, старательно подбирая слова. — Постарайтесь… гм… забыть. Обо всем. И ты, и Милена. Да, это были черные дни, согласен. Такое далеко не каждому выпадает пережить. Но вы ведь пережили.

— Пережили?! — с отчаянием перепросил Вимар. — Кто тебе сказал? Думаешь, эти гады оставят нас в покое? Как бы не так!

— О чем ты?

— Они были здесь. Вчера. Приперлись, развалились во-он там, — толстый палец трактирщика указал на стол под окном, за которым сидел пьяница. Завсегдатай «Ларгузы» облапил кружку, и та, казалось, была единственной опорой, не позволявшей ему рухнуть на пол. — Вели себя, словно хозяева…