«Это он, — Страд почувствовал, как по левой половине груди разливается жар испуга. — Только живой…»

Мальчик преодолел уже половину пути. Страд, справившись с оцепенением, кинулся догонять Дролла и старосту Тагра.

— Постойте, — выдохнул он, обогнав мракоборца и полумага и преградив им путь.

— В чем дело? — нахмурился Дролл.

— Там… — Страд указал на дом. — Снова тот мальчик, которого я видел ночью. Только не призрак, а настоящий.

Мракоборец приподнял брови, перевел взгляд на растерянного старосту Тагра.

— Кто живет в этом доме? — спросил он.

— Трамбр и Райза, — ответил великан. — И их сын Матис. Жалко мальчонку. Отец — пьяница, дармоед и изверг. И жену бьет, и сына, который, к тому же, больной. Ноги у него…

— Вот!.. — воскликнул Страд и тут же осекся, поняв, как сглупил: он ведь ни словом не обмолвился об увечье светящегося существа — ни в разговоре со стражниками, ни когда пересказывал произошедшее Дроллу и старосте Тагру. Он был настолько потрясен случившимся, что напрочь забыл об этой детали, несомненно, очень важной. Какой же он дурак! — Ноги… Я не сказал ночью… Призрак ходил с трудом.

— На полусогнутых ногах? — уточнил староста Тагр, глядя то на Страда, то на застывшего Дролла.

— Да. Простите, — Страд понизил голос, опустил голову. — Я…

— Это Матис, — сказал полумаг. — Он с рождения такой. Но ведь ты видел призрака, искру жизни, а Матис живой человек. Как такое может быть?

— Я не знаю, — Страд виновато развел руками.

— Идемте, — сказал Дролл и первым двинулся к дому, в котором жила семья Трамбра.

Как только остановились возле того места, где полагалось быть калитке, снова показался Матис — он возвращался из уборной.

— Смотри внимательно, — велел Страду мракоборец, кивая на тщедушную фигурку. — Это точно он? Ты уверен?

— Уверен, — ответил Страд. — То же лицо с большим носом, та же одежда. Те же ноги, — помолчав, тихо добавил он.

Матис добрался до двери. Не без труда преодолел провалившееся крыльцо и скрылся в доме. Спустя пару секунд оттуда донеслись хриплый пьяный голос и грохот.

— И так у них всегда, — недобро прищурившись, произнес староста Тагр и покачал головой. — Трамбр этот хуже зверя. Сына выродком называет, колотит. Даже на людях, никого не стесняется. За день до вашего приезда такую оплеуху мальчишке отвесил, что тот на земле растянулся, бедолага. Я уж не выдержал — вмешался. Трамбр, скотина трусливая, тут же хвост поджал. Давай лепетать, мол, волновался за сына, пропал он куда-то…

— Куда пропал? — перебил Дролл.

— Этого не знаю, Трамбр не рассказывал. Но сам думаю, что возле ручья Матис был. Он там часто прячется — от отца, от ребят деревенских, которые его травят.

— Возле ручья… — повторил Дролл и коснулся рукояти кинжала на поясе. — Нужно посмотреть на этого Матиса.

Не дожидаясь ответа, он направился к полуоткрытой двери.

— Что-то задумал наш мракоборец, — пробормотал староста Тагр и вместе со Страдом последовал за Дроллом.

…Дом Трамбра был наполнен кислым запахом хмельного пойла, пота и гниющих объедков. При каждом шаге скрипели покрытые грязью половицы, в единственной комнате, которую, казалось, не убирали несколько лет, царил полумрак: пыльное оконце едва пропускало свет.

Трамбр, неопрятный толстяк с опухшим лицом, развалился на лавке, одной ногой упираясь в край стола, и Страд видел его черную пятку. У маленького очага возилась изможденная женщина в латанном-перелатанном платье.

А в углу, прижав ноги к животу, на полу сидел Матис. Он комкал пальцами край рубахи и смотрел на вошедших с такой ненавистью, что Страду стало не по себе.

— Староста Тагр! — прохрипел Трамбр. Он вскочил с лавки, подбежал к полумагу, поклонился. — Приветствую, приветствую. Что привело вас ко мне?

— Дело, — вместо великана ответил Дролл, не отрывая мрачного взгляда от скорчившегося в углу мальчика.

Тот кривил рот, будто хотел оскалиться и зашипеть, но сдерживал себя. Мать Матиса словно почувствовала, что староста Тагр и двое из Баумары пришли из-за ее сына. Она оторвалась от очага, присела на корточки рядом с Матисом, попыталась обнять, но мальчик неожиданно заревел и ударил женщину ногой в лицо. Удар был слабым, однако Райза вскрикнула от неожиданности и приложила ладонь к впалой щеке.

— Ты что… — Трамбр разинул рот, выпучил глаза. — Ах ты…

Засопев, толстяк хотел кинуться к сыну, но Дролл ухватил его за плечо. Силой усадил на лавку, а сам шагнул в угол, где скорчился Матис.

«Почему он так себя ведет?» — размышлял Страд, глядя, как мальчик начинает трястись. Тот уже не сдерживался, и звериный оскал делал большеносое лицо еще более некрасивым.

Страд понимал одно: Матис боится мракоборца, чувствует, что от него исходит угроза.

Но этому должна быть причина…

— Отойдите, — приказал Дролл Райзе, и женщина, все еще держась за щеку, скользнула в сторону.

Мракоборец навис над Матисом. Тот заурчал напуганным котом. Его колотило, как в лихорадке. А потом… по комнате разлился запах нечистот, и Страд понял, что мальчик сходил под себя. Трамбр сплюнул и выругался.

— Тагр, принеси веревки, — не оборачиваясь, велел Дролл. — Страд, отправляйся за мастером Ладором. Это прирожденный из лаборатории Риалдуса. Живее.

Страд был только рад покинуть вонючую, загаженную конуру Трамбра. Оказавшись под пасмурным небом, он первым делом жадно вдохнул свежий воздух. А потом со всех ног помчался к дому старосты Тагра.

Матис лежал на столе, перетянутый веревками чуть ниже плеч, в талии и коленях. Время от времени он начинал рычать и биться затылком о столешницу, тараща глаза. Изо рта мальчика текла кровь — он откусил часть языка, сопротивляясь, когда мракоборец укладывал его и связывал.

Страд сидел на лавке и смотрел, как Дролл, мастер Ладор и староста Тагр завершают последние приготовления. У входа в дом Трамбра дежурили стражники и приехавшие несколько часов назад четверо мракоборцев. Сам хозяин с женой были в огороде и время от времени заглядывали в окно. Поначалу толстяк возмущался, требовал объяснений. Но одного мрачного взгляда Дролла хватило, чтобы он заткнулся. За забором стояло несколько любопытствующих жителей Чешуйки.

Темнело. Скоро все должно начаться.

Дролл собирался провести ритуал изгнания. В давние времена, еще до появления Червоточины, одними из самых страшных и опасных врагов человека были демоны. Они заключали с людьми сделки, исполняли желания, требуя вместо платы искру жизни. А иной раз находили пристанище в человеческом теле. Спасти несчастного можно было, лишь проведя сложнейший обряд.

— То же должны сделать и мы, — объяснял Дролл несколько часов назад. — Подтверждаются самые худшие опасения: перед нами тварь из Червоточины. Заклятье обнаружения это подтверждает. Не знаю, каким образом она вселилась в тело Матиса… И не просто вселилась, а вытеснила его искру жизни. Но все сходится. Сначала мертвое чудовище с выжженными глазами, потом, — он мрачно посмотрел на Страда, — призрак с таким же увечьем. Скорее всего, тварь подстерегла мальчика у ручья, когда тот пропал два дня назад.

Мракоборец не был уверен в успехе предстоящего ритуала. Никто и никогда прежде не сталкивался с вселившимися в человеческие тела порождениями Червоточины, об этом не написано ни в одной книге. Оставалось лишь попытаться.

— Твари из Червоточины — темные сущности, как и демоны, — рассуждал Дролл. — В прошлом демонов успешно изгоняли. Не могу сказать, что удастся проделать с ним, — он посмотрел на Матиса, тот ответил кровавым оскалом. — Однако нужно попробовать. Если все окажется бесполезным, отвезем его в Баумару. Для исследований.

Меньше всего Страду хотелось возвращаться в столицу Баумэртоса вместе с тварью в теле ребенка, а потому он очень надеялся, что у мракоборца получится освободить тело Матиса от порождения Червоточины.

Время текло невыносимо медленно — но все же текло. Над деревней, словно стремясь укрыть от прочего мира ее страшную тайну, медленно сгущалась ночь. Скоро Дролл начнет, оставались минуты…