Позже я не удержалась и подошла к Сабине.

— Не ожидала меня увидеть? — спросила я, а после обвинила: — Это ты ввела портниху в заблуждение и оставила меня без платья.

— Не понимаю, о чем ты, — ушла она в несознанку. — Эта старая дура сама все перепутала. К тому же, как я вижу, ты вышла из положения.

— Притворяйся, сколько хочешь, — прошептала я, наклонившись к её уху. — Главное — я знаю правду. Предупреждаю тебя — еще одна подлость с твоей стороны, и я заставлю тебя пожалеть, что ты связалась со мной.

— Ты мне угрожаешь? — отшатнулась Сабина.

— Да, — кивнула я. А что? Пусть боится. Может, в следующий раз подумает, прежде чем пакостить. У меня и так проблем хватает, некогда думать еще о ней.

Сабина открыла рот, но я так и не узнала, что она хотела сказать. На нас подобно урагану налетела Элодия.

— Мари, это было потрясающе! — воскликнула она, тесня от меня Сабину. — От тебя с Рандом так и летели искры магии. Свет буквально окружил вас. Я такого еще никогда не видела.

Элодия захлебывалась от восторга, размахивала руками, незаметно уводя меня от старшей сестры. А эта девочка не так проста. Своим появлением она замяла назревающий скандал. Не в последнюю очередь благодаря Элодии бал прошел хорошо.

И пусть мы с мужем ушли спать в разные спальни, я осталась довольна вечером. Первый шаг навстречу друг другу сделан. У меня осталось еще двенадцать дней. Не так уж мало, но и не много. Реально влюбить в себя мужчину, который тебя призирает, за двенадцать дней? Мне предстоит это выяснить.

Следующим утром я проснулась в отличном настроение. Вот только продлилось это недолго. Все испортила Бетси.

Заявилась ко мне с утра пораньше и с порога заявила:

— Герцог уехал в столицу на несколько дней.

— Как? — подскочила я с кровати. — У нас же только все начало налаживаться…

— Видимо, у него другое мнение на этот счет.

Увы, я переоценила силу своего очарования. Рандор избегал меня до бала, а после него вовсе сбежал, будто я прокаженная. Я не ошиблась — он действительно боялся, но, кажется, не меня, а себя самого. Его приводила в ужас одна мысль, что между нами что-то может быть. Чтобы не допустить сближения, он уехал. Но я не отчаивалась. Время еще есть.

Несколько дней прошли в тоске и безделье. Чем себя занять молодой аристократке? Список развлечений не так велик. Местные девушки увлекались вышиванием, рисованием, чтением и музицированием. Граф в свое время заставлял меня обучиться всем этим вещам, чтобы я не отличалась от сверстниц.

Но вышивать я не любила — слишком нудное занятие. Художника из меня не вышло. Моя мазня была посредственной, только бумагу портила. А вот чтение я любила, но сейчас выбрала не его, а музыку. Благо с ней у меня заладились отношения еще в моем мире — мама отдала меня в музыкальную школу в шесть лет, и я закончила класс игры на фортепиано.

Наткнувшись в одной из комнат на шикарный черный рояль, я не смогла пройти мимо. Сперва давно нетренированные пальцы казались деревянными, но память тела штука хитрая. С каждым новым аккордом я играла все лучше и лучше. Спустя минут десять мелодия уже свободно лилась, а пальцы легко скользили по клавишам.

Я играла «К Элизе». Всегда любила эту вещь Бетховена. Плавная, местами — печальная, местами — энергичная, сейчас она идеально отражала мое внутреннее состояние. В ней звучала моя тоска по сестре и дому. Мои сомнения и страхи относительно собственного будущего и даже слабые проблески надежды, что еще тлели в душе.

Я настолько погрузилась в мелодию, что даже прикрыла глаза. Мне не надо было видеть клавиши, руки все делали сами.

Я увлеклась и ничего не слышала вокруг. На время игры я отключилась от мира, полностью погрузившись в музыку. Поэтому зазвучавшие после окончания аплодисменты, застали меня врасплох.

— Прости, — сказала Элодия, — я не хотела тебя испугать. Но ты так чудесно играла. Я заслушалась. Ты сама сочинила эту мелодию?

Я едва не назвала имя Бетховена, но вовремя прикусила язык. Вот так и попадаются шпионы — на мелочах. Естественно, в этом мире знать не знали не про какого Бетховена. Пришлось присвоить его лавры себе.

— Да, сама, — кивнула я.

— О, это потрясающе! У тебя талант.

Пожалуй, я могла бы прославиться в Ксандоре как гениальный композитор. Только и надо что играть произведения моих земляков. Благо я многое помню наизусть.

— Научишь меня этой мелодии? — попросила Элодия.

Я кивнула, и она села рядом со мной за рояль. Следующий час девочка прилежно разучивала ноты. Играла она не хуже меня, так что обучение шло быстро и легко.

Теперь уже мы обе, увлеченные уроком, не увидели, как у нас появился новый слушатель. Оторвав взгляд от клавиш, я потерла затекшую шею и застыла. За нами наблюдал Рандор. Как давно он вернулся и стоит здесь?

Заметив брата, Элодия вскочила на ноги.

— Ох, я вспомнила, что у меня есть неотложное дело, — заявила она. — Простите, но мне надо бежать. Спасибо за урок, Мари.

После этих слов она чуть ли не вприпрыжку покинула гостиную. Понятное дело, она торопилась оставить меня наедине с братом. Маленькая хитрюга.

Рандор даже не заметил уход сестру. Он задумчиво смотрел на меня, а потом спросил:

— Как называется эта мелодия?

— «К любимому», — солгала я.

По одной из версий Бетховен посвятил «К Элизе» пианистке, в которую был влюблен и которая отказалась стать его женой. В чем-то это походило на нашу ситуацию. Хоть мы и поженились, но Рандор тоже отказывал мне в праве быть его женой.

— Сыграй её еще раз для меня, — попросил он.

Сердце забилось чаще, когда я снова занесла руки над клавишами. Я выложилась по максимуму. Так хорошо, как в этот раз, давно не играла.

Музыка творит чудеса, она очаровывает сердца. И сердце Рандора тоже не устояло. Я видела это в его глазах, когда закончила играть — мелодия его тронула. А, значит, его тронула и я. Ведь он считал меня автором этого произведения.

— Очень красиво, — немного хрипло произнес Рандор, когда стихли последние аккорды.

— Спасибо, — кивнула я.

Повисло молчание. Но, удивительно дело, оно не напрягало, а было комфортным. Где-то я читала, что, если тебе уютно молчать с человеком, то он идеально тебе подходит.

Вот только это не наш с Рандором случай. Трудно представить более неподходящего мне мужчину. Он — житель Ксандора, я — иномирянка. Он — рыцарь света, я — та, кого он призван уничтожать. Мы настолько разные, что сложно представить большее несовпадение. Это уже не противоположности, которые притягиваются, а две параллельные прямые, которые не должны пересекаться.

— Почему ты пил на королевском торжестве? — неожиданно даже для себя спросила я. Этот вопрос давно не давал мне покоя.

Рандор дернул плечом. Вопрос ему не понравился. Я думала, он ответит что-то в духе «не твое дело», но он вдруг заговорил:

— За пару дней до этого я вернулся с заставы. Но не ради торжества, а на погребение.

— Умер твой родственник?

— Не совсем. Я сопровождал в столицу тела рыцарей света, погибших накануне. Хмары совершили очередное нападение на заставу. Периодически они пытаются попасть в королевство. Нам удалось сдержать атаку и отбросить их назад на остров Хаоса, но несколько моих товарищей погибло.

Я сглотнула ком в горле. Прежде не задумывалась, чем жертвуют рыцари, оберегая всех от опасности. Они стоят на передовой. Ежедневно рискуют жизнью, чтобы жители королевства спали спокойно. Магия света не просто великий дар, это еще и огромная ответственность.

— Прими мои соболезнования, — пробормотала я.

Рандор кивнул.

— На королевский бал я попал случайно, — признался он. — Его величество хотел услышать доклад о нападении хмарей из первых уст и не нашел лучшего времени выслушать меня. Уже на следующий день я должен был вернуться на заставу, но…

Он умолк, и я продолжила за него: