Проблема была в том, что эта атака явно предназначалась лишь для отвлечения внимания.

— Прими эту жертву! — эхом раскатился торжествующий голос со стороны портала. — Прими её, о мой господин, султан султанов, владыка всего сущего! Прими её сквозь свой аватар, вкуси плоть врагов моих и души врагов моих!

Я позволил себе обернуться, воспользовавшись паузой в атаках чудовищ. Конрад фон Неймен успел сменить наряд, теперь щеголяя в неизвестно откуда взятой броне, напоминающей старинный водолазный костюм. Более того — он парил в воздухе над сияющей трещиной портала, раскинув руки в стороны.

— Прими ту, что незаконно захватила власть в вечном замке! Прими её избранника, что осмелился служить нечестивому свету! Прими жалкого хозяина, что отрёкся от единственного истинного пути! Прими ведьму, что жадно брала твою силу взаймы, наивно полагая, что ворует её!

Когда мы выживем и свалим отсюда, у нас с Анной будет долгий и очень обстоятельный разговор.

— ПРИМИ ИХ, ВЛАДЫКА! — взревел Конрад, и прозрачный барьер мигнул, рассыпаясь в воздухе. — ПРИМИ ИХ, О ШАР’ГОТ!

Анна, едва перебинтованная Илюхой, вскочила на ноги и снова закричала — но на этот раз то был крик ярости. Из-за её спины вышел неестественно-высокий господин, в старинном костюме и низко надвинутой шляпе-котелке. Илюха распрямился, отработанным жестом скидывая с плеча заряженный боевой дробовик.

То, что совсем недавно было Евгением Сидоровым, облизнуло губы на ртах, заменяющих ему глаза, и пошло на нас. Сперва неуверенно, шатаясь, как человек в глубоком похмелье, но всё быстрее и быстрее. И быстрее.

Громыхнул Райнигун — раз, два, три. Серебряные пули револьвера Полуночи пробили насквозь колено наступающего кошмара, проделали дыру в животе и голове, на месте правого глаза-рта. Как и в случае с Альхиретом, раны тут же начали затягиваться, но продвижение «аватара» я всё-таки замедлил. Следом рявкнул дробовик Илюхи, оказав заметно более слабый эффект, зато и патронов у него было куда больше моего. Бенедикт, чья ухмылка могла тягаться с ликом нашего врага, обошёл того с тыла и ухватился за голову, явно пытаясь оторвать её от тела. Голова легонько дёрнулась, и Бенедикт покатился по полу далеко назад.

— Убейте Конрада! — крикнула Мелинда. — Сломайте идол! Пока он цел, аватар бессмертен!

Подавая нам пример, она вновь исчезла в слепящей вспышке и тут же возникла в воздухе, за спиной парящего Конрада. Тот едва успел обернуться, отшатываясь от выпада рапиры, направленного ему в лицо. Мелинда атаковала с такой скоростью, что её рука обратилась в размытое пятно, но до хозяина Заката добралось лишь несколько выпадов, скользнувших по гладкой поверхности брони. В следующую секунду он уже контратаковал большой боевой косой, словно целиком сплетённой из кровавых струй. Мелинда исчезла в новой вспышке, прежде чем лезвие коснулось её головы.

Притихшие было чудовища, ряды которых она здорово проредила, но не уничтожила окончательно, бросились в нашу сторону.

Это было то самое пекло, что пророчил мне Альхирет. Кровавое, страшное и бесконечное, где единственное, за чем я успевал следить — чтобы Анна и Илюха оставались живы. Когда у моего друга кончились патроны, он перешёл на ближний бой, шинкуя наступающих уродов длинным прямым мечом. Анна умерщвляла тварей по одной за раз, пока тех сдерживал изрядно потрёпанный Бенедикт. Она не обращала никакого внимания на кровавое пятно, расползающееся изнутри свежей повязки на шее.

Я рвал, бил, раздирал и кромсал, окунувшись в мощь «Зверя» настолько, чтобы не потерять остатки контроля. Я не видел себя со стороны, но подозревал, что сейчас внешне не слишком отличался от некоторых из напирающих на нас чудовищ.

Они накатывали волнами и откатывались назад, теряя части тела, а зачастую и свои бессмысленные жизни. Раз за разом, во время атак и между ними из темноты выпрыгивал зубастый кошмар, на теле которого с каждым заходом вырастало всё больше ртов. Он и в самом деле был бессмертен, но по крайней мере не неуязвим, и нам пока удавалось его отбрасывать.

Где-то над кровавой схваткой парили хозяин Заката и хозяйка Полудня, схлестнувшись в собственной схватке, и ни одна сторона не могла взять верх. Мелинда оказалась права во многом, но ошиблась в главном — она недооценила однажды поверженного противника, и теперь вынуждена была брать его измором.

Только вот время играло не на нашей стороне.

— Так… не может продолжаться, — прохрипел я Илюхе, помогая оторвать голову особо крупному выродку.

— Надо… грохнуть идол, — прохрипел он в ответ.

— Где?..

— Там. Внутри…

И только теперь я заметил — когда «аватар Шар’Гота» вновь двинулся в нашу сторону. Когда он распахнул «основной» рот, и свет фонарика выхватил кусок глотки, с застрявшим в ней посторонним предметом.

Твою мать. Илюха всегда был гораздо внимательней меня.

Я вскинул Райнигун, но чудище будто разгадало мои намерения, захлопнуло пасть и пригнулось, принимая новый выстрел в центр лба.

Очередная зарастающая дыра. Два патрона в барабане.

— ДЕРЖИТЕ ЭТУ СВОЛОЧЬ! — гаркнул я, резко перестав обращать внимание на монстров поменьше. — ДЕРЖИТЕ ЕГО НАСКОЛЬКО ВОЗМОЖНО!!

На долю секунды поле боя застыло. А затем Бенедикт, Илюха и даже Мелинда сомкнулись вокруг человеческой фигуры, усеянной кошмарными зубастыми ртами, удерживая её на месте. Учитывая набранную аватаром мощь, даже их совместных усилий не хватило бы больше, чем на пару секунд, но мне нужна была всего одна.

БАХ! БАХ!!!

Первая пуля разворотила ему половину лица, открыв доступ к глотке. Вторая угодила точно в центр проклятой статуэтки, расщепляя идола на две неравных половины.

Аватар Шар’Гота издал утробный вой, раскидывая в стороны моих друзей и союзников. Зубастые руки схватились за зубастое горло, пытаясь то ли удержать идола целым, то ли извлечь его наружу. Ему ни удалось ни того, ни другого. Вой нарастал, заставляя выживших чудовищ по всему залу падать на пол и извиваться в конвульсиях, а разрыв в ткани пространства — угасать. Казалось, сама реальность покрылась неровной рябью, искажаясь под воздействием предсмертного хрипа воплощения ужасного тёмного бога.

Вой нарастал, и следом за ним вдруг взорвалась кровавая вспышка, окрасившая мир алым, наполнившая его всеми оттенками боли.

Я не сразу понял, что произошло, пока не уронил взгляд на лезвие косы Конрада, торчащее из моего солнечного сплетения.

— Ты выбрал не ту сторону, — просипел мне на ухо срывающийся голос хозяина Заката. — Прощай, фон Харген.

Мир окончательно залил алый цвет, сменившийся беспробудной темнотой.

— С возвращением, Вик… Вик? Вик⁈

Я хотел встать с трона и сказать Кас, что я в порядке. Что всё хорошо, я остался жив, я просто заснул и проснулся в своём родном замке. Я снова в Полуночи, а значит, всё будет хорошо. Но моих сил хватило лишь чтобы слегка приподняться на троне и тут же рухнуть на холодные каменные плиты.

Шкатулка из красного дерева выкатилась из потрёпанной дорожной сумки, перевернулась и осталась лежать на расстоянии вытянутой руки.