Отослав приказ Энакину перебазироваться в Баннистар, Шив Палпатин, в ипостаси канцлера, и Дарт Сидиус, во множестве прочих, развил бурную деятельность, торопясь выжать максимум из возможного сейчас и готовясь получить еще больше от ожидаемого.

Пока граф Дуку самолично и с огромным удовольствием занимался составлением речи о трагической утрате выдающегося командующего, второго, за прискорбно малый отрезок времени, и, в перерывах, уделяя внимание тренировкам Ассаж. Пока магистр Кит Фисто вводил в курс последних событий и новостей Оби-Вана Кеноби. Пока Энакин Скайуокер маялся от нетерпения в ожидании приказа. Пока все посвященные и непричастные занимались своими делами и планами, Мирр вел свою армаду через «дикий космос».

Силовая навигация обходилась ему дорого. В ход шли все более и более мощные стимуляторы, но, стиснув зубы, он держался. Любая оплошность, малейшая ошибка и все его труды станут напрасными. Все, к чему он стремился и чего хотел — обернется прахом. Ради будущего своего прайда, удерживая в голове образ Араелы и остальных, он, рискуя навсегда раствориться в Силе, погружался в бездну и тянул за собой ледышки кораблей.

— Срочное сообщение! — ворвался в кабинет канцлера секретарь, напрочь игнорируя сидящих в креслах джедаев и военных.

— Что случилось?! — воскликнул изрядно вымотавшийся Палпатин, ощущая, как сердце стиснула ледяная рука.

— Куат атакован! — выдохнул секретарь, перегибаясь через стол и втыкая жгущий руки кристалл с сообщением.

— К-кем? — пробормотал канцлер, борясь с распространяющейся по груди болью и смаргивая, в надежде вернуть четкость поплывшей перед глазами картинки.

— Свезом.

Покачнувшись, Палпатин рухнул в кресло и начал сползать с него, держась за сердце. Только тут до потрясенных новостью присутствующих дошло, что с канцлером что-то не так. Бледное, искаженное мукой лицо, испарина на лбу и частое сиплое дыхание, да еще и рука на груди в районе сердца.

— Врача к канцлеру! — завопил в коммуникатор, первым сориентировавшийся секретарь.

В конце концов, он уже немного и новость переварил, да и дрессировку-подготовку соответствующую имел. Как-никак, канцлерами всегда становились разумные в возрасте, а малоподвижный образ жизни и вечные стрессы ни одной форме жизни на пользу не идут.

— Немедленно все силы к Куату! Слышите! Немедленно! Я приказываю! — просипел Палпатин, отпихивая сунувшемуся к нему со светящейся рукой Йоду.

Только исцеления силой от джедая ему не хватало, чтобы уж наверняка помереть. Нет, так позорно проваливать Великий План он не собирался. Все что ему требовалось — срочно услать куда-нибудь светлых одаренных и самому в частную клинику подальше от храма попасть, уж там-то он себя мигом на ноги поставит и запущенное тело в порядок приведет.

— Поспешить в штаб надо нам, — вынес вердикт гранд-мастер, когда бледного канцлера с дергающимся веком спешно увезли на каталке меддроиды.

— Я распоряжусь о транспорте, — тут же напомнил о себе секретарь, хватаясь за комлинк.

— Давайте сообщение посмотрим, — вспомнил о вставленном, но так и не активированном кристалле начальник главного штаба ВАР.

Собственно говоря, это оказалось несколько запоздалое решение, так как присутствовавшая на встрече Шейла Пейдж-Таркин, представлявшая сектор Сесвенна, всецело разделяла милитаристические взгляды своего семейного клана. Разумеется, она не могла упустить момента. Связавшись с братом Уилхаффом Таркином и кратко введя того в курс дела, она запустила цепь событий, впоследствии прозванных «Куатской мясорубкой». Задействовав свои связи, Уилхафф убедил истового служаку, адмирала Дав Дабонеза, взобравшегося на вершины военной власти не без помощи влиятельных милитаристов Таркинов, отдать именно тот приказ, исполнение которого потребовал Палпатин.

К тому моменту, как закончившие просматривать сообщение джедаи и военные добрались до генерального штаба Великой Армии Республики, команда об оказании немедленной помощи Куату уже прошла. Вероятно, она бы не имела столь разрушительного эффекта, если бы не сами атакованные. Крупнейшая и важнейшая верфь Республики, разумеется, все это время не молчала, стиснув зубы отбивая нападение Свеза. О нет, Куат очень даже громко вопил о происходящем и требовал немедленно прислать помощь. Пожалуй, еще одной роковой ошибкой стал приказ начштаба ВАР.

— Данные анализа, — распорядился он, как только переступил порог святая святых.

— Есть, сэр, — козырнул офицер-аналитик, тут же лихо отбарабанив команду.

Голограмма с картой галактики пропала, сменившись на схематичное изображение системы Куат и всего в ней происходящего. Если бы не это, наверняка кто-нибудь заметил бы потянувшиеся со всех окрестных миров ниточки боевых групп и эскадр, но, увы. Никто не посмел отвлечь морщащих лбы начальников, не нашлось в штабе тех, кто рискнул бы карьерой. Может они и были, да только не в центральном зале.

— Невероятная мощь, — поразился Винду.

— Плазма-роторы, — пояснил аналитик.

Огромные линкоры, символ возможностей Куата, его надежные стражи и защитники, оказались бессильны перед своими меньшими собратьями. Специально ли новейшие линкоры Конфедерации строились против них, или так вышло случайно, особого значения сейчас не имело. Важен был факт — мощи чудовищных импульсных орудий оказалось довольно, чтобы первым же выстрелом сбить щиты, а вторым вывести из строя системы. Конечно же, даже такой удар не являлся смертельным для творения куатцев. Не единожды дублированные и надежно защищенные системы довольно быстро возвращали титанов в строй.

Быстро, но недостаточно! За то время, что линкоры Куата оставались глухими, слепыми и беспомощными, на них успевали высадиться тысячи абордажников. Вот как раз против этой заразы иммунитета у них не имелось совсем. Не могли вообразить проектировавшие их инженеры такого. Даже мысли не допускали, что кто-то сумеет прорваться через убийственный огонь орудий, преодолеет силовые поля и пробьёт броню. За их недальновидность теперь расплачивались жизнями экипажи. Многочисленные, так как Куат никогда не доверял автоматике и старался все, что возможно, дублировать постами ручного управления, но безоружные. По штату, легкие бластеры полагались лишь офицерам оборонительного флота, а с ними, даже против В-1 особо не повоюешь, не то, что с В-2 или штурмовиками в бронескафах.

— Что за дикое построение? — отвлекся от завораживающей картины повергаемых левиафанов Раез Цаав.

— Неизвестно, сэр, но оно весьма эффективно, — ответил начальнику штаба аналитик.

— Это я и сам вижу, — раздраженно дернул щекой Цаав, почти перед носом которого висела сводная таблица расчетов. — Аналогии нашли?

— Так точно, сэр. Только…

— Да говори ты! — рявкнул начштаба.

— Искин утверждает, что так куаррены охотятся. Схожесть порядка восьмидесяти процентов.

— Добыча защищается их как? — обратил внимание на себя гранд-мастер.

— Никак, сэр. Убегает. Просто они охотятся на травоядных, которые…

— Отставить зоологию, — прервал аналитик Раез. — Найдите мне тех, кто против подобного защищаться умеет или не морочьте голову. Есть какие-то модели, проводили симуляции?

— Проводим, сэр. Действенной тактики пока не выявлено.

Новость, разумеется, никого не обрадовала. Впрочем, для того же гранд-мастера она даже где-то и ожидаемой оказалась. Все же, куаррены свой стиль охоты сотнями тысячелетий оттачивали, доводя до идеала. Тем не менее, требовалось что-то делать. Прогнозы в продвижении конфедератов к орбитальному кольцу, охватывающему Куат, совсем не радовали.

— Минимизировать потери не сможем мы, — вздохнув, взял на себя ношу ответственности Йода. — Сил достаточно собрать должны, не позволить противнику отступить с победой.

— Канцлер сделал большую ошибку. Я немедленно прикажу Скайуокеру вести флот к Куату.

Никто в ордене не одобрял решение Палпатина назначить юного рыцаря на столь ответственный пост, но тот не стал слушать. «Символом будет», «фотогеничен», «герой нужен», «лучшие в заместителях», «с такой мощью любой справится», много канцлер разных доводов приводил, но Мэйс прекрасно понимал, что давно привечающий Энакина, Палпатин просто хочет своего человека продвинуть. В отличие от других магистров, Мэйс не просто не доверял избранному, но и не видел в нем своего. Еще тогда, при первой встрече с мальчиком, он почувствовал, что тот не просто опасен, нет, особый дар позволил четко понять — это точка уязвимости.