После захода солнца вампир начинает охоту в лесу близ города. Отличный слух и обоняние позволяют не только выследить добычу, но и засечь потенциальную угрозу. Например, в лице местных егерей. Из чащи доносятся звериные звуки, Сареф издали понимает, что это кабан. Зверь может быть довольно шустрым, но не для вампира. Перед броском в чащу Сареф пробует на память одно из заклинаний.

Вытянутые руки начинают рассекать воздух ломаными линиями вслед мысленной схеме, а губы шепчут активационную фразу. Но ничего не происходит кроме того, что добыча услышала охотника и пустилась в бегство. Если бы получилось, Сареф мог бы поймать кабана в гравитационную ловушку, которую автор учебника назвал «Невидимой плитой». Увы, но магия требует точный расчет местного притяжения и построение эфемерного «рычага» для сложения векторов притяжения Земли. У Сарефа даже близко не получилось. Это словно считать большие числа без калькулятора и записи: на каком-то этапе счета забываешь, что посчитал вначале.

«Стоп, я назвал этот мир Землей». — Улыбается Сареф. Привычки такие привычки. Здешние люди еще не задумываются о глобальном мироустройстве. Дают название королевствам и континентам, горам и рекам, но еще не придумали название всей планете. Во всяком случае ни Ганма, ни Бенедикт никогда о таком не задумывались. Правда, память охотника на вампиров все же не такая полная, как от Ганмы.

Охота продолжается, ярко демонстрируя источник фразы «метнуться кабанчиком». Сареф догнал добычу только через километр, в лесу не получается бежать со всей возможной скоростью. Пришлось убить ударом по голове, а потом нести к раскопкам в чаще. Сареф с головой уходит в работу, благо она простая как медяк. Уже удалось прокопать коридор на пять метров. В какой-то момент лопата ударилась о каменные ступени, ведущие вниз. Предчувствие не обмануло: закопанная арка действительно ведет в какое-то подземное сооружение. Нечто такое в прошлой жизни видел.

Уже глухой ночью заступ проваливается в какую-то пустоту, наконец вампир докопался до каких-то пустот под землей. На поверхности даже ночью вампиру не нужны дополнительные источники света, но Сареф заранее приготовил несколько факелов для проверки подземной комнаты. Он сможет увидеть стены, потолок и крупные объекты, но сейчас мелочи тоже важны. Например, для оценки того, подойдет ли место для хранения крови.

Затхлый воздух рассеивается факелом. Сареф спускается на глубину где-то в шесть метров. Перед ним комната, полностью выложенная тесаным камнем. Камень покрывает пол, потолок и все стены. Вероятно, по этой причине подземная комната хорошо сохранилась. Вот только для такой архитектуры не видно практического применения: слишком сложно для обычного погреба под продукты. Восемь на шесть метров, здесь можно хранить массу вещей, но сейчас комната абсолютно пуста. Сареф до сих пор не понимает, для чего это построено. Но во всяком случае температура гораздо ниже, чем в лесу.

Потом взгляд падает на пол и замечает что-то интересное. Резьба почти стерлась под действием неизвестной силы, но можно различить четыре напольных рисунка. Сареф уже видел такое в прошлой жизни, благодаря своей профессии, поэтому замечает стыки вокруг рисунков. Эти плиты не столько часть пола, сколько крышки для чего-то. Рука вампира покрывается белым пламенем, а после ломает уголок одной из плит. Пальцы хватают её и отбрасывают в сторону.

— Хм, я ожидал чего-то другого. — Обращается сам к себе Сареф, разглядывая содержимое древнего тайника.

Под напольной плитой оказывается небольшая яма, тоже выложенная камнем. Сареф ожидал увидеть что угодно, от костей до сокровищ, но перед ним просто стоят древние на вид сосуды и кувшины. Хозяин помещения хранил здесь напитки?

Вампир достает один кувшин с длинным горлышком и рассматривает его. Глиняное изделие, причем довольно грубое, на вид можно дать лет шестьсот. Сареф аккуратно ставит на пол и срывает крышку. Увы, но глина тут же ломается под не самым мощным усилием, поэтому вместе с крышкой откалывается горлышко. Если внутри сосуда что-то и хранилось, то давно уже обратилось в окаменелость на дне емкости.

Ни на вид, ни по запаху не получается определить былое содержимое. Странно, но под плитой были оставлены шесть кувшинов, но все разной формы. Либо в прошлом стандартизация была не важна, либо гончар не был умелым, из-за чего каждый раз получалось что-то иное. Следующим пытается достать сосуд, который в прошлой жизни назвали бы амфорой.

[Прим. автора: Амфора — сосуд с расширенным в верхней и суженным в нижней части туловом, узким горлом и двумя вертикально поставленными ручками, сделанный обычно из глины (Wikipedia).]

Сареф осторожно поднимает, расположив руки на нижней части амфоры. Хвататься за ручки в таких случаях нельзя, они могут попросту не выдержать и отвалиться. Беда приходит оттуда, откуда не ждали. Днище сосуда по какой-то причине приклеилось к полу тайника, из-за чего Сареф поднял амфору с отколотым дном.

— Так, двойку вам, господин Сареф. Вы разбили еще один экспонат. — Бубнит юноша, накладывая воспоминания прошлой жизни на текущую ситуацию. Из амфоры посыпался черный песок, в котором нет ничего интересного, кроме белого камушка. Размеры находки позволяют сжать в руке и поднести к факелу.

Сареф не представляет, зачем хранить камень таким способом. Если когда-то давно это было чем-то другим, то время превратило в настоящую окаменелость. Гладкий белый камень неправильной овальной формы откладывается в сторону. Юноша за изучением комнаты отвлекся от основной задачи. Температура здесь довольно низкая, так что можно обустроить погреб для крови.

Из города Сареф уже принес несколько кувшинов, так что теперь их нужно наполнить. Мертвого кабана Сареф затаскивает в подземную комнату и кончиком меча наносит глубокую рану в области шеи. Подняв тушку головой вниз и убрав её голову в сторону, вампир наблюдает, как густая черная кровь начинает капать в подготовленный кувшин.

Наполнять емкости в будущем нужно будет сразу после убийства, иначе это довольно муторно. Сила позволяет вампиру без труда держать взрослого кабана на весу, но через десять минут руки начинают затекать, а кувшин еще даже наполовину не заполнен. Приходится взять перерыв и сделать еще несколько больших надрезов. Теперь процесс идет быстрее.

«Вот бы иметь большой шприц», — мечтает Сареф, но не представляет, как его можно сделать в этом мире. Принцип работы поршня знаком каждому школьнику, но изготовить его самому не так просто. Ганма или Бенедикт в своей жизни никогда не сталкивались с чем-то похожим. В такой задаче здешняя медицина пока дошла только до оздоровительных кровопусканий. Если трубку с поршнем можно сделать, то как быть с медицинской иглой? Шанс найти какую-то магию или развить вампирскую способность управления кровью гораздо выше, чем создание первого в этом мире шприца.

Через некоторое время сосуд наполнен почти полностью. Сареф отбрасывает обескровленное тело кабана и прикладывается губами к емкости. Становление вампиром избавило от отвращения к крови, только так можно заглушить бесконечный голод. Большими глотками пьет безвкусную кровь, пока не чувствует приятное чувство насыщения. В сосуде осталось еще больше половины.

Сареф плотно закрывает крышкой и еще сверху оборачивает тряпкой. После прячет в подпольном тайнике и закрывает сверху плитой. Запах крови может привести сюда хищников и падальщиков, но скорее всего плиту звери поднять не смогут, как и прогрызть камень. Нужно лишь избавиться от трупа кабана. Перед уходом Сареф решает проверить остальные тайники, но два оказываются пустыми, а еще в одном тоже были кувшины. Правда, от них время оставило только черепки.

Юноша направляется к мертвому зверю, так как пора уходить. Вдруг видит нечто очень странное. Белый камень, который ранее выкинул, лежит в небольшом ручейке крови, вытекшим из тела кабана. Это могло произойти случайно, но Сарефу показалось, что камешек двинулся. Может быть игрой света от дрожащих языков огня, но где-то с минуту Сареф не сводит с предмета глаз.