— А кто вам сказал, что вы займётесь террористами и шпионами? — удивился Артузов.

— Ну… — Я опешил. — Просто сложилось такое впечатление. Вы же ГПУ, причём контрразведка…

— ГПУ, контрразведка, — согласился Артузов. — Но вас я бы хотел привлечь как сыщика и работника угро. Тем более дело как раз по этой части. Просто… оно некоторым боком касается интересов и нашей службы.

— Я могу узнать подоплёку?

— Можете, — кивнул он. — Мы ведь не зря с вами заговорили о сэре Генри Детердинге. Увы, пока что этот гад недосягаем для нас и может смело гадить нам издалека. Но… — Артузов сделал торжественную паузу. — Совсем недавно у него появилась невеста, влюблённые даже объявили о своей помолвке. А зовут её… Лидия Павловна Кандаурова. Ей недавно исполнилось восемнадцать, два года назад она покинула страну, эмигрировав в Париж. Там она вела довольно скромный образ жизни: работала продавщицей в салонах моды, иногда пела и танцевала в кафе.

Я не смог сдержать улыбку. Ну да, кафешантанная певичка — это, конечно, прямо сама скромность.

— Не смейтесь, Георгий Олегович. Ничего предосудительного за Лидией Павловной не водилось. Она — девушка знающая себе цену и умеющая держать себя в руках, — заметил Артузов.

— Да я так… Продолжайте, Артур Христианович, — попросил я.

— В Париже на очаровательную русскую эмигрантку положил глаз богатый нефтепромышленник Гюльбенкян. Какое-то время они даже встречались, но Гюльбенкян — женат и не собирался разводиться. А ещё Гюльбенкян — конкурент сэра Генри, поскольку тоже владеет нефтяной компанией. Видимо, нашему холостому сэру Генри очень захотелось утереть конкуренту нос, поэтому он отбил Лидию, а потом сам не понял, как влюбился в неё. И очень скоро они станут мужем и женой.

Расклад был мне понятен, и я кивнул, догадываясь, что это собственно была только подводка к самому делу, ради которого со мной пожелал встретиться глава контрразведки советской России, а потом и будущего СССР.

— Лидия происходит из семьи военных. Её отец погиб, мать умерла от брюшного тифа, других детей у Кандауровых не было. Однако Лидия с детства была дружна с Ольгой Лавровой, своей двоюродной сестрой, они часто переписывались друг с другом. Месяц назад Ольга Лаврова подала заявление с просьбой разрешить ей выезд из страны и получила его. А буквально два дня назад Ольга внезапно исчезла, и нам не удалось её разыскать. Как в воду канула, и никаких кругов!

Артузов с надеждой посмотрел на меня.

— Мы хотим, чтобы вы занялись пропажей Ольги, товарищ Быстров. Это очень важно для нас и безопасности нашей страны.

Хватило нескольких секунд, чтобы осознать, на что меня подписывают. Запахло тем, что я люблю меньше всего — политикой. Давал же себе зарок держаться от неё подальше, но видимо — не судьба.

И я прекрасно понимаю, с какой стати Артузов вдруг так обеспокоился пропажей Ольги Лавровой — на первый взгляд простой обывательницы, хотя ему проявлять к ней интерес вроде бы не по чину.

Даже в моё время перед тем, как официально открыть дело об исчезновении, требовалось выждать трое суток. А тут: караул, хватай мешки — вокзал отходит, и при всём при этом прошло всего каких-то два дня…

Что получается? А получается, что эта Ольга Лаврова отнюдь не рядовой персонаж, коль далеко не последние фигуры в органах вдруг устроили вселенский переполох.

У меня, конечно, нет доступа к материалам ГПУ, но, если включить мозги, расклад читается как открытая книга.

Итак, у нас имеется заграничная сволочь по фамилии Детердинг. Эта сволочь обладает не только трудновыговариваемой фамилией, но ещё и финансами, связями и вообще практически любыми ресурсами. Такой запросто может положить себе в карман банановую республику, ещё и прибавки попросит.

Можно, конечно, заслать к нему человека с ледорубом, только уж больно это рискованно. Даже если всё пройдёт гладко и исполнитель не засветится, шума будет на весь мир. Тем более чересчур многие в этом шуме заинтересованы и подымут его по малейшему поводу (слава богу, что пока хотя бы нужен повод — в моём времени это уже стало чем-то необязательным).

Так что ликвидатор — это уже на самый крайний случай, когда совсем припрёт и иного выхода не останется. И уж точно Артузов такими вещами заниматься не будет, он мастер тонкой игры надолгую.

Гораздо проще подвести к Детердингу своего человека, в идеале — внедрить в ближний круг. Сестра невесты (пусть двоюродная) — идеальная кандидатура для подобной комбинации. Тем более Лидия и Ольга с детства близки.

Такого рода операции — конёк Артузова, он на них уже собаку съел.

Ольга наверняка сидит на крючке у чекистов, благо технически это не сложно. Даже большие шишки порой были вынуждены работать на спецслужбы, что говорить о мирных обывателях!

Самое логичное: она подписала какие-то бумаги, перед тем как ей дали разрешение покинуть страну.

Нет, можно, конечно, пересечь границу и попытаться кинуть ГПУ, вот только отмазаться «перед лицом мировой общественности», если документы всплывут, будет крайне сложно.

Может, двоюродная сестра и поймёт её, а вот Детердинг закатает в асфальт, быть может даже с невестой.

И это только первое, что пришло мне в голову, а ведь у чекистов с фантазией никогда не было туго. Может там вообще сложная многоходовочка.

Короче, срывается довольно крупная операция, способная навредить врагу моей страны. Детердинг, какую бы помощь ни оказывал отдельным представителям Белого движения, Россию точно не любит, вне зависимости от того, кто стоит во главе и какая власть. Будь на троне царь, неуважаемый сэр Генри сейчас бы спонсировал террористов-бомбистов и прочую «внесистемную оппозицию».

Стоит отметить, что за сто лет «сэры Генри» не поменялись.

Так что Артузову надо помочь, это дело святое и богоугодное, но предварительно необходимо утрясти некоторые детали.

— Спасибо за доверие, Артур Христианович! — заговорил я, закончив крутить в голове историю. — Конечно, я готов заняться этим делом, правда, не могу гарантировать быстрых результатов: Лаврова уже два дня как пропала. По горячим следам уже не найти. И будем честны: нельзя исключать, что Ольги больше нет в живых.

По изменившемуся лицу чекиста стало ясно, что такой исход беспокоит его больше всего. Ну да, тогда планы летят в тартарары, надо разрабатывать новые комбинации.

— Главное, установить истину, — с трудом выдавил Артузов. — Хотя, конечно, лучшим вариантом для всех было бы найти Лаврову живой и тем более невредимой.

— Я рад, что мы понимаем друг друга. — Я внимательно посмотрел на Артузова и продолжил:

— Есть ещё один момент: у меня имеется своё начальство и дела, которыми я занимаюсь.

Нет на свете начальников, которые будут сквозь пальцы смотреть на то, что их подчинённый вкалывает на постороннего дядю, напрочь забыв прямые обязанности. Так что с этой стороны тоже надо всё порешать.

Артузов понимал это не хуже меня и, кажется, не сильно напрягался на сей счёт. Рычагов влияния на уголовный розыск по понятным причинам у него хватало.

— Давайте сделаем так: мы утрясём все формальности с вашим руководством. Думаю, уже завтра вечером всё будет решено и вы сможете официально приступить к поискам, — улыбнулся он.

Что-то в этом духе я и планировал услышать.

— Чтобы не тратить время впустую, я бы хотел ознакомиться с материалами дела. Если оно, конечно, есть.

— Дело есть. Мои люди подготовят для вас все материалы и передадут вам лично в руки сегодня, — тут он посмотрел на часы и поправился:

— То есть завтра.

— Завтра, — вздохнул я с некоторой тоской.

Быстро же пролетел день, даже не заметил, как наступила глубокая ночь. А главное, насколько же он оказался богат событиями.

— Вы наверное устали? — догадался Артузов.

— Бывало и хуже, — отмахнулся я, но вряд убедил проницательного контрразведчика. Он лишь с иронией покачал головой.