— Не надо политики! — взвизгнул владелец гаража. — Я всё скажу.

— Только не надо мне сочинений на тему, что совершенно случайно оказались на месте и просто посадили в машину трёх незнакомых пассажиров, — сразу предупредил я.

По лицу Манкевича стало ясно, что я только что обрубил перспективную «отмазку», которую он хотел нам скормить.

— Всё было не так, — вяло произнёс он. — Да, я участвовал в налёте, но меня заставили. Если бы отказался, меня бы просто убили.

— И как зовут человека, который бы поднял на вас руку? — совершенно серьёзным тоном поинтересовался я. — Надеюсь, не Кравцов?

— Что вы! Мы с ним старые друзья. Он бы не смог так со мной поступить.

— Тогда кто? — Я вперил в него внимательный взгляд.

Манкевич помялся.

— Его зовут Князь. Он давно уже промышляет грабежами и разбоями, сидел за это ещё при старом режиме.

Мы с Панкратовым переглянулись.

— Князя лично не знаю, но слышал о нём не раз. Серьёзная птица, — подтвердил Коля.

— Адрес Князя! — потребовал я.

— Я… Я не знаю! — прокричал Манкевич и вдруг, к нашему удивлению, разрыдался.

Признаюсь, смотреть на рыдающего мужика было откровенно неприятно. Мужчина, конечно, иногда может проявлять свою слабость, но вот так… На виду у всех.

Меня аж передёрнуло.

— Перестаньте, Манкевич! — сердито сказал я. — Слезами делу не поможешь. К тому же из-за вас мы теряем драгоценное время. Адрес Князя вы не знаете, хорошо. Но ведь как-то вы с ним встречались?

Манкевич умолк и вытер глаза рукавом. Из-за этого его грязное от масла лицо стало ещё чумазей.

— Нас свёл Кравцов, он его хорошо знает.

— Откуда?

— Случайно в пивной встретились. Князь подсел к его столику, слово за слово, в общем, они разговорились. Ну, а потом Кравцов и меня с Князем познакомил. Мы ведь часто в той пивной бываем. Господи, если бы я только знал, что всё так закончится! — всхлипнул Манкевич, но под моим строгим взором сумел сдержаться от рыданий.

— Раньше думать надо было, гражданин Манкевич. В налёте участвовали трое: Князь, Кравцов… Кто третий?

— Чума… Простите, Чумаков, — поправился Манкевич.

— Кто такой? — заинтересовался Панкратов, и я понял, что в отличие от Князя, про этого персонажа он не в курсе.

— Мелкий уголовник у Князя на побегушках: сбегай туда, принеси то… Князь его и в грош не ставит.

— Ну, а сам Чума как Князю относится?

— Разве что только в рот не смотрит. Ради Князя готов любого убить.

Я кивнул. Знакомый типаж, далеко не редкий и в криминальном мире моего времени. Некоторые из этих «шестёрок» бывают гораздо опаснее «боссов»: у последних хотя бы варит котелок.

— У кого деньги?

— Князь всё себе забрал, — шмыгнул носом он. — Выдал нам по чуть-чуть пока. Сказал — для поддержания штанов. Остальную часть доли обещал выдать потом, когда всё стихнет.

— Не врёте, Манкевич? — окинул его я критическим взором. — Мы ведь проведём у вас самый тщательный обыск и обязательно всё найдём.

Разумеется, я несколько преувеличивал наши возможности. Будь Манкевич опытным уркаганом, у него обязательно имелись такие укромные уголки, до которых нам бы в жизни не добраться.

Но Манкевич не производил впечатление преступного гения, так что вряд ли его тайники будут чем-то запредельно сложным.

— Не вру я! Хотите — побожусь? — Его рука заученно потянулось к голове.

— Не надо, побойтесь бога! — остановил его я. — Деньги надо вернуть, причём всю сумму.

Он яростно закивал.

В этот момент в гараже появился милиционер в форме. Увидев нас, он решительно зашагал и замер возле Панкратова.

— Ты как меня нашёл? — удивился Коля.

— Дежурный адрес сообщил, — сказал милиционер и, склонившись над ухом Николая, что-то ему сообщил.

Судя по резко нахмурившемуся лицу Панкратова, гонец был с плохими вестями.

— Спасибо, Фролов, — кивнул милиционеру Николай и повернулся ко мне:

— Жора, отойдём в сторонку. Пошептаться нужно.

— Нужно так нужно.

Мы отошли так, чтобы Манкевич нас не слышал.

— Что стряслось? — спросил я вполголоса.

— Кравцов удрал.

— То есть как — удрал?!

— Да так… Наши его во двор вывели, а этот гад одному в ухо заехал, а второму в живот и был таков. Хорошо хоть оружие с собой не прихватил.

— Хреново, — покачал головой я.

— Ещё как! — вздохнул Панкратов. — Это наша единственная ниточка к Князю и Чуме.

— Не совсем, — сказал я.

Коля бросил на меня удивлённый взгляд.

— Пивная, — пояснил я. — Если Князь в ней завсегдатай, там могут знать, где он осел.

— Знать могут, но надо ещё, чтобы сказали.

— Ну, нам с тобой не скажут, а вот ему, — я показал на Манкевича, — могут и сообщить. Тем более он там завсегдатай.

— Понял, — усмехнулся Панкратов. — Пойдём, объясним гражданину, что у него появился уникальный шанс помочь следствию и тем самым существенно снизить своё наказание.

— Пойдём. Только чур, политику партия и правительства объясняю я.

— Не вопрос, Жора.

Я сходу взял быка за рога.

— Манкевич, хотите отделаться лёгким испугом?

— Это как? — недоумённо посмотрел он на меня.

— Да так. Вы помогаете нам, мы со своей стороны делаем всё, чтобы вам дали условный срок, — пояснил я.

Манкевич разом подобрался.

— Что надо делать?

— Вы должны наведаться в ту самую пивнушку, где познакомились с Князем и осторожно — повторяю, осторожно, выяснить, где может жить Князь.

— А если у меня не получится? — насупился Манкевич.

— Тогда и у нас не получится сделать так, чтобы суд пошёл вам навстречу и учёл ваше раскаяние и помощь следствию.

— Хорошо, я сделаю это, — часто закивал Манкевич. — Когда идти?

Я посмотрел на часы.

— Умывайтесь, переодевайтесь и топайте прямо сейчас.

— А как я вас найду?

— Мы будем поблизости и, когда вы выйдете из пивной, сами найдём вас, — заверил я.

Пивная находилась в доме номер один в Большом Сухаревском переулке. Над дверями висела растяжка «Пиво подается в холодном и теплом виде с роскошной бесплатной закуской. С шести часов вечера выступают артисты». То и дело громко хлопали двери, впуская и выпуская страждущих. Один товарищ не смог самостоятельно выйти и практически сполз по ступенькам.

— И как там — хорошее пиво подают? — поинтересовался я у Коли.

Спрашивал скорее, чтобы чем-то занять время. Что за гадюшник был внутри, я имел примерное представление, насмотрелся и в Рудановске и в Питере. Дым коромыслом, вонь, перегар, трёхэтажный мат, ругань, драки… В общем. Все тридцать три удовольствия для невзыскательной публики. И жуткая головная боль для местной милиции.

Панкратов хмыкнул:

— Если водой не сильно разбавят — пить можно. Но вобла у них ничего. Бери смело.

Неподалёку, возле снесённой в недалёком будущем Сухаревой башне, кипел большой рынок, так что нам было легко на нём затеряться, чтобы издали наблюдать за пивной. От криков многочисленных продавцов можно было оглохнуть, а от разложенных на прилавках товаров разбегались глаза. Да и народа было немало — рынок считался самым большим в городе. Как пошутил напарник: тут можно было купить всё, даже крокодила.

Главное, что мы не бросались в глаза и потому могли спокойно вести наблюдение отсюда за пивной.

Перед операцией я тщательно подготовил «легенду», по которой Манкевич должен был лично сообщить Князю сведения просто неимоверной важности. Наш «добровольный» помощник обещал не облажаться.

В отличие от меня, на рынке Коля чувствовал себя не очень уютно. То и дело он поглядывал по сторонам с осторожкой.

— Меня тут многие знают, — объяснил он причину своего волнения. — И далеко не все с хорошей стороны. Ты бы знал, сколько я всякого сброда в кутузку засадил!

— Тогда присматривай, чтобы тебе перо в бок не засадили, а я на себя беру наблюдение за пивной, — разделил обязанности я.