Правящая десятка не уничтожает аристократию. Этому непреложному правилу следовали всегда. Но иногда совет правителей готов был ими поступиться, когда видел перед собой реальную угрозу.

И сэйр Тобиас Варнадо всегда являлся этой угрозой, знали об этом в цитадели правителей или нет…

— То есть ты пришел в Сопротивление семь лет назад? Когда уже три года, как занимал пост главы министерства правопорядка? — уточнила тэра Ирис Стейб, приподнявшись на локте, — Как это вообще вышло?

— Все началось на похоронах моего отца, — произнес в ответ сэйр Тобиас Варнадо.

Он хорошо помнил тот день. Тогда собралась добрая половина столицы, чтобы проститься с сэйром Таддеусом Варнадо и выразить свои соболезнования его наследнику.

Среди присутствующих был и сэйр Сивард Мандело. Он был преподавателем Тобиаса в университете, за время учебы в котором у них с сэйром Мандело сложились весьма теплые отношения.

Сэйр Варнадо не помнил, о чем тогда преподаватель завел разговор. Казалось, они непринужденно о чем-то беседовали. Сэйр Мандело задавал осторожные вопросы, а потом плавно сменил тему к обсуждению правящей десятки.

Тогда он ничего не рассказал Тобиасу, не выдвигал резких идей и не бросал громких слов, которые в то время так тревожили общество. Но он назначил Тобиасу встречу. В штабе Сопротивления, как сэйр Варнадо узнал позднее.

Его университетский преподаватель, ставший его наставником за долгие годы обучения, не только был сторонником Сопротивления, но еще и возглавлял подпольное политическое движение.

И именно он стал тем, кто показал сэйру Варнадо, что действующий режим можно остановить, а старые нормы и устои разрушить.

И глава министерства правопорядка, почти не раздумывая, примкнул к рядам Сопротивления. Но для этого ему пришлось изменить свою внешность и взять новое имя, потому что министр правопорядка достаточно известная фигура, которая не сможет остаться незамеченной.

Он знал, чье имя он возьмет. В память о лучшем друге, который стал жертвой жестокой тирании правящей десятки. И это имя не только напоминало ему о том, какой он на самом деле и за что он борется, оно еще и являлось символом надежды и веры в лучшее будущее, которое непременно когда-нибудь настанет.

— А как ты стал лидером Сопротивления? — поинтересовалась тэра Ирис Стейб, которая все больше хмурилась с каждым новым произнесенным словом сэйра Варнадо.

— Это случилось пять лет назад. Тогда, после одного из крупных протестов в столице, сэйра Мандело выследили и убили. И его не спасло даже то, что я являлся министром правопорядка. За убийство главных мятежников отвечало министерство магического контроля. И я узнал обо всем уже после, — признался сэйр Тобиас Варнадо, — Тогда мне пришлось взять управление Сопротивлением в свои руки. Но для себя я решил быть предельно аккуратным и осторожным, избегая смертей там, где это возможно. Чтобы по моей вине не умер больше ни один невиновный человек.

Тэра Ирис Стейб кивнула, хмуря брови, потом закусила губу задумчиво. А после перекатилась на спину и, уставившись в потолок, тяжко вздохнула и произнесла:

— Все равно я ничего не понимаю. Чем тогда последние три года занималась я? Зачем передавала информацию Сурину, если со всем этим ты мог прекрасно справляться и сам?

— Два года до твоего прихода в министерство я действительно справлялся сам. Но, смею тебя заверить, что тебе информационный шпионаж дается гораздо лучше, — едва заметно улыбнулся сэйр Варнадо, — Тогда лидером Сопротивления был сэйр Мандело, ни у кого не возникало никаких вопросов, когда он получал важные и особо секретные сведения. В конце концов, сэйр Мандело был аристократом, долгие годы вращался во влиятельных кругах и имел множество учеников, готовых оказать ему содействие. Когда же я занял его пост, мне пришлось действовать аккуратнее. И твое появление в министерстве правопорядка здорово облегчило мне жизнь, на самом деле.

— То есть, ты принял меня на работу для того, чтобы свалить на меня свои подпольные делишки? — возмутилась Ирис, подскочив на постели и возмущенно уставившись на главу министерства правопорядка.

— И не стоит так возмущаться, моя дорогая, — спокойно парировал тот, — К твоему сведению, в должностной инструкции личного помощника черным по белому написано, что он должен выполнять разного рода поручения. От инструкции мы с тобой и не отклонялись.

Но тэру Ирис Стейб было уже не остановить. И сэйр Тобиас Варнадо отчетливо видел, с какой скоростью на хорошеньком личике сменяются эмоции и как идет активный мыслительный процесс…

— Выходит, что ты с самого начала знал, кто я такая и зачем пришла работать в министерство, — утвердительным тоном произнесла я, когда в моей голове, наконец, начала складываться логическая цепочка, — И это значит… Это значит…

— И что же это значит? — умиленно поинтересовался сэйр Варнадо, подперев голову рукой.

И вид у него при этом был такой самодовольный и снисходительный, что захотелось его укусить исключительно из вредности.

— И это значит, что ты знал, зачем я тогда пришла вечером в твой кабинет! — уличительным тоном воскликнула я, — И надо же, разыгрывал святую невинность и все выспрашивал, зачем же я пришла. Смешно, наверное, было, когда я начала в любви признаваться? — обиженно буркнула я.

А потом этот гад еще и отбиваться не стал, когда я к нему с домогательствами полезла. Мерзавец, одним словом! Как ни крути.

— Смешно мне не было, — поспешил меня заверить министр правопорядка, — Но должен же я был хоть как-то отреагировать? И потом, если бы не те твои пылкие признания, сейчас бы нас здесь не было. Так что не сердись, Ирис, — прошептал этот обольстительный мерзавец и нежно чмокнул меня в губы.

А после отстранился и, обаятельно улыбнувшись, добавил:

— Все, что ни делает — все к лучшему.

И я даже была с ним почти полностью согласна. Если бы не одно «но»…

— Погоди-погоди, — произнесла я, принимая сидячее положение и закутываясь в одеяло, нагло стягивая его с одного министра правопорядка, — А зачем ты тогда от лица Томаса Шервуда предлагал мне покровительство личного характера? Это же был ты? Или кто-то еще под этой личиной гуляет?

И, клянусь, я впервые в жизни увидела, как влиятельный и блистательный сэйр Тобиас Варнадо смутился. Он смутился! Да я даже не думала, что он в принципе способен на подобные эмоции и чувства.

— Понимаешь, мне важно было понять, действительно ли ты ко мне что-то испытываешь. Или же ты со мной только из выгоды и страха разоблачения, — тихо произнес министр правопорядка, опустив взгляд.

— Но ведь можно было просто спросить, — рассеянно возразила я.

— И ты ответила честно? — горько усмехнулся сэйр Варнадо, — Я правда поступил некрасиво по отношению к тебе. И я об этом сожалению. Но тогда мне важно было понять правду. Ведь я всегда четко разделял две жизни, которые вынужден был вести. С одной стороны — Тобиас Варнадо, как воплощение того, что я всегда искренне презирал, и что так сильно желал видеть во мне отец. Все мои самые худшие качества и проявления. А с другой стороны — Томас Шервуд как лучшая, идеальная версия меня. И когда ты отказала Томасу, я понял, что тебе действительно важен я, моя самая темная сторона со всеми ее мрачными проявлениями.

А я глядела на расстроенного и смущенно сэйра Тобиаса Варнадо и четко осознавала одно — он не прав целиком и полностью.

Но слова, которые он произнес, и карие глаза, что глядели на меня так искренне, затронули что-то в моей душе, заставляя сердце болезненно сжаться. И у меня защипало в носу в преддверии подступающих слез.

Я поддалась вперед и, наклонившись, обняла лицо моего обаятельного мерзавца ладонями. А после, продолжая смотреть ему в глаза, искренне произнесла: