Еще несколько яростных толчков, продлевающих мое наслаждение, и мое личное великолепие сжало мои ягодицы до сладкой боли, хрипло застонало, изливаясь внутрь, и повалилось на меня, опуская голову мне на плечо.

Расцепила собственные пальцы, отпуская многострадальные плечи, и провела ладонями по широкой, влажной от пота, спине.

Краси-и-ивая спина. Ладная, мускулистая и великолепная, как и ее владелец. Гладила бы и гладила такую.

Мои ноги, обтянутые в чулки, продолжали обвивать голые мужские бедра, не желая выпускать добычу из своего плена, но заметно дрожали после пережитого марафона.

Этот гад сей факт своим вниманием не обделил и едва слышно самодовольно хмыкнул.

А после с силой провел своими мощными ладонями по невесомой ткани чулок от колен и до самой кромки. Чмокнул меня в голое плечо и, словно нехотя, отстранился.

Намек был прозрачнее некуда.

И я отодрала свою голую задницу с чужого рабочего стола и стекла на пол, обводя взглядом кабинет в поисках своей одежды, которую кто-то в порыве страсти закинул бог знает куда.

Трусики нашлись на столе, висящими на настольной лампе. Кружевной верх валялся в соседнем кресле. А платье лужицей расстелилось прямо на полу.

И пока я по всему кабинету собирала свои пожитки, кто-то с самодовольной сытой мордой рывком подтянул спущенные до щиколоток брюки вместе с бельем, неспешно защелкнул ремень и принялся за свою рубашку.

Когда последняя пуговица влетела в петлю, закрывая наглухо чужое горло и нагло отрезая меня от такого интересного занятия по любованию чужим мускулистым телом, я поняла, что все…

Вольности окончены, пора возвращаться к работе.

И мой недавний любовник не разочаровал моих ожиданий.

С ленивой грацией хищника он поднял с пола папку с бумагами (которую, стоит отметить, сам же туда и отшвырнул в порыве страсти). Затем уселся за свой рабочий стол с таким невозмутимым видом, словно и не творил на этом самом столе всяких-разных непотребств несколько минут назад, и произнес будничным тоном:

— Отнеси документы сэйру Бозарту. Потом зайди в архив. И не забудь до конца дня предоставить мне отчет за последний месяц.

— Да, сэйр Варнадо, — привычно отозвалась я.

Затем подцепила со стола зеленую папку, дождалась привычного «Можешь быть свободна» и отправилась выполнять поручения.

Когда за мной закрылась дверь чужого кабинета, усмешка тронула губы. Сложно было не почувствовать взгляд, сверлящий мою спину… Ну и все, что пониже спины тоже.

Сэйр Тобиас Варнадо всю последнюю неделю находился в смятении. Хоть для простых обывателей его душевные терзания были и незаметны, но глава магического правопорядка все же чувствовал себя не в своей тарелке.

И виной его душевным мукам стала неприглядная на первый взгляд, но очень соблазнительная при более близком рассмотрении, одна личная помощница.

Нет, теплых чувств к девушке благородный сэйр не питал. Казалось, он вообще не был способен на человеческие чувства.

Дело было совершенно в другом. Сэйр Тобиас Варнадо впервые за свои долгие тридцать восемь лет жизни начинал утрачивать контроль. Над происходящим, над своими мыслями и желаниями. И это ему совершенно не нравилось.

И не было бы никакой проблемы в том, что вместо лишнего часа просиживания за отчетами он желает провести время более приятно в компании одной небезызвестной особы. Если бы не одно но.

Но это было и представляло собой огромную проблему. Потому как именно сейчас его работа приобретала новый смысл, а поручения, переданные представителями правительства, играли особую важность.

И в ближайшее время он должен сосредоточить все свое внимание на делах. Быть предельно собранным, хладнокровным и серьезным, если желает добиться успеха. И помощницы, пусть даже очень хорошенькие, должны отойти в сторону и подождать.

Потом. Когда с делами будет покончено, когда он отметит свой успех, можно будет вспомнить про тэру Стейб и вновь насладиться ее обществом.

Но не думать о сладостных минутах, проведенных в компании этой чертовки, у сэйра Варнадо не получалось. Хоть он и отчаянно пытался, и даже держался подальше от личной помощницы. Целую неделю.

А сейчас, сидя за своим рабочим столом и готовясь к важной встрече в цитадели правителей, сэйр Варнадо торговался с собственной выдержкой.

Увы, выдержка капитулировала под гнетом жгучих желаний. И сэйр Варнадо потянулся к переговорному аппарату, желая вызвать помощницу в свой кабинет. И одновременно с этим он пообещал себе, что об этой минутной слабости он жалеть ни за что не будет.

Всю следующую неделю с того самого дня, когда у нас с сэйром Варнадо случилась неожиданная близость прямо на его рабочем столе, начальник делал вид, что между нами ничего не происходило, и вел себя подчеркнуто вежливо и даже холодно, соблюдая необходимую субординацию. Что было несколько удивительным в свете его тогдашних слов.

Но терзаться из-за непостоянства одного благородного сэйра я не собиралась. Хоть и пару раз, лежа в кровати, тоскливо вздыхала, вспоминая сладостные минуты, проведенные в обществе министра правопорядка.

Как ни крути, но даже зная обо всех последствиях этой кратковременной связи, повторения мне бы хотелось. Однако признаваться в этом даже самой себе я отчаянно не желала. И уж точно не желала показывать это одному благородному мерзавцу. И, уж тем более, не собиралась выступать инициатором того, чтобы головокружительный секс с благородным сэйром в моей жизни снова случился.

Но, как оказалось чуть позже, ничего подобного от меня никто и не ждал.

Рабочий день протекал спокойно и размеренно. И ничего не должно было нарушить привычного порядка вещей. Ровно до того момента, пока переговорное устройство, стоящее на моем столе, не начинает мигать красным цветом. А вслед за оживлением индикатора сигнала раздается и строгий голос начальника:

— Тэра Стейб, зайдите в мой кабинет.

Привычный сухой приказ, а следом переговорное устройство затихает и больше не мигает раздражающим взгляд красным цветом. И, казалось бы, ничего особенного. Если бы не одно но. Время на часах, висящих на стене кабинета, уже перевалило за полдень. А обычно в это время сэйр Варнадо меня не вызывает.

Так было все последние три года. Но, похоже, привычные порядки на самом верхнем этаже министерства начали постепенно рушиться и скоропалительно меняться.

Сейчас я как никогда радовалась тому, что кабинет начальника находится в двух шагах от моего пристанища. Но одновременно с этим и жалела о столь близком его расположении.

Промедление было смерти подобно. Но я не могла не размышлять о том, зачем же меня мог вызвать к себе министр правопорядка в такой час. На ум приходили только мои многочисленные прегрешения. А затем и краткий список наказаний, который может меня ждать в случае, если хоть что-нибудь из моих незаконных дел вскроется.

Едва я появилась на пороге кабинета главы министерства правопорядка, как сэйр Варнадо на мгновение оторвал взгляд от своих бумаг, прошелся по мне мимолетным и ленивым взором, а после снова уставился на документы, разложенные на его столе.

Я даже усмехнулась еле слышно. Конечно, куда нам, простым смертным, до влиятельного сэйра. Только и остается, что стоять, вытянувшись по струнке, и ждать, когда министр правопорядка спокойно закончит со своими делами и решит почтить меня своим драгоценным вниманием.

Но на мою беду, смешок мой был услышал и даже сопровожден высокоподнятой темной бровью. А после карие глаза министра правопорядка и вовсе впились в меня. И следом я услышала короткий приказ:

— Подойди.

Надеюсь, он меня не придушить собрался за дерзость?

Те два метра, что отделяли меня от рабочего стола главы министерства правопорядка, показались мне пропастью. И медленно вышагивая по дорогущему красному ковру, я пыталась призвать себя к спокойствию. Но получалось из рук вон плохо.