Считалось, что чем более странного фамильяра выдает система, тем более нормальный характер у хозяина. Хуже всего, если вы встречаете абсолютно адекватного фамильяра без каких-либо нестандартных предпочтений. От его хозяина, скорее всего, лучше бежать, сверкая пятками. С учетом того, насколько хороший характер у Итана, очень трудно представить, что же за фамильяра ему выдали.

— Слушай, фамильяры ведь подбираются так, чтобы компенсировать недостатки хозяина? — спросила я.

— Верно, — сказал Итан.

— Слушай, а какие у тебя недостатки-то? — удивилась я.

— Мне система сказала, что я слишком спокойный и уверенный. И мне не хватает экспрессии, — вяло сказал Итан. — В общем, поэтому система выдала мне птичку-истеричку.

— Кого? — растерянно переспросила я.

— Птичку-истеричку. Ладно, она нам все равно для дела нужна, сейчас призову — сами все поймете.

Неожиданно перед нами появилась огромная птица, на которой легко уместились бы и десять человек. Это было ничуть не менее впечатляющим зрелищем, чем появлении зайца.

— Ты, ты призвал меня! — неожиданно закричала птица фальцетом. — Меня! Призвал!

Что ж, ее громкость полностью соответствовала размеру. Я даже невольно поднесла ладони к ушам — слишком высокий голос птицы звоном отдавался в ушах.

— Лилибет…

— Мы, мы на территории тьмы? — птица развернулась к Итану, после чего начала ногами стучать по земле. — Мы все умрем, мы все умрем! Я не хочу умирать в расцвете сил!

— Вот поэтому я и не хотел ее призывать, — прошептал Итан. — Ну зачем ты стучишь ногами?

— Я пытаюсь провалиться под землю! В этом случае моя смерть не будет такой мучительной! — взвыла птица. — Ну почему я не страус, а?! Спрятала бы голову в песок!

— Тут земля тверже камня, любой страус бы погиб, — спокойно возразил Итан, похлопав птичку по спинке.

Та сразу же послушно присела, позволяя Итану залезть на нее. Но вопить не переставала:

— Почему я не курица? Несла бы яйца доброму фермеру, который не пытался меня убить, призывая на территорию тьмы!

— Яйца — это твои будущие дети. Разве нормально жертвовать ими? — не выдержала я.

Птичка удивленно уставилась на меня.

— Ты права! Ты права! Я трусливая птица. Лучше умереть в муках на территории тьмы, чем пожертвовать своими будущими детишками, — заявила Лилибет, после чего из ее огромных круглых глаз полились слезы: — Но я не хочу-у-у умира-а-а-ать!

Итан, не обращая внимания на вопли своего фамильяра, протянул мне руку и легко затащил на птицу.

— Держись крепко, — посоветовал он, и я послушно уселась сзади, вцепившись в Итана. — А вы что там стоите, отдельное приглашение нужно?

— А вдруг я тоже ручки ждала? Ладно, тут в другом дело — у нас порождения тьмы на горизонте, ты же не хочешь, чтобы наш транспорт покоцали? — сказала Саяна, а посох в ее руке засветился.

Я уже знала, что таким образом она накладывает баффы на спутника, поднимая силу его атаки. Эсил вытащил свою косу, готовясь к сражению.

— Не дурите, — зло сказал Итан. — Залезайте. Лилибет может за себя постоять.

— От ее воплей разбегаются даже порождения? — насмешливо уточнила Саяна, но послушалась.

Что ж, она оказалась недалека от истины. Как только порождения тьмы приблизились к птичке, прозванной истеричкой, та заорала на ультразвуке, отчего порождения тьмы, попавшие под крик, просто рассыпались.

— А мой енот что-то похожее может? — спросила я, ощущая восторг: ничего ж себе!

— Проверишь по возвращении, — ответил Итан, после чего сел на птицу, и мы взлетели.

Фамильяр Итана был поразительно быстр — намного быстрее кролика. Да и времени, как сказали Итану, хватало. Но мы не успели: когда фамильяр Итана приземлился в нужное место, мы уже обнаружили труп девушки в доспехах.

— Аккуратно, — крикнула Саяна, сталкивая Эсила с птицы прямо на землю.

И вовремя — рядом пролетел огненный шар, разрывая черно-серый туман. Птичка Итана развернулась в сторону обидчиков и громко крикнула, но это не сработало: в нас снова полетело заклинание огня. Итан крепко схватил меня за талию, прыгнув в сторону, а Лилибет взлетела вверх. В итоге никто не пострадал, но я так и не смогла вычислить, где же находятся враги.

Краем глаза я заметила, что Саяна пытается лечить девушку, но безрезультатно.

— Она мертва, можешь не стараться, — сказал незнакомец Саяне, бросив в ту нож.

К счастью, Эсилу хватило умений, чтобы отразить атаку. Какая «прелесть», у нас тут двое убийц, один из которых маг, кидающий заклинания из засады, а второй — рыцарь. Последний, как и полагается подлому дамагеру, атаковал нашего лекаря, а маг атаковал всех четверых. Плотный клубящийся туман служил тому отличным прикрытием. Разумеется, мы могли дать отпор, но из-за нашего расследования в приоритете было поймать их живыми, поэтому приходилось сдерживаться. По крайней мере, других причин, почему Итан только защищался, а не атаковал, я не находила.

А насчет врагов я ошиблась: их было не двое. Трое. И только благодаря Лилибет, отслеживающей обстановку сверху, мы с Итаном смогли уклониться от атаки третьего из убийц — танка с огромным молотом и щитом.

— Итан, Итан, так и думал, что ты влезешь в это дело. И что же тебе не сидится на месте? — неожиданно сказал танк, держась от нас на безопасном расстоянии.

— Эдвард, — печально вздохнул Итан. — Значит, несколько лет назад убить меня пытался именно ты. Забавно, а ведь о тебе как о преступнике я думал в последнюю очередь.

— Ну, убить тебя никто всерьез не пытался, — хмыкнул Эдвард. — Иначе тебя бы здесь не было.

— И зря, — из клубов тумана вышел человек в плаще — Драг.

Даже я была удивлена — почему-то вообще не предполагала, что эти двое из команды Итана окажутся убийцами.

— Совсем не зря, вот совсем, — улыбнулся Эдвард. — В конце концов, тогда он принял наше предложение за угрозу, может, стоит повторить сейчас так, чтобы он точно понял суть?

Эсил с Саяной сражались с рыцарем, который двигался аномально быстро. Им определенно приходилось нелегко, но броситься им на помощь я не осмеливалась — тогда бы против Итана сражались бы двое. К счастью или к несчастью, они пока только болтали, но кто знал, когда они набросятся на него? И о чем они сейчас говорят?

— Предложение? — спросил Итан. — И какое же предложение может быть у самоубийц?

— Эй-ей, чего так грубо? — рассмеялся Эдвард.

Больше он не казался мне ни добряком, ни искренним человек, скорее, немного сумасшедшим.

— А как иначе? Вы собираетесь уничтожить свет, чтобы убить всех вокруг и себя в том числе? — спросил Итан насмешливо.

— Насчет всех вокруг соглашусь, а вот себя мы не убьем. В конце концов, наши дела давно уже состоят из тьмы, а не света, — развел руками Эдвард. — И по ощущению это ничуть не хуже света. Я бы сказал, что лучше. Боль, печаль, страдания — тьма поглощает все.

— И какое же «предложение» вы собираетесь сделать? — спросил Итан, улыбаясь высокомерно и чуть насмешливо.

Признаться, у меня руки уже чуть подрагивали из-за того, что мы никак не начали сражение. Не то, что я хотела, — в конце концов, против людей я никогда не дралась. Но ожидание выматывало. А Эдвард все продолжал болтать. Он так легко рассказывал ту информацию, которая нас интересовала, что я не могла избавиться от ощущения — нас уже давно воспринимают как мертвецов.

Тьма уже давно «поняла», что без союзников ей никак. Вот только кто станет ее приверженцем, когда все важное давал людям свет? Точнее, почти все. Моральные страдания, душевную боль, терзания и отчаяние свет не излечивал. И тогда тьма стала отыскивать людей, которых эти чувства переполняют, предлагая им спокойствие и избавление от этих чувств. Так у нее появились первые союзники, которые помогали ей искать новых приверженцев. Или же создавать этих приверженцев, методично доводя их до той степени отчаяния, когда они соглашались сотрудничать с тьмой.