В голосе сына я слышала искреннее восхищение и неподдельную благодарность. Признаться, я сама начала испытывать такие чувства к этому человеку. И впрямь фея-крестная. Надеюсь, у меня получится с ней поладить.

— Это отлично! Тогда давай пока поспим, а потом ты мне все расскажешь? — спросила я.

— Я тебе все расскажу, мам, но можно и сейчас. Я совсем-совсем не хочу спать, — заверил меня Кай, снова не удержавшись от зевка.

— Хорошо, хорошо, вот только я хочу, ладно? — улыбнулась я. Соврала без зазрения совести — спать мне совсем не хотелось, но разве я могла позволить своему сыну и дальше клевать носом, сидя на жестком стуле?

Только встал вопрос, в чем мне спать. Я планировала улечься поверх покрывала в своем платье. Не очень гигиенично, но искать сменную одежду ночью попросту глупо. Но тут заговорил Кай:

— Ах да, мам, тут тебя переодевает магия. Если захочешь поменять одежду, то нужно сказать «боевой комплект», «повседневный комплект» или «ночной комплект». Система уже положила все смены вещей тебе прямо в сумку, осталось только сказать — и ты мгновенно окажешься в нужном тебе наряде.

Вот это было чертовски здорово! Произнеся «ночной комплект», я оказалась в длинной белой сорочке, которая куда больше походила на платье, чем на ночную рубаху. Но и это гораздо лучше, чем спать в странном зеленом платье.

Кай, пока я возилась с переодеванием, уже оказался в постели. Я подошла и присела на его кровать, ласково погладив его по голове.

— Мам?

— Спокойной ночи, милый, — сказала я, целуя его в лоб. — Твоя мама очень счастлива, что наконец-то может сказать эти слова тебе.

— И тебе спокойной ночи, мам, — растерянно сказал Кай, после чего свет в комнате стал постепенно тухнуть. Магия, везде магия…

Когда я уже устроилась в своей постели, то услышала тихое:

— Я тоже счастлив, что могу это сказать, мам. Очень.

Я молча сглотнула слезы и уставилась в темный потолок — лампы в комнате отключились. Сон не шел, что неудивительно. Когда у меня бывали слишком стрессовые и насыщенные дни, я могла не спать целые сутки. Такой уж организм. Зато появилось время поразмышлять и разложить все происходящее по полочкам. Сейчас я немного жалела, что выбрала класс лекаря. Конечно, я могла лечить, но что я могла сделать, если на моего сына снова побежит какой-нибудь огромный волчара? Сломать об этого монстра посох? А еще надо бы поинтересоваться, как тут дело обстоит с жильем. Не проще ли купить нам дом, открыть какой-нибудь небольшой бизнес и жить мирно?

Я тихонечко вздохнула и перевернулась на бок. Я держала глаза открытыми, поэтому они привыкли к темноте, а я могла различать очертания. И именно поэтому я заметила, что кто-то лезет к нам в окно. Мужчина влезал боком, поэтому у него был обзор на ту сторону, где была кровать моего сына, а не на мою.

Грабитель? Снова? Что за мир-то такой, а?

Я тихонько поднялась с постели и мелкими шажками стала приближаться к мужчине со спины, который успел поставить одну ногу на пол. Так, спокойно, достать посох, дождаться, пока грабитель полностью влезет, а потом ударить так, как учил тот мужчина из таверны!

— Ай! — вскрикнул грабитель, когда я без жалости ударила его посохом под колено, а потом еще приложила по спине и по голове. Скажете, жестоко? А не жестоко влезать в комнаты, где только женщина и ее ребенок? Да и Кай сказал, что в этом мире умереть нельзя. Ну, по крайней мере, я на это надеялась.

Грабитель рухнул на пол с оглушительным звуком. Он, конечно, сам был тяжелым, но в основном звенели всякие металлические штуки, которые то ли были распиханы по карманам, то ли еще где-то.

— Мам, что случилось? — сонно спросил Кай, приподнимаясь в постели на локтях и глядя в мою сторону.

— В-вора поймала.

Потом Кай что-то сделал — в комнате сразу загорелся свет. И я смогла рассмотреть нашего вора: огромный, двухметровый, на лице — щетина, минимум трехдневная, а то и больше, волосы белые-пребелые… И парочка кинжалов и чего-то еще непонятно валялось рядом — явно выпало при падении. Этот вор был точной копией моего спасителя! Мой сын встал с постели, подошел ко мне и внимательно осмотрел мужчину, который лежал плашмя на полу.

— Это не вор, — ответил Кай, нервно хихикнув.

— А кто? — спросила я, продолжая сжимать в руках посох, которым ловко вырубила мужчину, залезшего в окно.

— Кто? Эх, мам, помнишь, я только сегодня тебе рассказывал, что повстречал в этом мире одного хорошего человека, который отнесся ко мне как к родному ребенку, и хочу тебя с ним познакомить? — грустно вздохнул мой сын Кай, опускаясь на корточки возле мужчины и бесцеремонно тряся того за плечо.

— Да, помню. Ты еще говорил, что этот чудесный человек как добрая фея-крестная. Помог тебе уйти из приюта, прикрывал тебя в сражениях, приносил еду и, разумеется, давал тебе исцеляющие зелья. А еще ты сказал, что этот человек словно прекрасная фея из сказки!

— Да, все так и есть. Вот, ты с ним и познакомилась, — еще более грустно вздохнул Кай.

— Я все понимаю, но скажи мне на милость, где ты видел двухметровых небритых сказочных фей-крестных мужского пола, вооруженных до зубов?!

— Ну, мам, я же не в прямом смысле его феей называл! Фигурально, фигурально выражался. Внутри он и впрямь не уступает этой самой фее по доброте душевной, — сказал Кай, продолжая трясти мужчину за плечо.

— А всякие железки из него вываливаются тоже по доброте душевной? — спросила я с нервным смешком. — Чтобы особо яро выразить эту самую доброту?

— Ты притворяешься! — вдруг возмущенно сказал мой сын, а потом встал и стукнул бедного… фея ногой по плечу. — Вставай! Очень смешно! Я думал, что моя ма тебя прибила! И ты телепортируешься на алтарь, а ты тут молча лежишь и делаешь вид, что ни при чем. Ты чего молчишь?

— Я? Я отхожу от шока, мелкий. Меня еще никто не бил…

— Да? А как же тот великан, который вмазал тебе по башке, потому что ты сказал, что ни с кем драться не будешь, пока не доешь?

— Не напоминай, пожалуйста, — смущенно пробормотал мужчина, утыкаясь лицом в пол.

— Да? А может, напомнить тебе о том, как тебя копьями потыкали слабенькие гоблины? — продолжал мой сын. Ехидно и ни капли не стесняясь! И это мой всегда вежливый сын?

— Мелкий, от них урона ни на грамм, мне лениво было уклоняться, — тяжело вздохнул мужчина. — И ты мне не дал закончить. Я в шоке не от того, что меня бьют. А от того, как и чем меня бьют.

Я посмотрела на свой посох, присмотрелась еще раз к мужчине и подавила грустный-прегрустный стон.

— Ты о чем? — спросил Кай, протягивая руку мужчине, который тут же взялся за нее и встал. Не думаю, что этому человеку и впрямь была нужна помощь. Но хорошо, что он не стал отвергать ее — моему сыну явно было приятно, что на него полагаются как на взрослого.

— О том, что еще никто и никогда не сбивал меня с ног моим ударом, — сказал мужчина, повернувшись ко мне. — У твоей мамы бесспорный талант… хорошенько бить людей лекарским посохом.

— Мам, познакомься, это Итан. Он здорово мне помог после того, как я покинул приют. Итан, познакомься, это моя мама, — сказал Кай.

— Очень приятного познакомиться, мама Кая, — ехидно улыбнулся Итан.

— Кьяра, мою маму зовут Кьяра, — тут же исправился Кай.

— Очень приятно, — сказала я, все еще не зная, как относиться к этому человеку.

Судя по тому, что он совершенно без какой-либо причины вступился за незнакомую женщину в таверне, а также присматривал за чужим ребенком, то он определенно добрый малый. Смущало меня в моем суждении всего ничего: огромный меч, сурово-насмешливое выражение лица и пара килограмм острых железок, которые из него вывалились. Однако нет людей без недостатков. За одно то, что Итан присматривал за моим сыном, я должна быть ему очень и очень благодарна.

— И мне будет еще приятнее, — сказал Итан и принялся собирать свои разбросанные железки, — если вы, Кьяра, все-таки опустите посох. Или, по крайней мере, прекратите держать его в такой позиции, из которой легко ударить. Я не пострадаю, конечно, но все равно больно.