Алина

Держаться оказалось нетрудно. Эмина почти не бывает дома. За всю неделю он ночевал в нашей кровати всего два раза. Где он находился остальные ночи – меня не волновало; я, наоборот, каждый день молилась, чтобы мой муж не вернулся. В эти две ночи я притворялась, что крепко сплю, и он меня не трогал. Покидал нашу постель рано. Принимал душ, одевался и молча уходил.

В моем распоряжении весь дом и полная тишина. Екатерина часто меня навещает, обедает со мной, ведет отстраненные беседы, постоянно интересуясь моим самочувствием и настроением. Всегда отвечаю ей, что все нормально, неопределенно пожимая плечами. А как только она уходит, кидаюсь к телефону и переписываюсь с Димкой. Он постоянно мне пишет, целый день. Желает доброго утра, говорит, что скучает, и отчитывается о том, что сделал для нашего побега. Смешит меня, если грустно, поддерживает, а я, как дура, улыбаюсь в телефон, мечтая скорее его увидеть.

Напрягает только Эсма, она не разговаривает со мной. Точнее, это я предпочитаю ее избегать. Эта турчанка мне не нравится. Глаза у нее черные, злые, цепкие. Она похожа на старую черную ведьму. Худощавая, сухая, с заострёнными чертами лица. Всегда ходит в темной одежде и чёрном платке.

Порой мне кажется, что она за мной следит. Где бы я ни оказалась, ведьма всегда рядом. Сижу в саду, читая книгу, – она рядом возится с увядшими цветами или убирает жухлые листья. Я на кухне – она рядом готовит, моет посуду; я в гостиной, и там у нее тоже находятся дела. Постоянно смотрит черным взглядом так, что становится жутко. Однажды ночью я спустилась попить воды и столкнулась с ней в темном коридоре. У меня чуть сердце не остановилось – в полумраке Эсма выглядит, словно черное пятно. Екатерина с ней дружит и хорошо отзывается. Так и Эсма смотрит на мать Эмина по-другому, по-доброму, а на меня – озлобленно. У меня от нее ледяные мурашки по коже. От ведьмы можно скрыться только в спальне, и то, заперев дверь на ключ. Иначе она бесцеремонно врывается в спальню и начинает уборку в абсолютно чистой комнате, словно меня нет.

И вот я в университете. Выхожу из машины, прощаюсь с водителем, пытаюсь его отослать домой, но мужчина категорически отказывается, обещая ждать меня сколько угодно.

— Я надолго. Вы могли бы заняться своими делами. Я бы позвонила, когда соберусь домой.

— Нет, простите. Ваш супруг распорядился не покидать вас, — виновато пожимает плечами.

Киваю, покидая машину. Глубоко вдыхаю осенний воздух, и, кажется, дышать легче. Словно я глотнула кусочек обманчивой свободы. Вижу, как ко мне спешит Димка, улыбаясь. Резко сворачиваю и быстро скрываюсь, обхожу здание, входя в универ со стороны столовой.

— Лин, ты чего? — догоняет меня Дима.

— Там водитель на парковке. Он может доложить.

— А? Да? Прости, не подумал. Ну теперь-то можно обниматься? — усмехается, сгребая меня в объятья. Приятно. Обнимаю его в ответ. Мимо нас проходят студенты, препод по истории осуждающе кривит губами, но нам все равно. — Ты как, зай?

— Нормально. У меня нет первой пары, я специально пришла раньше, — признаюсь ему я.

— Правильно, я скучал. Пойдем посидим в кафе напротив?

— Дим, ну ты чего? — выбираюсь из его объятий, заглядывая в глаза. — Водитель на парковке, — напоминаю ему.

— Точно. Тогда позвольте вас пригласить в эту столовую, — взмахивает рукой в сторону раздачи. — Компот и булочки сегодня прекрасны.

Смеемся.

Берем компот, сочники с творогом и садимся за стол. Первая пара началась, и в столовой почти пусто. Только преподаватели.

— Мельников, у тебя, кажется, право сейчас.

— Я в курсе, Евгений Константинович. У меня веские причины на нее не ходить.

— И какие же?

— Прекрасная девушка.

Препод качает головой, покидая столовую.

Дальше мы просто болтаем, как раньше, о всякой ерунде. И так хорошо становится, я на час отвлекаюсь от реальности и окунаюсь в прошлое, где не было ни свадьбы, ни мужа, ни проблем.

После пар снимаю в фойе еще сумму денег и передаю Димке. Он уже оплатил нам квартиру на несколько месяцев вперед, теперь нужно накопить еще немного на старенькую машину и на жизнь, пока не устроимся.

Потом бегу гулять по торговому центру, оправдывая траты. Бесцельно брожу вдоль витрин и пару часов сижу на фуд-корте, пью кофе, зарываясь в конспекты и изучая пропущенные мной темы.

Домой возвращаюсь вечером. Я уже так привыкла, что Эмина нет, что и не жду его с содроганием сердца. Эсма тоже где-то потерялась. Ловлю себя на мысли, что мне нравится этот дом. Вот это ощущение тепла внутри, гостиная в восточном стиле с ковром, огромным диваном и множеством подушек, замысловатая большая люстра, встроенный книжный шкаф в виде восточной арки. Забираю конспекты, книги и сажусь в гостиной, уходя в учебу. Голову нужно чем-то занимать, и лучшее отвлечение – учеба. Это то, что важно, какая бы ни была ситуация. Возможно, я не продолжу учебу, потому что сбегу, но знания останутся.

Меня отвлекает вибрация телефона, заглядываю в экран. Димка.

«Можем пообщаться?»

Кусаю губы, оглядывая комнату, словно за нами наблюдают, и пишу ответ.

«Да», — посылаю кучу смайликов, откладывая книги.

«Ты одна?»

«Да».

«Хорошо. Когда представляю, что ты с ним по вечерам… ночью. Мне крышу сносит, зайка».

«Не думай об этом. Если я даже и с ним, то думаю о тебе».

«Приятно».

Дальше уходим в переписку, строча сообщения каждую секунду. Снова улыбаюсь в телефон, потому что внутри распирает от тепла и надежды, что дарит мне Дима. Сейчас он единственный родной человек, на всем свете. Никому не доверяю, кроме него, но на душе все равно гложет.

«Перед свадьбой я видела фото, где был ты и девушка. Вы обнимались».

Не решалась задать ему этот вопрос. Я боялась услышать ответ. Но Дима появился, дал мне надежду, и я поплыла.

«Вообще не понимаю, о чем ты. Что за фото?»

Конечно, я сохранила это фото. Не знаю зачем… Пересылаю ему снимок и жду ответа с замиранием сердца, начиная нервничать, когда Димка долго не отвечает.

«Зай, честно, смеюсь», — присылаем мне кучу смайликов.

«Рада тебя повеселить!» — злюсь.

«Зай, этой фотографии уже три года. Разве ты не видишь? Эта телка была до тебя. Так, проходная. Не знаю, как это фото попало в сеть. Да и плевать, в общем-то». Выдыхаю, начиная строчить ответ.

В какой-то момент меня резко сковывает страхом, потому что я чувствую, как мой висок опаляет горячее дыхание. Замираю, потому что понимаю, что не одна.

Я не вижу, кто это, но по терпкому, тяжёлому запаху парфюма понимаю, что это мой муж. Сглатываю от страха и паники. Меня окатывает жаром, пронизывая тело, потому что я не понимаю, как давно он стоит за моей спиной и видел ли переписку. Переворачиваю телефон экраном вниз и резко оборачиваюсь.

Эмин стоит позади меня, упираясь руками в спинку дивана. Я настолько увлекалась, что не заметила его появления. Он до безобразия идеален, в костюме, под которым вместо рубашки черная водовозка, но в глазах усталость, кажется, даже морщинки в уголках глаз появились. И чёрные-черные пронзительные глаза.

— Ты меня напугал, — отодвигаюсь от него подальше, а сама жму на кнопку выключения телефона. Я не изменяю ему, невозможно изменить, если это не твой мужчина.

А он не мой. И я не его.

Но чувствую себя так, словно меня поймали на измене и предательстве. Сковывает страхом.

— Я не скрывался, — ухмыляется он, обходя диван, и идет к бару. — Продолжай общение, малыш. Вижу, тебе там очень интересно, — с какой-то иронией произносит он.

— Я не… — хочу оправдаться, но замолкаю.

Собственно, почему я должна это делать?

Эмин наливает себе коньяка, облокачивается на стойку бара и вопросительно поднимает брови в ожидании продолжения.

— Я пойду, — спешно собираю книги и тетради в желании скрыться от чудовища.