Но все остальные не обращали на него никакого внимания.

Наверное, именно поэтому Стюарт меня терпеть не мог. Во мне он видел отражение собственных недостатков. Удивляло то, что он даже не подозревал, что был Невидимкой. Его защищала должность и, вероятно, его ни капли не заботило, что за пределами отдела его совершенно не замечали.

Эти рассуждения навели меня на мысль о том, что я могу его убить, и это останется без внимания.

Я тут же инстинктивно отбросил эту затею, попытался притвориться, будто её и не было вовсе. Но она засела у меня в голове, как бы я ни старался её стереть или заменить другими мыслями. Не знаю, от кого я её скрывал. От себя, наверное. Или от бога. Вдруг он слушает мои мысли, отслеживает моральную составляющую моих идей и задумок. Впрочем, это не какая-то случайно пришедшая мне в голову мысль. И сколько бы я ни пытался прогнать её прочь, я понимал, что какой бы она ни была пугающей, она казалась мне… привлекательной.

Я мог убить Стюарта и никто бы этого не заметил.

Я вспомнил о мужчине, укравшем пиво в «7-11».

Я мог убить Стюарта и никто бы этого не заметил.

Я не убийца. У меня даже оружия не было. Убийство находилось за гранью всего, чему меня учили и воспитывали.

Но мысль убрать Стюарта обладала определенной привлекательностью. Разумеется, я никогда на это не решусь. Это всего лишь фантазия, мечта…

Нет, не мечта.

Я хотел его убить.

Я решил рассуждать логически. Действительно ли Стюарт являлся Невидимкой? Или он просто унылый и совсем непопулярный мужик? Могу ли я быть уверен, что его убийство останется незамеченным?

Если он Невидимка, это неважно. Ведь я совершенно точно — Невидимка. Люди будут знать, что он мёртв, но кто убийца, никогда не узнают. Я мог убить его прямо в кабинете, затем пройти по коридору, спуститься на лифте, пересечь фойе весь залитый кровью и никто не обратит на меня внимания.

Программисты вышли из столовой и я остался один стоять посреди комнаты, среди жужжащего холодильника и автомата с газировкой. Всё происходило слишком быстро. Это не я. Я не преступник. Я не убивал людей. Я даже никогда не хотел никого убивать.

Но сейчас хотел.

И, стоя там, я понял, что убью.

В день убийства я нарядился в костюм клоуна.

Не знаю, что вынудило меня пойти на подобную крайность. Может, я подсознательно хотел, чтобы меня заметили и остановили, удержали от совершения преступления.

Ничего подобного не случилось.

Подготовка заняла меньше времени, чем я предполагал. Шли дни и уверенность в том, что я должен убить Стюарта только росла, после чего я принялся составлять план. Во-первых, нужно изучить все входы и выходы из здания, найти расположение всех кнопок пожарной тревоги, выяснить график дежурств охранников на лестницах. Очень быстро я выяснил, что никаких проблем с этим не было. Это ни разу не Форт-Нокс[8]. К тому же, я почти невидим. Нужно было лишь войти, сделать, что нужно и выйти.

Основной проблемой являлся сам Стюарт. Для него я не был невидимым, он меня видел. К тому же он находился в гораздо лучшей форме, чем я. Он легко мог справиться со мной одной левой.

И если он знал, кто я — кто мы оба — он мог сам убить меня и спокойно уйти. Никто об этом не узнает. И никому не будет никакого дела.

На моей стороне должен быть эффект неожиданности.

Несколько дней я наблюдал за ним, пытался выяснить его привычки, расписание, дабы выработать наиболее эффективный план нападения. При этом я старался особо не светиться. С тех пор как я выяснил, что меня никто не замечает и не обращает внимания на то, чем я занимаюсь, я устроил пост наблюдения около входа в отдел программирования, откуда был виден кабинет Стюарта. Я два дня следил, как он входил и выходил и не без удовлетворения отметил, что его привычки оказались вполне обычными, а ежедневное расписание практически не менялось. Я прошёл по главному коридору, чтобы убедиться, что, когда он выйдет из кабинета, я без проблем смогу за ним проследить.

После обеда он каждый раз, примерно в 13:15 ходил в туалет и сидел там около 10 минут.

Я понял, что убивать его придётся именно там.

Туалет был идеальным местом. Он там уязвим более всего, он ничего не ждёт и эффект неожиданности на моей стороне. Будет даже лучше, если мне удастся застать его со спущенными штанами. Он окажется обездвижен и не сможет нормально отбиваться ногами.

Мой план был таков.

Он был прост и я почему-то был абсолютно уверен, что он сработает.

Я назначил дату: 30 января.

Четверг.

В этот день я проснулся пораньше и надел костюм клоуна. Наряд этот я выбрал в самый последний момент. Предыдущим вечером я внезапно остановился у магазина, где сдавали в аренду праздничные костюмы. Для себя я решил, что он послужит маскировкой, но всё это полная херня. В компаниях со строгим дресс-кодом костюм клоуна — не маскировка, а наоборот — красная тряпка для быка. К тому же за костюм я заплатил картой. Я оставил следы. Улики.

Всё-таки, мне кажется, подсознательно я хотел, чтобы меня поймали.

Я раскрасил лицо прилагавшимся к костюму гримом, тщательно покрыл белой краской каждый сантиметр кожи, аккуратно вывел красным улыбку, прикрепил нос.

Когда я вышел из дома, на часах было почти 8 утра.

На пассажирском сидении лежал нож, который я взял с кухни.

Я как будто наблюдал за собой со стороны, смотрел какой-то фильм. Я приехал к зданию «Автоматического интерфейса», припарковался где-то у чёрта на рогах, прошёл мимо длинных рядов машин, поднялся на лифте и скрылся в своём кабинете. Нож я открыто нёс в руке, совершенно не пытаясь его спрятать и ясно давая понять, что я намерен совершить, но никто меня не заметил, никто не попытался остановить.

До часу дня сидел за столом, положив нож перед собой.

В 13:05 я встал, прошёл в туалет и спрятался в первой кабинке. Я должен был нервничать, но я был спокоен. Ладони не вспотели, руки не тряслись, я спокойно сидел на унитазе. Ещё можно всё отменить. Если я сейчас уйду, никто ничего не узнает и никто не пострадает.

Но я хотел, чтобы Стюарт страдал.

Я хотел, чтобы он сдох.

Я решил так: если он зайдёт в мою кабинку, я его убью. Но если он пойдёт в другую, я всё отменю раз и навсегда.

Я крепче сжал нож. Вот теперь я начал потеть. Во рту пересохло, я облизнул губы, пытаясь вызвать хоть какое-то слюноотделение.

Открылась дверь в туалет.

Моё сердце начало бешено колотиться, то ли от предвкушения, то ли от страха. Его стук казался мне таким громким, что я подумал, будто Стюарт его услышит.

По кафельной плитке застучали каблуки.

А, что если это не Стюарт? Что если мою кабинку откроет кто-то другой и увидит меня в клоунском наряде и с ножом в руках? Что мне тогда делать? Как поступить?

У моей кабинки шаги стихли.

Открылась металлическая дверь.

Стюарт.

На несколько секунд на его лице промелькнуло удивление. Затем я его ударил. Нож вошёл в него с трудом. Лезвие пробило кожу и рёбра, я вытащил его и начал наносить удары один за другим, только прикладывая больше усилий на плечо. Он видимо оправился от шока и начал вопить. Левой рукой я зажал ему рот, но он продолжал кричать, по пустому туалету разносилось эхо борьбы. Я прижал его к стене кабинки, он пинался, боролся, отчаянно вырывался. Повсюду разлетались брызги крови. Она текла по стенам, по полу, по мне. Стюарт пнул меня в колено, отчего я чуть не упал. Затем он ударил меня по голове. Я вдруг понял, что совершил ошибку, но пути назад не было, поэтому я продолжил бить его ножом.

Всё оказалось не так приятно, как я думал. Я не чувствовал удовлетворения, не чувствовал, что восторжествовала справедливость. Я ощущал себя именно тем, кем и был. Хладнокровным убийцей. По плану, в мечтах это было похоже на сцену расплаты из какого-нибудь фильма, где я был героем, воздающим по заслугам, наказывающим злодея. В реальности всё было совсем не так. Я совершил жестокое кровавое преступление. Стюарт яростно боролся за жизнь, я больше не хотел его убивать, но я продолжал начатое и не мог остановиться.