— Джим. Невидимка, которого хотят назначить новым мэром.

— А чего ты ждал? Его мнение никого не интересует. Он просто марионетка. — Фелипе вышел из машины и сделал знак, чтобы остальные тоже выходили. Все были вооружены пистолетами, дробовиками и автоматическими винтовками.

— Ладно. Все знают, что делать. Идём.

— Минутку. — Джо прокашлялся.

— Что такое?

— Харрингтон мой.

Фелипе ухмыльнулся.

— Договорились. — Он осмотрел собравшихся. — Все готовы?

— Нет — отозвалась Мэри. Она опёрлась на багажник машины и помотала головой. Приехала она с нами, на заднем сидении машины Джо. Прошлую ночь она провела с ним.

Фелипе раздражённо повернулся к ней.

— Что ещё?

Она побледнела.

— Я… я не могу. Просто не могу.

— Херня.

— Нет. Правда. — Выглядела она так, будто её сейчас вырвет.

— Ты была в «Фэмилилэнде» и…

— Я просто не могу, ясно?

Фелипе пристально на неё посмотрел и кивнул.

— Ясно. — Он вздохнул. — Жди в машине.

Она улыбнулась.

— Хочешь, чтобы я была за рулём, когда вы будете уходить?

Он тоже улыбнулся.

— Если справишься.

— Да, начальник.

Фелипе ещё раз оглядел остальных.

— Кто ещё хочет соскочить? — Его взгляд скользнул по мне, по Тиму, по Джеймсу. Мы все помотали головами. — Тогда, ладно. Идём валить пидарасов.

Мы двинулись в здание. Дон и Билл перекрыли южный вход. Томми и Тим встали у северного. Пол и Джон остались в фойе на первом этаже возле лифта. Остальные поднялись наверх.

Я крепко сжал автоматическую винтовку и наблюдал, как над металлическими створками лифта на небольшом экране менялись цифры. Ладони вспотели и скользили по цевью винтовки.

Как я до всего этого докатился? Как до этого дошло? Я нутром чуял, что это нужно было сделать, мне это казалось правильным. Но, с другой стороны, меня не покидало ощущение, что что-то шло не так. Я не должен был считать этот поступок правильным. Я не должен был желать смерти этим людям.

Но я желал.

Я принялся размышлять о том, в чём мы все были совершенно обыкновенными. Испытывали ли другие простые обыкновенные люди желание убивать?

Наверное, испытывали.

Я снова подумал о том, что что-то шло не так.

Двери лифта открылись и мы вышли на пятом этаже. Большая часть ламп не работала. Лишь в конце коридора горело несколько светильников. Мы медленно пошли к кабинету, держа оружие наготове.

— Харрингтон мой, — напомнил Джо.

Фелипе кивнул.

Мы прошли в затемнённую приёмную, перед нами медленно открылась дверь в сам кабинет.

— Иди первым, — обратился Фелипе к Джо. — Убери пистолет за пояс. Спрячь его.

Джо испуганно посмотрел на нас.

— Вы же меня не бросите?

— Нет. Просто хочу сначала послушать, что они скажут.

Джо кивнул.

— Мистер Хорт! — раздалось из кабинета.

— Пошёл! — прошептал Фелипе.

Остальные встали у двери, прячась в тени. Когда Джо вошёл, Харрингтон встал. Он казался огромным, несущим угрозу, его силуэт чётко выделялся на фоне окна. Когда он заговорил, в его голосе звучала неприкрытая угроза и злоба.

— Говна ты кусок, — сказал он.

— Что?

— Ты кто, блядь, такой, раз посмел портить нам Новый год? Что, решил, можешь безнаказанно гадить и не получить ответку? Не знаю, что за хуйня созрела в твоей убогой головёнке, но ты, очевидно, забыл, кто тут решает все вопросы.

— Вопросы здесь решает он, потому что он — мэр. — Это Фелипе вошёл в дверь, держа в руке револьвер. Следом за ним вышли и мы.

Все собравшиеся в комнате обратили своё внимание на нас.

— А это ещё кто? — спросил лысый.

Сигара подошёл к нам поближе и присмотрелся.

— Их тут целая банда.

— «Их»? — переспросил Фелипе.

— Вы явно не из наших.

— Так, кто же мы?

— Сам скажи.

— Мы — Ужас Простых Людей.

Сигара рассмеялся.

— Ну и что эта ебанина значит?

— Это значит, тебе кранты, мудак ты эгоцентричный.

Фелипе вскинул револьвер и выстрелил.

Сигара упал и закричал, из дыры в его груди брызнула кровь. На секунду я заметил, как сквозь эту дыру появились внутренние органы, затем кровь мощной струёй залила всё вокруг. Сигара начал дёргаться, кровь разлеталась по ковру, разливалась по его костюму, туфлям, попадала на его друзей.

— Вали их, — приказал Фелипе.

Мы открыли огонь.

Я целился в лысого. Он вскочил и попытался скрыться, я чувствовал себя будто в тире. Я смотрел, как он неуклюже передвигался по комнате, прицелился, подождал несколько секунд и выстрелил. Первая пуля попала ему в руку, вторая в бок, он завалился на пол и задёргался. Я прицелился ему в голову и выстрелил. По комнате разлетелись ошмётки мозгов вперемежку с кровью и кусками черепа, и он затих.

Я не ожидал, что мне станет хорошо. Мне было замечательно. Я посмотрел вправо, заметил катавшегося по полу коротышку. Тот держался за ногу, вопил и женским голосом умолял его не убивать. На белом ковре появились кровавые разводы. К нему подошёл Пит и прицелился в голову.

— Нет! — заревел коротышка. — Нет! Нет! Нет!

Пит нажал на спусковой крючок и голова коротышки исчезла в кровавом мареве.

Я был на взводе и огляделся в поисках того, кого ещё можно пристрелить, но остальные уже справились без меня.

Джо выпустил последнюю пулю в бездыханное тело Харрингтона.

И вдруг опустилась тишина.

После оглушительной стрельбы и воплей эта тишина обрушилась на нас будто лавина. Уши заложило. В воздухе висел дым, пол был залит кровью, пахло порохом, раскалённым металлом и дерьмом.

Мгновенно охватившее меня возбуждение, так же быстро схлынуло и его место заняло отвращение и страх. Что же мы натворили? Я посмотрел на Джеймса. Выражение его лица было точной копией моего.

— Уходим, — быстро сказал Фелипе. — Валим. Живо.

Джо оглядел залитый кровью кабинет.

— Может, надо…

— Живо!

Он направился к двери, я пошёл за ним, в животе у меня бушевала буря.

Я дошёл до конца коридора и меня вырвало.

Расправа попала в новости. Во все новости. «США сегодня» вышла с передовицей об этом происшествии. Были репортажи по NBC, CBS и АВС, вышла статья в «Уолл-Стрит джорнал».

Люди, которых мы убили, были не просто важными жителями Дезерт Палмс. Они оказались крупными финансовыми воротилами мирового масштаба. Из-за их гибели Токийская биржа и Уолл-Стрит даже были вынуждены на несколько дней закрыться. Выяснилось, что Сигара, чьё настоящее имя было Маркус Ламберт, не только владел компанией «Ламберт Индастриз» — крупнейшим производителем инструментов в США, но ещё держал основной пакет акций, без преувеличений, в целой дюжине компаний по всему миру. Остальные были не столь могущественны, но их смерть тоже повлияла на мировые финансовые рынки.

Мы старательно вырезали все статьи и записали все репортажи о нас, и добавили их в общую коллекцию.

Джо стал совершенно другим человеком. Из забитой зашуганной собаки, которую мы встретили в «Ла Амор», он превратился в дерзкого активного мужчину. В каком-то смысле, старый Джо нравился мне больше и уверен, остальные разделяли моё мнение. Он был застенчивым и напуганным, но вместе с тем он оставался добрым, щедрым и скромным. Теперь же он стал самоуверенным, жёстким, начал важничать, и мало кому из нас понравились эти перемены.

На следующий день после «операции» Джо созвал городской совет и во всеуслышание объявил о назначении нового городского управляющего и главы совета по планированию. Он назначил голосование по некоторым решениям, по которым ему приказали голосовать «за» и проголосовал «против».

Мы сидели в зале и наблюдали за ним. Фелипе внимательно следил за всеми процедурами и морщился, когда слово брал Джо. Наконец, когда Джо поставил на голосование вопрос о расширении дорожного полотна на протяжении трёх кварталов, я не выдержал и спросил:

— В чём дело?