— Кэп, зачем? Фиолетовый мутаген практически ничего не стоит.

— Пригодится. — я прижал к шее зверя ладонь правой руки: — Забор мутагена.

На сбор мути у меня ушло ещё несколько минут. Я понимал, что занимаюсь не тем, что сейчас критически важно догнать группу зеков, но жаба внутри меня внезапно обрела невероятную власть над моим телом. Быстро собрал одну полную капсулу, и лишь тогда покинул место бойни.

Не успел пробежать и десятка метров, как наткнулся на гнездовье иглозубов. И вот тут меня словно перемкнуло. На площади в пять-шесть квадратных метров, из сухой травы была настелена приличной высоты подушка, сантиметров в сорок. И на ней, на одинаковом удалении друг от друга расположилось дюжины две сиреневых яиц. В центре этого великолепия располагалось одно крупное яйцо, казавшееся в этом месте чужеродным. Чуть крупнее сиреневых, чёрное, с серебристыми пятнышками.

— Чёрт. Они же все погибнут, верно? — спросил я, остановившись. При этом мой взгляд не отрывался от черного яйца, словно загипнотизированный его идеальной формой.

— Кэп, в моей базе данных нет информации, что происходит с зародышами мутантов без присмотра родителей.

— Может они имеют какую-то ценность? — поинтересовался я. — Особенно вон то, в центре.

— Информация о зародышах любых мутантов в базе данных не найдена. Кэп, похоже они не представляют никакого интереса для корпорации.

— Слушай, может их в блок жизнеобеспечения вложить? Они полюбому питательные. Хотя нет, слишком крупные, да и я такое жрать не буду. Сука, концентрат из нерожденных птенцов, гадость-то какая. Чувствую себя, как ласка, разоряющая птичье гнездо.

Поддавшись минутной слабости, сбросил со спины рюкзак, и полез внутрь. Быстро нашарил пакет с запасным бельём, вытащил его, и приступил к выполнению на ходу родившегося плана. Внутренняя жаба смотрела на мои действия с недоумением, мол — нафига? Рядом с ней потирал свои мохнатые лапки хомяк, ему моя затея явно нравилась.

— Кэп, зачем? — как-то совсем по человечески спросила искин.

— Ева, спроси что-нибудь полегче. — отмахнулся я, застёгивая молнию рюкзака. — Зато у меня теперь есть ветошь. Хоть кровь с забрала сотру. Эх, прощай, гнездо.

Я опоздал. Причём моя вынужденная задержка спасла мне жизнь. Появись я на тропе минут на десять раньше, и сейчас скорее всего валялся бы в кустах с продырявленной тушкой, как и один из трёх заключённых, вышедших следом за мной с базы корпов. Кто-то хладнокровно пристрелил сидельца точно в лоб, и бросил, даже не прикоснувшись к его снаряжению.

А вот второй, чернявый, оказался жив. Имея три раны в груди, он не только выжил, но ещё нашёл в себе силы отползти с тропы, и двинуться назад, к базе. Если бы не кровавый след на листве, вряд-ли бы я его нашёл. А так, пройдя полсотни метров назад, вдоль тропы, наткнулся на подранка, прислонившегося к стволу дерева.

Приблизившись к не подающему признаки жизни сидельцу, я прижал правую ладонь к его шее. Чёрт, через перчатку наруча ничего не чувствуется. А нет, живой, открыл глаза, попытался отмахнуться рукой.

— Ты кто? — голос у сидельца был хриплым, слабым.

— Мимо проходил, тебя увидел, решил расспросить. — усмехнулся я. — У тебя что, аптечки нет?

— Ага. — попытался улыбнуться мужик. — Вся муть ушла на жратву с водой, и иглы. Вот такая, забери меня бездна, ситуация. Кто ж знал, что на нас нападут сразу, как только мы войдём в лес.

— Вас трое было, где ещё один? — задал я очередной вопрос, и тут же приказал искину: — Ева, вколи этому бедолаге всё, что надо, чтобы он прожил подольше.

— Забрали третьего. Какие-то продвинутые бойцы, все в чёрной броне, верхом на зелёных мутантах. Остановили, начали про какой-то разорённый посёлок распрашивать. Ну, Клоп и сказал, что он оттуда пришёл совсем недавно. Его сразу по затылку тюкнули, и на спину муту, а в нас тут же стрелять начали. Мне повезло, сердце не задели, плюс способность регенерация. В общем, чудо, что не сдох сразу.

— В чёрной броне говоришь? — нахмурился я.

— Кэп, это отличительная черта брони четвёртого класса. — сообщила искин.

— Да, и оружие у них крутое было. — затихающим голосом пробормотал заключённый. — Наподобие твоих игломётов только…

— Всё, лекарство начало работать. — произнесла Ева. — Если повезёт, то через пару часов оклемается.

— Слушай, раз уж я подлечил его, бросать здесь этого бедолагу как-то неправильно. Давай ка мы его в спальник упакуем, и с тропы уберём. Как думаешь, не загнётся, если я его перетащу?

— Всё равно не выживет без стимуляторов. — сообщила искин. — У тебя оставались старые картриджи, если не пожалеешь, то шансы заключённого повысятся до приемлемого уровня.

На спасение чернявого ушло минут пятнадцать, зато моя совесть осталась спокойна. Пока оттаскивал его за деревья, а после укладывал в спальный мешок, несколько раз прокрутил в голове свои дальнейшие действия.

Выходило следующее. У меня имеется то, что ищут очень серьёзные ребята. Если найдут, скорее всего меня прикончат, при любом раскладе. Кто может обо мне рассказать, и что? Единственное, что может знать клоп, это то, что я был какое-то время владельцем контейнера. Так же он мог слышать, как я говорил, что обменял этот контейнер у корпов на оружие. Значит появляется второй свидетель — доктор И вот здесь всё сложнее. Если корповский учёный открыл личное хранилище вольной, он может пойти двумя дорогами: Утаить находку для себя или перепродажи. Доложить начальству. Во стором случае мне кранты — могут устранить чисто из предосторожности. В первом есть варианты. Если док знает, что это за золотая жидкость в тюбике, и израсходует на себя, мне ничего не угрожает. А вот если продаст, большая вероятность, что покупателями будут истинные хозяева. Они сразу обнаружат пропажу, и тогда начнётся охота на одного идиота с Земли. Что-то я, как ни крути, попал, как хвост доверчивого волка в прорубь, из той забавной сказки. Или это был не хвост…

— Кэп, нужно уходить. Убийство заключённого рядом с базой корпорации наказывается в разы строже, чем в посёлке.

— Уходим. — согласился я, поправляя лямки рюкзака, и вновь хватаясь за рукоять игломёта. — Ещё бы с направлением определиться.

— В глубь исследованных территорий, там в разы легче затеряться.

— Ага, и сдохнуть от рук товарищей по несчастью. Впрочем, теперь меня не так просто пристрелить. Всё, уходим.

Пришлось давать большой полукруг в несколько километров, чтобы обогнуть базу корпов, не выходя из леса. Не зачем кому-то знать, куда я направляюсь. Мне вообще стоит загаситься недели на три, подальше от троп и дорог, и появиться где-нибудь в глубине исследованной территории, где меня точно не будут искать. За это время можно будет запастись качественным мутагеном, покошмарить древолазов, а ещё…

— Урлу!

От раздавшегося за спиной звука я сходу сиганул вправо, за ствол дерева, тут же развернулся, целясь с двух стволов по неведомому противнику. Пусто.

— Урлу! — вновь прозвучало сзади, ещё более настойчиво.

— Да чтоб тебя! — уже догадываясь, что произошло, я убрал один игломёт в кобуру, скинул с плеч лямки рюкзака, и осторожно снял его.

— Кэп, что это? — в голосе искина послышалось любопытство.

— Это, Ева, называется — мы ответственны за тех, кого приручили.

— Кэп, я не поняла. Там что, детёныш из яйца вылупился?

— Сейчас узнаем. — улыбнулся я, медленно открывая молнию рюкзака. Ох ты ж, хорошо, что догадался свёрток с яйцом в пакет из под белья положить. Поди ещё и воняет.

Подхватив свёрток, осторожно поставил его на землю, а сам, на всякий случай осмотревшись по сторонам, опустился на колени Место довольно открытое, фиолетовая зона, опасности нет.

Медленно начал освобождать яйцо от белья, в которое его завернул, мимоходом порадовавшись, что неприятный запах отсутствует. Едва ткань была убрана, из яйца, в котором было пробито довольно большое отверстие, прозвучало уже знакомое: