Чёрт! Не хотел бы я оказаться на его месте. Даже не могу представить, что сейчас испытывает этот некоши. Кто же сотворил всё это? Отсутствие женских тел указывает скорее на заключенных, но раны на телах говорят о том, что местных убивали из оружия корпов. Обугленные дыры в груди, с кулак размером, оторванные конечности…

Устав стоять неподвижно у дерева, я переступил с ноги на ногу, и под правой ногой что-то хрустнуло. Твою же в прямую кишку, да по локоть! Откуда здесь ветка? Ведь специально осматривал позицию на наличие вот таких сюрпризов!

Краснокожий, проверявший очередное тело, замер. Обведя тяжёлым взглядом окрестности, он почти сразу, с невероятной точностью определил моё место нахождения. Поднявшись в полный рост, абориген уставился своими кровавыми буркалами прямо мне в прицел. И было в его глазах нечто такое, от чего меня пробрало до печени. Указательный палец сам лёг на спусковой крючок.

А в следующий миг некоши сорвался с места, рванув ко мне навстречу.

Я даже не подумал прятаться, или пытаться застрелить аборигена из винтовки. Вся моя чуйка просто кричала — не дёргайся, парень! Твои спицы только разозлят этого краснокожего, и тогда всё точно пойдёт по плохому сценарию.

Закинув винтовку за спину, шагнул на открытое место, и замер, ухватив рукоятку шайтана. Чёрт, что я делаю?! Он же сейчас прикончит меня! Просто махнёт своим каменным топором, и всё…

Красный остановился в двух метрах от меня и уставился свирепым взглядом мне в переносицу. Знаю я этот взгляд, у нас комбат так смотрел на проштрафившегося подчинённого. Куда этому красноглазому до ледяного, вымораживающего саму душу взора полковника Алексеева…

— Я не могу понять, кто ты такой. — хриплым, словно прокуренным голосом произнёс абориген, двинувшись по кругу. — Чужак, но отмечен Эмао, как приёмный ребёнок. Заражённый чёрным Даггаром, но связан с душой старшего брата. Молод, но старше любого старейшины перворожденных. Кто ты такой, чужак? И что делаешь на пепелище моего горя?

— Я никто. Осколок далёкого прошлого, желающий выбраться отсюда и найти того, кто засунул меня в эту аномалию.

— Ты ищешь мести? Или ответы на свои вопросы? — абориген прекратил двигаться, оказавшись за моей спиной.

— Я ищу ответы. Мне слишком мало известно, чтобы решать, есть виновные в том, что произошло со мной и сотнями моих соотечественников.

— Твой мир захватили чужаки? Он разрушен? Я чувствую в тебе боль. Тебя предали, как сотни твоих братьев и сестёр. Мы с тобой очень похожи. Ты воин, я охотник. Ты потерял всё, и я лишился своей семьи. Ты ищешь виноватых, а я жажду мести.

— Кто напал на вас? — спросил я. — Корпорация? Вольные? Заключённые?

— Эти несчастные рабы чужаков? Нет, странный человек, мой дом сожгли не они, и даже не чужаки, которые ушли отсюда час назад. Мой дом приказали сжечь те, кто никогда не появится в Эмао. И я хочу отомстить им.

— Отомстить корпорации? В одиночку? Покинуть аномалию сложно, и не известно, возможно ли это сделать местному. Кем будешь ты там, за пределами своего дома? — я развёл руками.

— Эмао одобрила моё желание. Приёмный, ты тоже против чужаков, я знаю. У тебя свои причины, у меня свои, но первоначальная цель одна — выбраться из под влияния чёрного Даггара, и найти тех, кто принимает решения. Думаю, мы ещё не раз встретимся.

Повернувшись ко мне спиной, краснокожий направился к своему селению. Вернее к пепелищу, что осталось от недавно наполненной жизнью деревни. Я стоял и смотрел вслед удаляющемуся человеку, у которого только что сгорел весь мир. Ещё не остыл пепел, ещё тлели остатки хижин, а этот абориген уже всё решил для себя.

— Ей, красный! Моё имя Аудрэй!

— Сан! — охотник остановился. Повернулся ко мне, окинул ещё одним взглядом, и добавил: — Поможешь приготовить погребальный костёр? Один я могу не успеть. Здесь скоро должны появиться чужаки, они выжгут окрестности, и построят свои мёртвые хижины.

— Помогу. Но, у меня тоже будет к тебе просьба. — ответил я, и двинулся к сожжённой деревне.

— Сколько их было, Кэп? — Спросила меня Галина, глядя в пламя костра.

— Больше семидесяти. Сану повезло, сегодня был на охоте. Или не повезло, тут как посмотреть.

— Мой искин утверждает, что боевики корпорации не нападают на аборигенов. Но сейчас я вижу противоположное.

— Я думаю, корпы убирают всех, кто им хоть как-то мешает. — сказал одно, а в мыслях тем временем было совсем другое. Корпы убивали аборигенов по конкретной причине — это была карательная акция. Мутанты уничтожили базу? Держите ответку! Здесь, под прикрытием сбора мутагена, идёт грязная, кровавая война. И мои земляки, что живут здесь уже сотню лет, похоже солгали мне о проблемах корпорации и их успешной борьбе. Чёрт, да я больше склонен поверить вот этому краснокожему аборигену, чем тому же Саяну. Стремления Сана просты и понятны. А вот земляк, живущий здесь уже сотню лет, мне многое не рассказал, представив себя и своих товарищей в выгодном свете. Ложь, кругом сплошная ложь.

— Кэп, ты меня слышишь? — похоже девушка уже не первый раз пыталась что-то сказать мне.

— Извини, задумался. — я повернулся к Галине. — Ты что-то хотела спросить?

— Я говорю — твой питомец что, разумный? Как человек?

— Скорее всего он по-сообразительнее будет. Понимаешь, элитных мутантов объединяет нечто, похожее на коллективную память. И Драк ей весьма ловко пользуется. Правда, с ним промашка была, и теперь… Впрочем, тебе это лучше не знать. Думаю, нам пора уходить отсюда. Сан! — я помахал аборигену рукой. Краснокожий стоял предельно близко от погребального костра, сложенного на скорую руку. Да и погребальным его сложно было назвать — много ли успеешь собрать сушняка за пару часов? Сан сказал, что этого достаточно, дальше Эмао сама позаботится о своих детях, чтобы их сосуды не достались чёрному Даггару. Ох уж эти поверья аборигенов…

— Уже уходите? — спросил краснокожий, не отворачиваясь от почти прогоревшего костра. — Не советую сейчас посещать мёртвые крепости чужаков, лучше посетите одно из селений их рабов. И не беспокойся, Аудрэй, я присмотрю за старшим до твоего возвращения.

— Аудрэй. — прозвучал в моей голове голос Дракота. — Я тоже присмотрю за перворожденным. Спокойно решай свои дела с чужаками, пристраивай самку, и возвращайся. Да, не забывай, пока жив Аудрэй, жив и Дракот.

— Мы вернёмся сюда через одну малую ночь — ответил я одновременно и аборигену, и питомцу. — Будем искать вас у реки, на границе с жёлтой зоной.

— Мне спешить некуда, друг. — ответил Сан. — Возвращайся с хорошими новостями. И свою спутницу не потеряй. Мы со старшим братом тоже уйдем отсюда на некоторое время. Очень скоро сюда придут чужаки.

Краснокожий оказался прав.

Мы прошагали около часа, когда Ева сообщила о приближающемся шуме. Дав команду Галине остановится, я прислушался. Гул. Похожий на тот, что издают капсулы, но немного иной, более тяжёлый что-ли.

— Кэп, это не капсула, это космический корабль. — пояснила мне искин.

— Чёрт! Надеюсь, они летят не бомбить, чтобы расчистить площадь под новую базу. Галя, давай-ка ускоримся! Не хотелось бы попасть под бомбардировку.

Корабль (настоящий, мать его, космический!) прошёл над нами через две минуты. Огромный, более полукилометра в длину и за сотню метров в ширину, укрытый радужным пузырём защитного, или маскирующего поля. Прошёл низко, едва ли в полста метрах над нашими головами. На какой-то миг мне показалось, что он сядет если не на нас, то очень близко. Но гигантская машина, то и дело выпуская в разные стороны струи огня из маневровых сопел, ушла дальше, вглубь аномалии, и вскоре потерялась из виду.

— С ума сойти! Это что, настоящий звездолёт? — произнесла моя спутница, когда гул, исходящий от корабля, значительно поутих.

— Похоже да. Ева, знаешь, что за модель корабля?