Установил, прижав к земле подобранным по пути толстым суком, из расчёта, что её активируют сами преследователи. Конструкция получилась надёжная — если вольные не заденут палку, я расстреляю её из игломётов. Достаточно одного-двух попаданий, чтобы сук лопнул, и освободил кнопку, активирующую взрывное устройство.

Да, при установке рисковал, но иного выхода я не видел. Достаточно одного попадания, чтобы мой путь окончился здесь и сейчас. А ведь скоро химия перестанет действовать, и ранение даст о себе знать.

По тропе за мной следовало трое. Чёрт, где-то ещё двое потерялись. По-любому идут через лес, возможно даже выдвинулись вперёд. Разведчики хреновы. Плохо, придётся отходить. Мысленно послал Дракоту образ, как мы отступаем, затем снялся с позиции, и двинулся в сторону кустарника, за которым можно было спокойно укрыться и быстро удалиться.

— Аудрэй, сильный враг близко! — совершенно внезапно раздалось у меня в голове. Я чуть не выругался от неожиданности в полный голос, раскрыв себя противнику. Зато андреналин, впрыснутый в кровь самим организмом, заставил меня действовать не думая.

Откатившись к кустарнику, я замер, выцеливая из винтовки ту часть леса, откуда мог появиться враг.

— Бом-м! — грохнуло на тропе. И почти сразу же раздался второй взрыв — более слабый, но именно после него раздался протяжный крик боли.

— Какого мута там происходит?! — раздалось из-за кустарника, и на открытое пространство выскочил боец, вооружённый винтовкой. Мы заметили друг друга почти одновременно, но у вольного была лучше позиция. Или мне переместить ствол винтовки на добрые полтора метра, или ему — лишь опустить на папу десятков сантиметров.

— Хлоп! — прямо в грудь противнику врезался сгусток плазмы. Вольный дёрнулся в сторону, споткнулся о мой ботинок и начал заваливаться рядом со мной. Я практически в упор навёл на него своё оружие и выстрелил в голову.

На землю упало уже бездыханное тело. Причиной смерти стал не только мой выстрел, но и большая, с кулак, обуглившаяся рана в районе груди. Твою же в пень через колоду, да у меня в друзьях настоящий плазмомёт!

— Драк, спасибо, выручил!

— С тобой весело, друг! — прозвучало в моей голове. Чёрный мут крутанулся вокруг себя, словно говоря — смотри, какой я молодец.

— Пошли, посмотрим, что там произошло на тропе, пока все жёлтые муты на шум не сбежались. Первый раз шарахнуло знатно, не удивлюсь, если на тропе остались одни калеки.

Ползком вернувшись на позицию, я осторожно, стараясь не выдать себя, осмотрел тропу. На ней уже никто не кричал. Первый убитый лежал лицом вниз, и не подавал признаков жизни. Ноги у вольного отсутствовали. Второй вражеский боец сидел на пятой точке, и пытался собрать свои внутренности назад, в страшную рану. Похоже искин накачал его химией, за счёт которой противник ещё держался в сознании. Третий лежал ничком на животе, и внешне не имел каких-то повреждений, за исключением в лоскуты разорванного рюкзака на спине.

— Где-то бродит ещё один противник. — тихо произнёс я, и навёл оружие на того, что лежал ничком. Ну-ка проверим, жив или нет.

— Ш-шух.

Спица вошла вольному в левую ногу, и лес огласил крик боли. Эх, ну что ж ты так палишься, боец? Так, считай минус четыре. Теперь бы ещё последнего вычислить, и всё, дело сделано. Чёрт, где бы ещё раздобыть оружие корпов, не требующее специальной привязки?

Я успел покинуть позицию, перезарадиться, ещё раз подстрелить подранка, собравшегося уползти с тропы, вновь перезарядиться, но никто так и не пришёл выручать своих. Неужели сбежал?

— Драг, можешь предельно осторожно, стараясь не высовываться на открытые участки местности, обойти окрестности? Нужно отыскать ещё одного противника.

— Я не смогу отыскать чужака, он ушёл. — ответил питомец. Хм, а ведь я уже привык к такому общению, скоро и сам буду говорить с Дракотом мыслеречью

— Ты уверен? Откуда знаешь, что он ушёл, может затаился?

— Он последний, кто хотел нас убить. Теперь не хочет, нет направленного… — Драк умолк, видимо не мог подобрать слово.

— Направленной агрессии? Желания убить?

— Да, верно. — согласился зверь. — Угроза ушла.

— Ну, у нас под боком ещё одна угроза, и я бы тоже поспешил отсюда, если бы не одно но. — я в который раз посмотрел на тропу. Боец с развороченным ливером уже завалился на бок и не подаёт признаков жизни. А вот подранок всё никак не успокоится — пытается уползти с тропы. Что ж, теперь время работает против меня, поэтому нужно действовать.

Скрытно подобравшись к месту схватки, я в считанные секунды оказался рядом с раненым, и рывком утащил его за деревья. Тот даже не сопротивлялся, лишь помянул бездну и высказал что-то нехорошее про мою мать. Понимаю, сам бы в подобной ситуации ругался, как сапожник. Убедившись, что мы убрались с открытого места, прислонил вольного к стволу дерева, и, опустившись на корточки, спросил:

— Ну и с какой целью вы за мной бегаете?

— Золотое сияние. Наша старшая считает, что оно у тебя. — почти шёпотом ответил раненый. — Мы же не знали, что ты из этих.

— Каких ещё этих?

— Приёмных детей.

— Ты бредишь, мужик, какие еще нахрен приёмные?

— Не пытайся обмануть меня. Только вы, приёмные, используете гранаты не по назначению. Бездна, почему мы сразу об этом не догадались?

— Что ещё за золотое сияние?

— Так ты не брал? Странно. Старшая не может ошибаться.

— Так ты может прояснишь всё-таки, что такое — сияние?

— Ты думаешь, что такому как я рассказывают…

— Трах тебе в док. — произнёс я, надеясь, что у пленника нет ментальной защиты. Во всяком случае на наруче у него две жёлтые и одна зелёная полоски. Силён, чего уж. Впрочем, у вольных стартовый комплект брони и оружия гораздо круче, чем у зеков. — Расскажи всё, что знаешь про золотое сияние!

— Не, приёмный, у меня защита на такое. — попытался усмехнуться раненый, его лицо тут же исказила гримаса боли. — Говоришь, что не видел смяние? Это не важно. Ты свидетель, а потому тебя не оставят в покое. Во все посёлки на расстоянии двадцати дней пути уже разосланы ориентировки на меченого заключённого. Тебе не укрыться от синдиката.

— Значит ничего не знаешь про сияние. — я навёл ствол винтовки на лоб вольного и нажал на спусковой крючок. Спица вошла в голову и застря там. Боец даже не вздрогнул, просто обмяк. Так, собираем трофеи, без них мне долго не выжить в автономке, и отправляемся за беглецом. К счастью, я знаю, в каком направлении он движется.

— Приёмный, говоришь. — ворчал я себе под нос, вытряхивая содержимое рюкзаков противника. — Ну-ну. Значит не вымерли. Ещё бы знать где их искать… Золотой, мать его, лес. Мне в жёлтый, и то стрёмно лезть.

Трофеи не порадовали. Кроме десятка ИРП и двух ампул с жёлтой мутью не нашёл ничего полезного. Даже обоймы со спицами не взял, потому как просто не знал, как их извлечь изнутри.

— Аудрэй, я нашёл чужака!

Радостный голос питомца, прозвучавший у меня в голове, заставил непроизвольно вздрогнуть. Две минуты назад он улетел разведать окрестности, с целью отыскать последнего вольного, и вернулся слишком быстро. Неужели и правда нашёл?

— Направление покажи. — попросил я, останавливаясь. Дракот, приземлившись рядом со мной, молча побежал по тропе. Вредная животина досталась мне в питомцы. Раз забудешь похвалить, сразу начинает дуться, и перестаёт разговаривать. Ни дать, ни взять — вылитый человеческий ребёнок, лет этак пяти от роду. И ведь с опозданием похвалить не прокатит, зверушка читает мысли на раз. Вот и сейчас фыркнул, отреагировав на мои мысли.

— Драк, а ты у всех можешь читать мысли, или только у меня? — поинтересовался я.

— Мы связаны с тобой. Других не могу, пока не вошёл в полную силу.

— Твою ж через хребтину, да посильнее! Это как тогда охотиться на элитных мутантов, если они способны на такое? Не удивительно, что корпы в третий раз теряют базу в одном и том же месте.