— Эй, жаба перекормленная, не знал, что ты такой обжора! — тут же послал я мысль мутанту. — Поди и летать уже не можешь?

— Просто напарник у меня жадный был, недокармливал, голодом морил. — тут же ответил Дракот. — Стыдись и смотри, как должен выглядеть настоящий хозяин неба.

— В рот мне ноги! — раздался слева возглас егеря. — Чингачгук, ты ли это? Хао, мы пришли с миром!

— И тебе не оказаться под открытым небом большой ночью, незнакомец. — на лице Сана не дрогнул ни один мускл.

— Твою кочерыжку, вылитый индеец! — как-то заворожённо прошептал Виктор. — Командир, ущипни, а! А то у меня этот, как его, дежавю, вот. И этот, рядом, вылитый Беззубик на минималках. Такой же милый.

— Отставить шизофрению. — приказал я, и, шагнув вперёд, поздоровался с некоши принятым у них жестом — коснулся плеча ладонью. — Здравствуй, Сан.

— Здравствуй, Аудрэй. Вижу, ты взял силу красного брата. — некоши указал на мой наруч. — Хороший выбор. Скорость и крепость мышц — хорошие усиления для охотника.

— Ты можешь видеть мои мутации? — удивился я.

— Да, это одна из моих способностей. Мы, перворожденные, с изменением цвета кожи, начиная с жёлтого, приобретаем усиления, как и чужаки.

— А цвет, он меняется с возрастом? — спросил Виктор, внимательно слушавший Сана.

— Да, и нет. Те перворожденные, что берут на себя долг крови младших братьев, становясь охотниками, иногда пьют кровь своей добычи. Так они меняют цвет кожи вне возраста, и получают от добычи усиления.

— И сколько усилений вы можете так получить?

— Помимо тех, что дарует Эмао? С каждого цвета по одному, но обычно не больше двух. Раньше наши охотники не пили кровь, но пришли чужаки, и стали убивать перворожденных. У нас не осталось выбора.

— Вы проигрываете чужакам? — задал я вопрос, ответ на который так и не получил от Саяна.

— Мы на грани порабощения, или вымирания. — хмуро произнёс абориген. — Лишь старшие братья сдерживают чужаков, но их, после каждой большой ночи всё меньше и меньше.

— Откуда ты знаешь, что их всё меньше? — по-любопытствовал Виктор.

— Мы, перворожденные, чувствуем это.

— Сан, я слышал, вы не убиваете старших детей Эмао. Но для того, чтобы покинуть зону, тебе придётся испить их крови. — я, не отрываясь, следил за выражением глаз аборигена. От моих слов они потемнели, краснота в зрачках почти почернела.

— Значит мне придётся забрать жизнь одного из старших. — хрипло проговорил Сан. — А если придётся, то и двух.

— Твою же бабушку, я в огороде видел. — проворчал Виктор. — Надо же было вляпаться в интриги на старости лет. Эх, Витенька, говорила тебе мама — будь как все, не ходи так часто в лес…

— Отставить разговоры! — оборвал я землянина. — Все, слушай мою команду! Сейчас Сан поможет нам выбрать место, где мы организуем нашу временную базу. Как только определим место, все выдвигаются по координатам, кроме меня и Виктора. Мы берём все добытые нами капсулы, и топаем к строящейся базе корпов. Там заявляем о своём желании создать селение, и указываем место. Затем собираемся на месте будущего селения, и уже там строим наши дальнейшие планы.

— Большая железная птица ещё не улетела, а значит чужаки убивают всех, кто попытается приблизиться к ним. — проговорил Сан. — Ты рассуждаешь не верно, приёмный сын. И я знаю место, где вам будет удобно строить свое селение. Хорошее место.

— Советую прислушаться к словам этого перворожденного. — прозвучал из-за деревьев знакомый мне голос. — Да не дёргайтесь вы. Андрей, я же предупреждал, как получишь красную мутацию, так мы тебя сразу найдём.

— Знаешь, я ж по молодости был заядлым рыбаком. — рассказывал Виктор, усевшись в метре от меня на берегу реки. — Доходило до того, что между молодой красивой девкой и рыбалкой выбирал второе. Но, годам к тридцати как отрезало.

— Что, неужто совсем? — я изобразил на лице подобие ужаса.

— Тьфу на тебя, командир! Я про рыбалку говорю! — егерь аж перекрестился. — Понимаешь, я тут решил попробовать порыбачить. Купил что-то наподобие лески, удилище, крючок, грузило сделал, поплавок выстругал, и засел в фиолетовой зоне с удочкой. Два часа ни одной поклёвки. И тут такой жор начался!

— Командир, ужин готов! — раздался звонкий голос Галины, спасая меня от очередной басни егеря. То он по лесу на мотоцикле за медведем гоняется, то белке в глаз, то шашлыки из ёжей…

— Пошли. — я подхватил игольник, лежащий у бедра, поднялся на ноги и подал руку своему бойцу. Тот не стал молодиться, всё же седьмой десяток мужику пошёл, принял помощь, и мы, не сговариваясь, рассмеялись.

— Ничего, доживёшь до моих лет, тоже сказочником станешь. — отсмеявшись, произнёс егерь. — Я ж не придумываю, всего лишь приукрашиваю. Не то, что этот седой бурят. Тому я бы на слово не стал верить.

— Позже обсудим это. — я заговорщицки подмигнул, и словно случайно потер пальцами шею. Виктор многозначительно цокнул, мол — понял, не дурак.

— Слушай, а чего это он пытался построить тебя? Я ж видел, как у него щека дёрнулась, когда ты сказал, что сам разберёшься, какие мутации себе колоть.

— Ну, тут всё просто. Он мне жизнь спас, и видимо решил, что я теперь эту жизнь потрачу, выслуживаясь перед приёмными. Знаешь, я бы и рад, но, как ты уже заметил, слишком этот Саян мутный. Вроде друг, но у меня всё больше возникает вопросов, ни на один из которых я не получил ответа. И не получу, скорее всего.

— С ума сойти, какие ароматы! — Виктор повёл носом в направлении очага, и закатил глаза, словно от наслаждения. — Галина, да ты ж наша хозяюшка! Командир, может переведём ее на должность штатного повара?

— Только попробуйте! — возмутилась девушка. — Сегодня последний наряд вне очереди, и всё, хватит с меня!

— Ты лучше покажи, что за усиления получила от оранжевой мути. — попросил я. — А то рассказать рассказала, а показать стесняешься.

— Эту способность сложно применить в бронекомбезе. — девушка смущённо улыбнулась. — Сейчас покажу. Только чур не смеяться.

Отстегнув перчатку, она продемонстрировала свою ладонь, с аккуратно подстриженными ноготками. Произнеся голосовую команду, похожую на "царап-царап", Галина резко выпрямила пальцы, и у нас на глазах ногти сменились настоящими когтями янтарного цвета. Сантиметров по пять каждый, они выглядели настолько острыми и опасными, что я бы не удивился, вскрой они броню третьего, а то и четвёртого класса.

— Гля, у моей жены точно такие же были. — задумчиво произнёс Виктор. — Однажды так мне спину располосовала, думал — кровью истеку.

— Хорошие когти! — раздалось у меня в голове. Дракот, склонив голову, наблюдал за действиями Галины.

— Ну, я этими коготками даже при лёгком прикосновении к броне третьего класса оставляю царапины. — ответила девушка. — Не знаю, из чего они сделаны, но камни режут, как сырую глину.

— Ну вот, дочь полка обзавелась, хм, характером. — задумчиво проговорил Виктор. — Что скажешь, командир?

— Ужинаем. — ответил я, и потянулся к котелку. — Завтра придёт Сан, и мы выдвигаемся. Я к корпам, а вы на место.

Краснокожий абориген пришёл аккурат к завтраку, словно знал, когда я его начну готовить. Виктор с Галиной спали, Дракот выполнял роль системы охраны, идеальное время, чтобы поговорить.

— Сан, что ты думаешь об приёмных детях? — спросил я, помешивая в котелке закипающую похлёбку. — Не всех, в целом, а именно тех, с кем ты ходил за контейнером.

— Эмао доверяет им так же, как и старшим братьям. Зачем задаёшь такие вопросы? — перворожденный нахмурился.

— Не знаю, Сан. Не доверяю я им. Я и вашей Эмао не доверяю, потому что не верю в некое существо, равное богу, если верить тебе и Драку.

— Не важно, во что веришь ты, Аудрэй. Важно, что Эмао верит в тебя. Ты обещал мне, что мы покинем мой мир, но я пошёл за тобой, потому что Эмао так сказала. — краснокожий воин протянул мне увесистый контейнер. — Возьми. Саян сказал, это тебе пригодится.