Ей было неприятно это прикосновение, и принц, понимая это, положил ладонь на ее щеку — розовую и неожиданно горячую. Большим пальцем провел по плотно сжатым губам. Дотронулся до шеи, до изящных ключиц, проверяя девчонку на прочность и внутренне отрицая, что ему нравятся эти прикосновения. Сердце так часто стучит не из-за этого, а из-за ненависти. Это неоспоримо.

— А ты ничего, — продолжил Даррел издевательским тоном, сжимая грудь девчонки. Пусть почувствует себя униженной.

Он думал, после этого она точно убежит, оставит его навсегда, но нет. Вместо этого Белль вдруг ударила его по лицу. Да так, что ему показалось, что кожу обожгло огнем.

— Не смей меня трогать, урод! — закричала девчонка, а Даррел не смог сдержать смех. Только смех этот тотчас пропал — едва девчонка запулила в него пламенем, да таким стремительным, что он при всей своей реакции с трудом успел скрыться за ледяным щитом.

Изабелль Бертейл посмела напасть. Девчонка посмела напасть на мужчину, боевого мага, война. Она не считает его сильным. Он для нее — слабак.

Эта простая мысль заставила Даррела окончательно выйти из себя. Эмоции и алкоголь сделали свое дело. Дракон внутри начал просыпаться, а вместе с ним — слепая ярость. Она исходила из самых глубин его души, заполняла тело и опаляла разум.

Принцу казалось, он научился за много лет быть спокойным, но с тех пор, как встретил эту девчонку, понял, что эмоции до сих пор его слабое место.

Он поднял руку, чтобы направить на Белль заклятие, но вовремя пришел в себя. Она слабее, она — женщина, он не может бороться с ней. Взяв вверх над драконом, принц направил заклятие в окно. И оно со звоном разбило стекло.

Коснувшись горящей щеки, Даррел тихо сказал:

— Теперь твоя жизнь точно будет невыносимой, моя маленькая дрянь. Как ты… Как ты только посмела поднять руку на принца?

Его никто никогда не бил. Никто, кроме отца.

Белль сощурилась.

— Какой из тебя принц? Ты — трусливый, надменный и эгоистичный. В тебе нет того достоинства, которое есть в его величестве. Бери пример с отца, принц. Или хотя бы с брата. Будь достоин короны не потому, что ты родился сыном императора. А потому, что заслужил право надеть ее на себя.

Отец… Едва Даррел услышал о нем, как ледяная волна накрыла его с головой.

— Не смей говорить мне это, — прошипел он. — Кто ты такая, чтобы так говорить?

Девчонка не унималась. Дожимала до конца.

— Представитель народа, которым ты собрался управлять. Та, которую ты считаешь пылью под ногтями. Та, которую ты только что лапал. Наверное, многих беззащитных девчонок так унижаешь? Еву тоже силой заставил стать своей?

Эти слова о Еве стали последней каплей. Они пробудили дракона вновь, и Даррел понял, что девчонка немедленно должна уйти. Иначе он не сможет сдерживать себя. Не сможет сдерживать ледяного дракона, чьи сущность и сила заключены в его теле. Те, кто находятся в эти моменты рядом, могут пострадать.

Белль все-таки ушла, оскорбив его еще раз, и по комнате залетала мебель — дракону нужно было дать волю, чтобы он не разорвал его изнутри.

Прогнав гвардейцев, которые ворвались внутрь, услышав шум, принц упал на диван. В голове шумело, кровь билась в висках набатом, в голове вертелись обрывки фраз, сказанных девчонкой. Что-то не складывалось. Было странным. Но что, мешали понять проклятый алкоголь и эмоции.

Чтобы протрезветь и начать мыслить связно, принц достал пузырек с желтой обжигающей жидкостью и залпом выпил ее. Это зелье варили дроу, и оно моментально заставляло приходить в себя после похмелья. Его сложно было купить из-за редких ингредиентов, и невозможно воспроизвести — дроу тщательно хранили свои секреты. Только вот одним из телохранителей и друзей Даррела был серый дроу, который этот рецепт знал. Только сейчас вместе со вторым телохранителем он находился в отъезде. Они должны были вернуться завтра утром.

Зелье подействовало — Даррел начал приходить в себя. Он лежал на полу, глядя в серое зимнее небо, и обрывки фраз девчонки раз за разом звучали в его голове. Теперь они казались ему странными. Про метку, про обвинения, про прислужников.

Его жизнь, ранее расписанная по дням, стабильная и безупречная, дала сбой.

Неизвестная невеста, от которой нельзя было избавиться. Ева, которая любила его всю душой, к которой он сам вдруг охладел за последние дни, за что чувствовал стыд. И Изабелль Бертейл, которая презирала его всей душой.

Что было не так?

Я неслась по замку, охваченная пламенем эмоций. Если бы я стала настоящим пламенем, то сожгла бы все вокруг. Но я была человеком, и все, что мне оставалось, — гореть самой.

Высказать принцу Даррелу все, что накипело, мне удалось. Но, конечно же, он не был бы самим собой, если бы в очередной раз не повел себя мерзко. Решил окончательно втоптать мою гордость в грязь. Но хоть я и обычная невысокородная адептка, у него ничего не получится. Принц понимал это, а потому и вел себя так.

В какой-то момент я остановилась, смахнула со щеки злую слезу, похлопала себя по пылающим щекам, восстановила дыхание и, стараясь быть спокойной, направилась к общежитию по пустому коридору, украшенному от пола до потолка огоньками. Где-то вдалеке звучала праздничная музыка и нестройный хор девичьих голосов — должно быть, девочки поют в общей гостиной. Если бы не черная метка, я бы сейчас пела вместе с ними — с детства я была не обделена голосом и слухом. Однако сейчас не все захотят со мной общаться. Кому-то я противна, а кто-то просто побоится общаться со мной.

Ничего, Белль. Ты справишься с этим. Докажешь свою невиновность. Я обещаю.

Спасибо, что дал мне возможность стать сильной, принц Даррел.

С этой воинственной мыслью я хотела было завернуть за угол, однако меня остановили. Да так внезапно, что у меня плечи от страха дрогнули.

Передо мной словно из ниоткуда возник улыбчивый рыжеволосый парень — тот самый Тэдд, которого я отшила. Он был не один — еще трое парней сопровождали его, и каждый, глядя на меня из-за его спины, ухмылялся.

— Привет, красавица, какая неожиданная встреча, — ухмыльнулся он.

— Такая уж и неожиданная? — дерзко спросила я, сразу догадавшись, что они поджидали меня.

— Конечно. Я тут слышал, что тебе черную метку вручили. Ай-ай-ай, как ужасно. Неужели ты, и правда, воровка? — Голубые глаза по-хозяйски шарили по мне, и от этого мне стало неприятно.

— Нет, — отрезала я, пытаясь понять, что делать. Бежать или нападать?

— Так и думал. Так и думал, Белль! Такая красивая девушка не может быть грязной воровкой. Слушай, а давай я тебе помогу? Я ведь тоже состою в Клубе. И парни состоят. Мы все тебе поможем. Правда, парни?

Его друзья заржали.

— Конечно, поможем! Обязательно! Как не помочь такой красотке? — услышала я их веселые голоса.

— Мне не нужна помощь, благодарю, — холодном ответила я. — Дайте пройти.

— Нет, ты не можешь отказаться от нашей помощи, — поцокал языком Тэдд, не давая мне этого сделать. — Мы с парнями уговорим снять с тебя метку. Только не бесплатно, разумеется.

— Чего ты хочешь? — выдохнула я.

— Ты сделаешь приятное нам, а мы — тебе. Бартер. Идет?

— Это ты идешь. К эйхам в пасть. — Я резко подняла руку, и в них полетел огонь.

Я решилась — сначала нападу, потом убегу, но ничего не вышло. Они словно знали это, знали, что я нападу. Кто-то из них резво отразил мое заклятие, хотя, надо признать, оно успело задеть одного из парней, и тот зашипел от боли. В меня тут же полетело несколько других заклятий. Одно за другим. Я отбилась от пары из них, сотворив огненный щит, но одно все же попало в цель. Оно сбило меня с ног и откинуло к стене. По телу пронеслась ледяная волна, и на руках появились тускло сияющие полупрозрачные оковы.

«Браслет тьмы» — так называлось это заклятие. Оно лишало возможности колдовать. Поэтому все, что я могла — отбиваться и кричать. Я кричала во всю мощь легких, умоляя прийти на помощь. Однако меня тотчас подняли на ноги, скрутили и закрыли рот ладонью. Я отчаянно замычала, продолжая вырываться.