— Здравствуйте, ваше высочество, — улыбнулась я ему холодно, но голос мой звучал безукоризненно вежливо. — Гуляю перед сном.

— С ним? — усмехнулся принц. — Отличная компания, Изабелль Бертейл. Вы далеко пойдете. Оба. Красиво получилось снять печать, Эштан. Мои аплодисменты.

— О чем ты, кузен? — нахально поднял бровь Эштан. — Я не снимал никаких печатей.

— Держишь меня за идиота? — спросил принц, ближе подходя к Эштану. В его взгляде был вызов.

— Удивительно, что ты понял это только много лет спустя, — ничуть не испугался его темный. И как он только такой взгляд выдерживает… Не каждый бы смог.

— Тебе ведь нравится это — играть с другими, — продолжал Даррел. — Смотреть, что получится, когда сталкиваешь одну свою пешку с другой, верно?

— Думай, как хочешь. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Но разговаривать с собой так не позволю, — сквозь зубы сказал Эштан.

— Я буду разговаривать с тобой так, как посчитаю нужным.

— Тогда тебе придется ответить за это. Или снова прикроешься титулом?

— А ты — жалостью к себе? — одарил кузена улыбкой принц. — Или научился чему-то новому?

— Может быть, вы научите меня чему-то, ваше высочество? Например, нападать на слабых? Говорят, у вас это хорошо получается.

Даррел сделал еще один шаг к Эштану.

— Думаешь, у тебя снова получится вывести меня из себя? — ласково спросил он у брата. — Не зли меня, Эштан. Ты не знаешь, что с тобой будет, если я по-настоящему разозлюсь.

— Продемонстрируй, — ответил темный, облизав губы. — Покажи мне, какой ты большой, злой и сильный. Ну же.

Напряжение между ними нарастало, в воздухе все буквально искрило. Глаза Даррела вспыхнули аквамарином, вокруг ладоней Эштана вдруг заклубилась тьма. Мне вдруг показалось, что еще немного, и они точно вцепятся друг в друга. Только принц сильнее.

Испугавшись за темного и повинуясь внутреннему зову, я вдруг встала между ними. Лицом — к Даррелу, спиной — к Эштану, закрывая его собой. Для этого решения мне потребовалась секунда.

— Перестаньте, — сказала я. — Вы высокородные. Непозволительно себя так вести. Даже если вы из императорской семьи.

Мои слова, кажется, остудили их. Они оба сделали по шагу назад.

— Тебя защищает женщина, — улыбнулся Даррел. — Думаю, это благодарность за печать. Ты нашла союзника себе под стать, Изабелль Бертейл.

— Рада, что вы выучили мое имя, ваше высочество, — тихо сказала я, ненавидя его всею душой.

Я хотела выдать ему все, что думаю, но он просто развернулся и пошел прочь.

— Я не сдамся! — крикнула я ему в спину с неожиданной злостью. — Я не уйду из академии!

А он, не поворачиваясь, лишь засмеялся в ответ. Козел!

В общежитие я возвращалась в плохом настроении, громко топая по лестнице и мысленно проклиная Даррела. Все шло замечательно, и мое первое свидание было просто прекрасным до того самого момента, как этот королевский парнокопытный не помешал нам с Эштаном! Явился именно в тот момент, когда мы должны были поцеловаться. И устроил непонятно что. Еще и высказаться мне не дал — просто развернулся и ушел, как будто бы меня не существовало. Отвратительный человек. За что боги послали его душонку в императорскую семью? И зачем он вообще пришел? Я спросила об этом у Эштана, и тот только плечами пожал. Настроение испортилось и у него тоже. Мы отправились в замок, попрощались в холле и разошлись. Вернее, ушла я, а он стоял и смотрел на меня.

Перед входом в общежитие я увидела четырех девушек — все, как одна, скрестили руки на груди, и смотрели на меня с высокомерием. На груди у каждой виднелась брошь в виде лавровой веточки. Символ Клуба избранных. Интересно, что они тут делают? Их комнаты в другой башне. Здесь живут первокурсники.

— Какой мерзкий запах, — сказала высокая стройная девушка с рыжими волосами, кажется, она тоже училась на стихийном и была подружкой Евы. Я видела их вместе в библиотеке. Остальные захихикали и демонстративно зажали носы.

— Мусором воняет, — добавила ее темноволосая подружка с формами, нагло глядя прямо на меня. Видимо, все эти слова были обращены ко мне. Внутри все заклокотало. Хотелось запустить в нахалок файерболлом, но я сдержалась.

— Не рассказывай всем о своем парфюме, дорогая, — поравнявшись с темноволосой, сказала я, не поворачивая головы. — Твои предпочтения нравятся не всем.

Воцарилось молчание. Они не думали, что я отвечу.

— Стерва, — прошипела девица. — Я тебе сейчас все волосы вырву!

Наверное, она бы бросилась ко мне, но этого ей не дала сделать рыжеволосая подруга.

— Успокойся, Кэррил, — велел та. — У нас слишком чистые руки, чтобы копаться в мусоре.

— Ты права, Мэридит. Мы выше этого.

Перед тем, как войти в общежитие, я все-таки обернулась, и окинула всю четверку долгим взглядом — они улыбались, глядя на меня, но их улыбки не были добрыми. А в их глазах было предостережение.

Рыжеволосая словно невзначай коснулась броши, словно давая понять, кто она, а кто я. Но я не стала засматриваться на нее. Распахнула дверь и вошла внутрь.

В огромном замке академии общежитий было несколько, но разделены они были не по факультетам, а по курсам. Кроме того, у парней и у девушек общежития были разными. Нам повезло заселиться в башню — виды из окон отсюда открывались просто великолепные. Отдельное общежитие было только у факультета темной магии — официально из-за ночного графика обучения, но на самом деле из-за страха и нелюбви остальных. Старосты факультетов и курсов, а также челны Клуба Избранных.

В общем холле было многолюдно и празднично — в самом центре стояла Лин с факультета иллюзий и веселила тем, что сотворила проекции Даррела и Евы, которые выглядели словно живые. Лишь изредка части их тел вдруг становились прозрачными, но Лин тотчас восстанавливала их.

Даже я остановилась, чтобы посмотреть на это представление.

Он — уверенный, в темном костюме и с идеально уложенными волосами. Она — нежная, в белоснежном свадебном платье, с распущенными волосами. Они стояли друг напротив друга, держась за руки.

— Я люблю вас, мой принц, — сказала Ева тихо.

— И я люблю вас, моя принцесса, — ответил Даррел, вернее, его иллюзия. Правда, голос у Лин не получился. У принца он был глубоким, бархатным, а не таким высоким. Однако это поняла только я — остальные громко заохали и заахали в умилении. Несмотря на то, что отношения наследного принца и адептки академии магии были скандальными, многие сошлись во мнении, что Ева и Даррел подходят друг другу. Его поклонницы даже перестали желать Железной леди провалиться сквозь землю — мол, если отдавать любимого, то хотя бы в приличные руки.

— Я хочу поцеловать вас, — продолжала иллюзия Даррела. — Я мечтаю ощутить мягкость ваших губ…

— И я… Так давно об этом мечтаю, ваше высочество, — ответила Ева. Я тихо рассмеялась — хоть Лин и была мастером своего дела, но в этой парочке не было такой ванильности. Вспомнив, как страстно они целовались, я вдруг подумала, что у них были не только поцелуи, но и нечто большее. Светлая Тэйла, Ева просто сошла с ума — как только она могла влюбиться в это чудовище?!

Иллюзии потянулись друг ко другу под общий восторженный писк, однако поцеловаться им было не суждено — в гостиную вошла госпожа Кэлман, комендант нашего общежития, женщина строгая и не терпящая вольностей. За глаза ее называли Паучихой и побаивались.

— Что происходит, адептки? — ее громкий голос разнесся по гостиной, и все замолкли. Иллюзии тотчас исчезли, а сама Лин попыталась спрятаться за диваном, однако госпожа Кэлман все поняла.

— Адептка Лин Сноуан, немедленно за мной. Вы понесете наказание за столь фривольные иллюзии.

— Но я…

— Молчать. Вы проявляете неуважение к короне и демонстрируете отсутствие таких важных для девушки моральных качеств, как скромность и благопристойность. За мной, пожалуйста.

Госпожа Кэлман развернулась и направилась к двери, а Лин побрела за ней с понурым видом. Они ушли, а остальные разочарованно завздыхали. Представление было окончено.