Императрица едва слышно вздохнула.

— Да, ваше величество, — прошептала я.

— Эта участь была избрана для тебя богами, — продолжал он. — Ты уже знаешь о том, что вас с Даррелом сделали парой по их велению. Мой отец, покойный император, обладал особым даром ясновидения и однажды ему явился сам Артес, сказавший, что брак Ледяного и Черного драконов спасет империю. Ты и Даррел, — в голосе императора появились насмешливые нотки, будто он не до конца верил в это, — станете теми, кто спасет народ от тьмы. Удивительно, не правда ли? Тот, кто не в силах обуздать собственного дракона, станет спасителем.

Он посмотрел на сына, и у того вспыхнули щеки.

— Ах да, тем, кто должен спасти империю, должен был быть ты, — ответил Даррел. — Ты же идеальный правитель.

— Не смей дерзить.

Его привели императора в ярость. Короткий взмах руки и у Даррелла на щеке появилась длинная и тонкая кровоточащая ссадина. Наверное, дело не ограничилось бы только ею, но вмешалась императрица.

— Прошу, не надо! — воскликнула она. — Вы не должны вести себя так перед нашей будущей невесткой.

Слова жены привели императора в чувство. Он откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза и явно пытаясь скрыть ярость. Даррел же сидел неподвижно и прямо, будто проглотил палку, и по его щеке стекали капли крови. Императрица хотела было вытереть ему кровь, но он жестом остановил ее.  Я не знала, куда деть взгляд. Быть свидетельницей подобной сцены мне совершенно не хотелось.

— Продолжим, — глухо сказал император. — Вскоре ты встретишься с родными, затем будет бал, где ты должна будешь вести себя идеально. Теперь ты — пример для подражания всей империи, и за каждым твоим поступком будут пристально наблюдать. И во дворце, и в академии, где тебе нужно будет доучиться. Следи за каждым словом, девочка. За каждым поступком. В День весеннего благоденствия ты станешь частью императорской семьи.

— Что? — растерялась я. — В День весеннего благоденствия? Но это ведь совсем скоро, ваше величество!

Всего лишь несколько месяцев… Глаза Даррела широко раскрылись. Он тоже не ожидал этого. И с тревогой взглянул на мать. Та едва слышно вздохнула.

— Не за чем тянуть, — отрезал император. — На балу будет объявлена дата свадьбы и начнется подготовка. Может быть, ты не хочешь становится частью нашей семьи?

В его голосе послышалась угроза, а от тяжелого, пристального взгляда окончательно стало не по себе. Больше всего на свете я хотела помотать головой, как маленькая девочка, и сказать, что, конечно же, хочу. Однако вместо этого сказала другое. Решила быть честной с тем, кто правил нашей страной.

— Я никогда не думала об этом, ваше высочество.

— Вот как? — приподнял он бровь.

— Я всегда хотела выйти замуж по любви, потому что считаю это правильным, — честно ответила я. — Даррела же я встретила совсем недавно, и даже не знаю, какой он человек.

Принц едва слышно усмехнулся.

— Может быть, ты и от свадьбы отказаться хочешь? — спросил император насмешливо.

— Нет, ваше величество. Я ведь знаю, что не получится сделать этого, — позволила я себе улыбку. — Мы с Даррелом связаны брачной клятвой. И не сможем стать свободными друг от друга, хотим мы этого или нет. Родные хотели сделать меня будущей императрицей, значит, на это у них были свои причины. Я не могу пойти против их воли, даже если их больше нет. Я не буду отказываться от свадьбы. Я сделаю все, что нужно. У меня нет выбора.

— Мне нравится твоя честность, девочка, — неожиданно улыбнулся  император. — Я люблю честных людей. На льстецов у меня аллергия. Да, ты права. У тебя нет выбора. Хочешь ты или нет, ты будешь женой моего сына. Быть членом императорской семьи непросто. Для нас не существует любви. — Он вдруг внимательно посмотрел на свою жену. — Только обязательства и долг, которые мы вынуждены нести всю жизнь. Потому что так нужно. Потому что так будет лучше для всей империи. Уяснила?

— Да, ваше величество, — тихо ответила я.

— Императорская семья идеальна только на страницах модных журналов. Потому что мы должны быть примером для подражания. Наши подданые должны брать с нас пример. Но будь готова к слезам и боли. Небесный дворец построен из грязи.

— Эдвард, — мягко одернула его по имени императрица. — Не пугай Белль.

— Ты же знаешь, что я говорю правду, Элейна. Наша будущая невестка должна знать правду о месте, в котором очутилась. — Губы императора искривились в невеселой улыбке. — Иначе ее растопчут. Во дворце следует всегда быть начеку. И никому не доверять. Доверчивость — признак слабости.

Мне показалось, что я уловила в его взгляде отголосок разочарования и горести. И вспомнила, что недавнее восстание планировал его брат. И он же едва не убил его сына.

— Мой сын слаб и не всегда отличает черное от белого, — продолжал император, и Даррел, слушая его слова, прикусил губу. Слова отца он воспринимал болезненно. — Он не умеет держать себя в руках, и сила его дракона нестабильна. Однако именно его всеблагие боги сделали моим наследником и будущим правителем империи. А может быть, и спасителем мира, как бы абсурдно это ни звучало.  Ты должна стать для него опорой, и плевать на любовь, поняла? Любовь для тех, кто не имеет власти. С этого мгновения ты будешь поддерживать моего сына во всем. Если надо — отдашь за него жизнь. А если ты предашь его или императорскую семью, то  умрешь.

— Да, ваше величество, — почти прошептала я. Его слова, взгляд, энергетика — они давили меня, заставляя чувствовать себя никчемной, но я пыталась сопротивляться этому.

— Что ж, мне пора. Встретимся на балу. Вопросы есть? — как-то по-военному четко спросил император. Наверное, он думал, что я промолчу, а я сказала, что есть. И заметила удивление в глазах Даррела.

— Задавай, — разрешил император. — У тебя есть несколько минут.

И я решилась.

— Ваше величество, вы верите в пророчество, сделанное покойным императором? — прямо спросила я.

— Верю, — чуть помедлив с ответом, сказал император. Кажется, мой вопрос удивил его снова.

— Значит, вы верите в наступление тьмы, ваше величество?

— К чему клонишь? — нахмурился император.

— Перед ночью Зимнего свершения на площади Мечей и Роз пророчица Алтея сделала страшное предсказание о том, что наступает тьма, — осторожно сказала я. — Но ее слова объявили ложью и заключили под стражу. Почему так, ваше величество?

— Почему тебя это волнует, девочка?

— Потому что мне страшно, ваше величество. Я родилась в Северной провинции, на границе с землями Пустоши и Проклятым архипелагом. Нечисти стало намного больше. Количество пограничных отрядов растет. Люди на севере поговаривают, что скоро произойдет нечто страшное.

— Слова Алтеи могли посеять панику, — ответил император. — А нам сейчас это нужно меньше всего. Ты права — нечисти больше, и она прорывается все дальше и дальше. Случаи нападения на людей участились. Случаи исчезновения — тоже. На прошлой неделе мы потеряли целый отряд. А наша разведка говорит о том, что в море Снов зафиксирован сильный магический всплеск. Грядет что-то страшное. Но почему ты хочешь знать об этом, наследница Черного дракона?

 Я осмелилась заглянуть императору в глаза и ответила с неожиданным вызовом:

— Я хочу знать, ради чего жертвую своей жизнью, становясь частью императорской семьи. Хочу знать, что не зря отказываюсь от своей обычной жизни, своих желаний и своей… — Слово «любви» застряло у меня в горле, а перед глазами возник образ Эштана, сотканный из лунного света. Однако император и так все понял.

— Забудь это слово. А жертвуешь ты собой ради своего народа. — Его жесткий взгляд холодил кожу. — Есть в тебе что-то. Недаром ты одна из семьи Ардер… На этом завершаю нашу увлекательную беседу. У меня много дел. А тебе предстоит встреча с родными. Даррел, жду тебя через час в комнате для совещаний. Ты должен присутствовать при докладе главы восьмого отдела.

Император покинул комнату, ни на кого не глядя, а императрица, попросив дождаться ее, вышла следом. Кажется, она хотела что-то сказать ему наедине.