Хенни озадаченно потёрла подбородок:

— Уж и не знаю, как всё успеть, хозяйка. Если и дальше так пойдут дела…

Ника ещё в первый день открытия кофейни заметила, что Хенни с Тёклой не справляются.

— Подбери себе ещё одну подсобницу для чистки овощей, ощипывания птицы и… в общем, для грязной работы.

— Так я сегодня и приведу, — обрадовалась служанка. — Вот пойдём с Тёклой на рынок и зайдём к Селине. Её средняя дочь искала работу.

— Ей хоть есть пятнадцать лет? — уточнила Ника.

— Семнадцать годков. Ничего, что хромая? — спросила Хенни опасливо. — С детства одна нога короче другой.

— Пусть приходит, — вздохнула девушка. — Не будет справляться… сама понимаешь.

— Справная девка, послушная, на руку лёгкая, — защебетала Хенни, забирая две корзины, высматривая в окно Тёклу.

— Только предупреди, что работа может быть временная. Как только покупателей станет меньше, необходимость во второй подсобнице отпадёт.

— Скажу. Так я пойду? Вон и Тёкла идёт. Перепелиных яиц на две дюжины больше брать?

— Берите. «Чёртовы яйца» поищите, — напомнила Ника.

Картофель фри шёл на ура, а ценное сырьё заканчивалось. Когда на рынке появится свежий, неизвестно.

Ника прошлась по кухне. Проверила засахаренные цветы, полюбовалась ими. Выберет лучшие, а остатками декорирует пирожные. Пока есть время, вырежет трафарет для заказанного медовика.

Вчера вечером Кэптен пришёл незадолго до закрытия кофейни. Постоял у стойки, понаблюдал за работой Бена, выпил кружку пива, похвалил Хенни за вкусную пиццу, попросил одну с собой для госпожи Бригитты и шепнул Нике, чтобы она приготовила всю имевшуюся выручку.

К приходу Алана он отнёсся спокойно.

Капитан ночного дозора не забыл об обещании заглянуть в кофейню перед закрытием. Не обращая внимания на старшего по званию, усевшегося на барном стуле у стойки, напомнил Нике, чтобы она перед сном в обязательном порядке повторно проверила, все ли окна и двери закрыты на запоры, все ли погашены свечи.

Несмотря на протест мужчины, девушка всучила ему пакет с бутербродами и печеньем, а также дала большую морковь для Люцифера. Улыбаясь, шутливо сказала:

— Не перепутай, это тебе, — потрясла пакетом, — а это коню, — указала на овощ.

Алан шутку оценил, рассмеялся, невзначай коснулся плеча девушки, погладил:

— Завтра зайду.

Как и обещал, Матфейсен дождался, пока Ника не закрыла входную дверь на запор. Стоя у окна, скормил Люциферу морковь. Выждал, пока девушка не ушла с компаньоном в кухню, а в зале не появилась София с ведром и половой щёткой. И только тогда ушёл.

— Подожди меня в кухне, — попросила девушка Кэптена.

Приглашать его в свой покой остереглась. Тётушка Филиппина пребывала не в духе. Собирала дорожные сундуки, покрикивала на Лину, отправляла её в кухню то за водой, то за шнурком, то за чем-нибудь ещё. Постоянно выходила на лестницу, подолгу там стояла, будто кого-то ждала.

Ника второй раз пересчитывала выручку, накопившуюся за несколько дней. Счёт не шёл. Она не могла сосредоточиться, путалась и сбивалась, отвлекалась на невесёлые мысли, чувствовала себя скверно.

В накрытой плотной тканью клетке притих Жакуй, и девушка ему позавидовала — ни забот у птицы, ни хлопот. Живи и радуйся каждому новому дню.

Когда Ника спустилась в кухню, Ван дер Меер собирался послать за ней Хенни, сносившую на ледник остатки мясных продуктов. Тёкла, София и Гуго уже ушли.

— Ты долго, — Кэптен отставил пустую пивную кружку.

Ника не ответила. Взяв небольшую корзину, уложила в неё мешочки с выручкой.

— Тётушка Филиппина поутру уезжает? — Адриан не спускал напряжённого взора с компаньонки. — Как скоро она вернётся?

— Сказала, что уезжает навсегда, — девушка искала бумажный пакет. — Надо что-то придумать для упаковки печенья и таких вот продуктов, — указала на пиццу. — Самой что ли изготовить коробки из плотной бумаги и пакеты заодно? Ленту узкую простенькую купить. Как думаешь?

Бумажные пакеты из рыхлой серой бумаги в коричневую крапинку были неудобного размера и сомнительного качества. К тому же стоили недёшево. Да и склеены были непонятно каким клеем. Не экологичным клейстером* точно.

Ван дер Меер неопределённо качнул головой:

— Изготовь. Ты повздорила с тётей?

Ника ответила вздохом.

— Что стало предметом вашей ссоры? — допытывался мужчина.

— Ничего, — пробубнила девушка, занятая упаковкой пиццы.

— Как это ничего? — раздался за спиной голос Хенни.

Захлопнув дверцу ледника, она отряхивала передник и прежде, чем Ника успела заткнуть ей рот окриком, выпалила:

— Господин Ван дер Ваал сделали хозяйке предложение стать его женой, — заявила не без гордости. — Заберёт госпожу Руз в Делфт. Я тоже…

Встретившись с убийственным взором хозяйки, на миг замолчала, затем пожала плечами:

— А что я сказала не так? Все знают.

— Никто не знает, — с угрозой в голосе ответила Ника, надвигаясь на болтливую служанку. — Если ты разболтаешь… тем всем… которые всё знают, то…

— Всё, молчу, — подняв руки в успокаивающем жесте, Хенни поспешно ретировалась, а девушка вспомнила, что разговор могла слышать София.

Не могла слышать, а слышала наверняка и пересказала Хенни. Тёкла тоже не осталась в стороне. Значит, завтра о предложении нувориша будут знать многие, а там и все жители Зволле.

Ника похолодела от открывшейся перспективы стать погребённой под лавиной сплетен, но тут же взяла себя в руки. Почему она должна переживать по поводу слухов? Пусть беспокоится Ван дер Ваал — оплошал он. Такие беседы следует вести при закрытых дверях, а не когда вокруг тебя вьётся прислуга.

Адриан вопросительно уставился на компаньонку.

— Когда? — спросил глухим голосом, морщась, с силой ворочая головой и потирая шею.

— Что когда? — сощурилась Ника.

— Ты понимаешь, о чём я спрашиваю.

— Когда венчание? — усмехнулась Ника. Отмахнулась: — Никогда. Я никогда не стану женой Ван дер Ваала.

Кэптен застыл. Молчал. Смотрел на неё с недоверием, щурил глаза, хмурился. Не поверил её словам? И Нику прорвало:

— Я передумала! Когда ты пойдёшь под венец с Виллеминой, я пойду следом за тобой с её отцом. Стану нашей красавице мачехой, а тебе…

Она зло и нервно рассмеялась. Ужасный день! Не задался с самого утра! Всё и все против неё!

— И родим мы с ней вместе, — закончила на торжественной ноте, вздёрнула подбородок и победно улыбнулась.

Ван дер Меер подступил к Нике, схватил за плечи. Потряс так, что у девушки посыпались искры из глаз.

— Ты же не сказала ему нет? — смотрел в лицо с пугающей пристальностью. — Отвечай, не отказала ему?

Ника дёрнулась в его руках в попытке вырваться.

— Говори, сказала ему нет или сказала? — сжал плечи сильнее.

— Не сказала, — отбивалась девушка от мужчины. — Мне больно, пусти!

Адриан прижал её к груди, укрыл голову и плечи руками. Зашептал в макушку:

— Не говори ему. Руз, молю тебя, молчи. Он не должен знать о твоём намерении.

— Почему? — притихла Ника в его руках. Вдыхала запах его одежды, запах его тела.

Ван дер Меер гладил компаньонку по голове:

— Не сейчас, Руз, не сейчас. Дай мне немного времени. Скоро ты всё поймёшь.

Поцеловав её в висок, выпустил:

— Закрой за мной дверь.

Он забрал корзину и спешно ушёл, а Ника стояла посреди кухни, как громом поражённая. Это что сейчас было? Какого чёрта здесь происходит?

Две недели спустя

Ника с силой потёрла лицо, сцепила руки за головой и потянулась, прогоняя навалившуюся усталость. На главных воротах города часы пробили четверть двенадцатого. В приоткрытое окно задувал свежий ветерок, а перед глазами плясали язычки пламени свечей.

Девушка отложила эскиз браслета, пододвинула пустую чашку и блюдце с двумя последними печеньями с миндалём. Дотянулась до бульотки с ещё тёплым чаем. Следовало бы заварить его крепче, но Хенни заупрямилась: