— Что?

Мужчина улыбнулся.

— Мастер — это он, — снова кивок назад. — Я — Асс.

— Ничего не понимаю, — призналась я.

— Неудивительно, мне и в голову не приходит вести записи о нашей природе. А в его сознание и не забредала идея оставить наследие.

Я промолчала, потому что окончательно запуталась. Мужчина, наконец-то, оторвал от меня взгляд. Повернул голову — и тут же одна из стен пропала, открывая за ней еще одну комнату, со старыми, обшарпанными стенами, низким столиком и парой таких же старых, кожаных кресел.

Асс шагнул внутрь, я за ним. И только когда села в одно из кресел, вспомнила, что напомнил мне данный интерьер. Это же точная копия комнаты, куда пригласили Нео, для встречи с Морфеусом. Что за?!

— Ты любила этот фильм, — просто пожал плечами Асс, расположившись напротив.

— Вы и мысли читаете?

— Чуть-чуть, — он сложил большой и указательный пальцы, показывая насколько «чуть-чуть».

Его фигура поплыла, превращаясь в знакомый образ из фильма.

— Спрашивай, — предложил лысый наставник героя, причем голосом не актера, а нашим, из дубляжа.

Мне стало очень-очень нехорошо. Но страх страхом, а любопытство сильнее.

— Так, где я… и вы? В Матрице? И вы сейчас предложите мне две таблетки? — я пыталась пошутить, но голос подвел.

Асс усмехнулся, складывая кончики пальцев в жесте из фильма, уперев локти в подлокотники.

— Мы — не в Матрице, но кое-что я тебе… предложу, — перед последним словом он специально сделал паузу, намекая на что-то. Он раскинул руки в стороны и торжественно произнес: — Добро пожаловать в настоящий астрал.

— Настоящий? — уточнила я.

— Место без начала и конца, Гадес, Шеол, Астрал, Инфополе, Точка встречи прошлого и будущего. Место, которого нет. И еще сотни имен. И все это, вот, — он улыбнулся.

И улыбка у него красивая. Нет, не белизной зубов, а тем, как меняются его глаза. Складывалось ощущение, что для него улыбка — дело непривычное. Вот, злорадно оскалиться он мог, а весело улыбнуться, шутить — нет. И сейчас он «примерял» улыбку к себе. Откуда я это знала? Без понятия, просто чувствовала, как… как чувствуют люди, что устали или хотят есть.

— Не стоит сомневаться в собственных силах, Видана. Особенно, если они не подводят, — заметил уже Асс, снова меняясь внешне. — Я и правда, не улыбаюсь, почти никогда. Оно мне не нужно.

— У вас красивая улыбка, — заметила, как факт, без кокетства.

— Теперь знаю, но полагаю, это только для тебя.

— Значит, это — астрал? — вернула я беседу в прежнее русло.

— Именно. И так как его нет, он воплощает волю пришедшего.

Я подалась вперед, жалея только о том, что у меня нет диктофона. Какой одаренный откажется от лекции самого Мастера? Я не настолько дура.

— Объясните! — потребовала, тут же пугаясь собственной наглости.

Асс чуть поднял брови, удивляясь тому, что кто-то что-то от него требует. Почувствовала, как краснею.

— Пожалуйста, — уже тише добавила.

Да, вежливость — не моя черта, это точно.

Асс снова улыбнулся, и щелкнул пальцами. В его ладони появилась ложка, которая тут же принялась завязываться самыми немыслимыми узлами. Она вытягивалась, двоилась и троилась, чтобы снова стать обычной ложкой.

— Ложки нет, — произнесла я нужную фразу.

А Асс вздохнул.

— Ладно, намеки ты не понимаешь, — резюмировал он.

Ложка исчезла.

— Астрал — это поле, Сила, и как любая сила, она покорна Воле. Воля — вот энергия, стоящая над всем. Она над воплощенным, и над уничтоженным. Она над планами и идеями. Так создан Веер Миров, и это Закон.

Он замолчал. Молчала и я, пытаясь осмыслить его мысли.

— Как много красивых слов, правда? — заговорил он так неожиданно, что я вздрогнула. — Как много пафоса. И ни черта не понятно, верно?

Он смотрел мне в глаза и улыбался. Улыбнулась и я. Ну невозможно не улыбнуться, когда так внимательно смотрят.

— Проблема любого разума в том, что Воли в большинстве умов, даже не кот, а колибри наплакал. Поэтому, место Воли в астрале занимают наши установки. Вот ты, например, была уверена, что вне тела, тела у тебя быть не может — его и не было. А кто-то, попав в астрал, увидит лишь непроглядную темноту.

— И ангелов? — уточнила я.

— Верный вопрос, — заметил Асс. — Если ангелы нужны, только для того, чтобы оправдать, то да. Могут и ангелы быть, и демоны.

Комната пропала, а на ее месте возникла полная пустота, с белым окошком где-то вдали.

— Может быть и туннель, — прошептала пустота голосом Асса.

Мир снова мигнул. И на этот раз я оказалась в космосе. Вокруг были звезды, далекие и близкие. И туманности. И… у меня аж дух перехватило от невообразимой красоты Вселенной.

— Или ты можешь быть частичкой чего-то необъятного, — прошептали уже на другое ухо.

Миг — и мы снова в креслах. Я и Мастер напротив.

— У астрала нет ограничений, и если им некому управлять, то он сам выудит из глубины сознания подходящий образ для себя.

— Можно вопрос?

— Спрашивай.

— А то, что вы мне показали, это правда или ваша фантазия? — уточнила.

Асс рассмеялся. И смех у него красивый, заразительный.

— Тебе интересно, действительно ли Вселенной важна такая песчинка, как ты или это я успокаиваю тебя?

— Именно. Ведь одно дело — фантазии людей и совсем другое — реальное положение дел.

— Теология, — скривился Маст… Асс.

— Человеку нужен смысл его существования, — заметила я.

— Бред, — отмахнулся рукой мужчина. — Теология, Философия, Вера — все в топку. Важна только Воля, Видана.

— Но и Воля держится на вере, — усмехнулась я. — Как проявлять силу воли без веры, отсюда и философия.

— Вера — шлак мышления, Видана. Опиум. Бессмысленна вера, важно лишь знание.

— Не поняла, — нахмурилась я.

— Ты должна не верить, а знать. Знание, подкрепленное Волей, создает Веер. А вера всегда идет об руку с сомнением. А сомнения ломают Волю. Сломанная Воля не влияет на Веер. Все, круг замкнулся.

Я молчала, переваривая информацию.

На самом деле, в его словах не было ничего нового. Первые серьезные манипуляции с даром любой одаренный начинает именно с убеждения себя, что действительно «имеет право» приказывать. Это можно назвать волевым усилием. Но я впервые слышала о том, что и мировой астрал подобен Силе одаренного. Как и не могла представить, что есть человек, способный ему приказывать, и лепить из него, по своему желанию, все что угодно, как из пластилина.

— Знать, — протянула я. — Но как можно «знать», что не совершаешь ошибку? Как можно знать истину?

Асс удивленно вздернул брови, а через несколько секунд сложился пополам от хохота.

— Истина?! Истина?! — хрипел он между всхлипами.

Некоторое время я наблюдала за этим приступом, дождалась, когда гогот перешел в икоту.

— И что я такого спросила? — я действительно не понимала.

Серьезные, резко потемневшие глаза буквально пригвоздили меня к креслу.

— Весь юмор в том, что Истина только вот здесь, — он выразительно постучал себя по виску указательным пальцем.

Продолжение следует…

(Видана)

Я улыбнулась, как могут улыбаться только взрослые, глядя на детей.

— Эта правда у всех своя, а истина — одна, но ее не знает никто.

— Ты хочешь победить меня в болоте слов? — уточнил он серьезно.

— Понять, что вы имеете в виду, — сказала я.

Побеждать Мастера в споре, в маленькой, пусть и словестной, но войне? Да я что, больная на голову?! Точнее, да, больная, но не настолько. Просто, я действительно не понимала этого мужчину. Нет, ясно, конечно, что он хочет подвести меня к каким-то выводам, а эти выводы должны подвести и к решению его проблемы, то есть вернуть меня в тело. И он уверен, что я захочу этого сама. И все же, за славословием суть просматривалась плохо. Последний раз, когда я чувствовала себя «тупой школьницей» был несколько лет назад, еще в университете. Неприятное ощущение, стоит признать. И вот, опять, здрасте приехали.