— А-а-а, — протянула Наки. — Так ты, типа…

— Сестрёнка, — Агат покачал головой, и она замолчала. — Мы верим, Влад, и всё понимаем, — кивнул мне. — Но что насчёт репетиций?

— Они будут продолжаться, — спокойно ответил я. — Буду надеяться, что Эль… вира Геннадьевна вскоре вернётся. Ну а если нет, то не пропадать же её и нашим трудам. Мы в любом случае завершим это дело.

— Добро, — Агат протянул мне руку. — Рад, что мы всё выяснили.

— Взаимно, — с улыбкой ответил я и пожал протянутую пятерню.

— Отлично, ребзя! — весело воскликнула девушка и хлопнула по нашим рукам ладошкой.

Как же быстро у неё меняется настроение. И вот с ней меня хотят свести? Подозрительно как-то. Зачем я их отцу? Ведь за мной ничего толком и нет, кроме насмешек и проклятого имени.

— Команда! — поддержал нас Макс и сжал обеими руками наши кулаки. — Мы банда!

— Так, тихо, тихо, — я обвёл их взглядом. — Это просто музыка, ничего особенного.

«Ну да, как же, — смеялась Тень. — А сам на этом бизнес планируешь строить».

— Не скажи, — протянул пухляш. — Я вот послушал одного чувака, так он вообще новый жанр придумал. «Synthwave» называется.

О-о-о, приехали.

— И что там? — я сделал вид, что заинтересовался.

— Вроде как техно-ретро, но в новой аранжировке, или что-то типа того. Хочешь, принесу завтра? Я на диск скинул, а то интернет совсем тупой, слушать онлайн не даёт.

Да уж, скорость здесь и правда ужасная. Спасибо Маше, дала мне возможность работать с отличной техникой.

— Хорошо, принеси, все вместе и послушаем, — согласился я.

— То есть репа и сегодня, и завтра? — спросила Наки. А когда я на неё посмотрел, то девушка, до этого скрестившая на груди руки, вновь смутилась и чуть отвела взор.

— Да, два дня подряд. Конечно, если у вас получится.

— Вообще, без проблем! — обрадовался Макс.

— Хорошо, мы будем, — кивнул мне Агат.

На том и разошлись.

Последним уроком у нас была физкультура, на которую мне совсем не хотелось идти. Но свалить домой не получилось, ведь потом надо прийти на репетицию, которая состоится сразу после посещения спортзала.

Да ещё и усатый директор уже направляется в мою сторону. Вот что за невезуха?

— Ростов?! — рявкнул толстяк. — Живо ко мне в кабинет!

Ладно, где наша не пропадала?

Пройдя к нему в «комнату страха» большинства учеников, я остановился. Присесть мне никто не предложил, придётся постоять. Ну, ничего, ноги подкачал прыжками и забегами по ночам. Директор уселся за широкий стол и, злобно прищурившись, заговорил:

— Вот скажи мне, Ростов, какого чёрта ты портишь людям жизнь? Я ведь просил тебя не лезть к Эле. И где она теперь? Может, объяснишь?

— Я сейчас не совсем понимаю, Владимир Михайлович, в чём моя вина. Эльвира Геннадьевна, как мне сказали, уволилась. И я не знаю по каким причинам. Думаете, я мысли читать умею?

— Без понятия, — окрысился он и ткнул в мою сторону толстым пальцем. — Но она жила у тебя, Ростов! О чём вы с ней говорили?! Довёл девушку до истерики?! Поверь, если я узнаю…

— Если вы узнаете, то расстанетесь с жизнью, — спокойно перебил его я.

Понимаю, это было глупое заявление, но мне, честно говоря, надоело постоянно терпеть подобные нападки.

— Что-о-о?! — он аж побагровел. Медленно поднялся из-за стола, уперев в него кулаки, и прожог меня пылающим взглядом. — Да как ты смеешь мне угрожать, щенок?!

— Угрожать? — я наигранно вздохнул, чуть подкатив глаза, и подошёл к собеседнику, так же уперев кулаки в столешницу. — Наоборот, Владимир Михайлович, я хочу, чтобы с вами всё было в порядке. Просто не лезьте в мои дела. Всего-то, мелочь какая. Эльвира Геннадьевна сделала свой выбор. Хотите знать, почему она уехала из города?

— И почему же? — процедил директор сквозь зубы.

— Во-о-от, — протянул я. — Видите, только я попросил вас не лезть в мою жизнь, как вы тут же это делаете. Глупо? Весьма, как я считаю.

— Да что ты мелешь, Ростов?!

— Говорю, Владимир Михайлович. Пока что я с вами просто разговариваю. Хотите меня отчислить, валяйте. Думаю, такой как я, то есть, проклятый Ростов, найдёт себе место в обществе, которое его презирает. Школа всё равно мне ничего не даст. Ни связей, ни нормального образования.

— Наша школа лучшая…

— Да, да, я знаю, — мне снова пришлось его перебить. — Но она лучшая лишь для того, чтобы потом богатенькие папеньки и маменьки могли тыкать друг другу бумажки и грамоты о том, какое у них золотое и умнейшее во всём свете дитя. Увы, мне такое уже не светит. Думаю, не стоит объяснить, почему, — прищурился, ожидая ответа, но наконец-таки здравый разум поборол бешенство директора, и толстяк ничего не сказал о моих родителях. Вот за это ему спасибо. — Я прекрасно понимаю, что стою у вас поперёк горла, но ничего не могу с этим поделать. Общественность не поймёт, если вы выгоните меня.

— Сомневаюсь…

— Ну да, я не так выразился. Общество как раз таки поймёт, даже обрадуется. А вот тот, кто приказал за мной приглядывать, вряд ли. Кстати, не хотите поделиться со мной, кто именно над вами?

— Император, — прошипел директор, опускаясь в кресло. — Над всеми нами Император.

— Я не это имел в виду.

— А я и не собираюсь перед тобой отчитываться, Ростов, — отмахнулся он, пытаясь успокоиться. — Пошёл вон. Это последнее предупреждение. Ещё одно и…

— Что? — я изогнул бровь. — Всё же отчисление?

— Не знаю, идиот, — прорычал мужик. — Он, — кивнул на потолок, — тоже недоволен твоим поведением. Ведёшь себя, словно мальчишка.

— Да неужели?! — на этот раз я рассмеялся и раскинул руки. — Может, потому что я и есть мальчишка?!

— Рот закрой и вали на уроки, — снова махнул толстяк. — Я тебя предупредил.

— Отлично, — я успокоился и кивнул ему. — Думаю, мы поняли друг друга.

Директор ничего не ответил, но в его глазах я, почему-то увидел страх.

А вот это что-то новенькое.

Выйдя из его кабинета, встретился взглядами с секретаршей. И почему-то эта милая слегка пышная дамочка смотрела на меня несколько алчно. А эмоциональное тепло, исходящее от неё, накатывало на меня мощными волнами, почти что обжигая.

Да ёлки… неужто всё настолько запущено?

— Владислав? — она приветливо улыбнулась и поправила большие круглые очки. — Это было смело.

— Стараюсь, — ответил я с такой же улыбкой, направляясь к выходу.

— Постой, Влад! — женщина ретиво вскочила со стула и подошла ко мне. Заговорила вполголоса: — Вот, возьми, — протянула мне клочок бумаги. — На всякий случай. Я слышала, что Эля покинула нашу школу. Печально, но все мы люди и ищем более тёплое место, — на её лице появилась хитрая улыбка. — Позвони, когда надумаешь. Мало ли, тебе ведь до сих пор нужен опекун?

— Эм… — я уставился на неё, не зная, что и сказать.

— Подумай, Владислав, — вновь хищный блеск в глазах. — А пока иди, а то опоздаешь на уроки.

Не могу сказать, что я был ошарашен подобным развитием событий. Но меня это точно поразило. Несильно, но всё же…

— Эй, Ростов? — голос физрука вырвал меня из мыслей. Посмотрев на мускулистого корейца, понял, что он уже что-то задумал. — Оклемался? Готов работать?

— Смотря что вы понимаете под словом «работа», — глухо отозвался я.

— О как, — хмыкнул мужик и бросил мне деревянный шест, но на этот раз без мягких наконечников. — Я вот об этом. Слабо выйти один на один?

— Иногда я вас не понимаю, Вячеслав Владимирович, — ответил я, а сам полез свободной рукой в карман за телефоном. Надеясь, что Абсолют отзовётся на мысленный призыв и прокачает даже с заблокированным экраном. — Вам так нравится драться? Неужто других примеров физкультуры для вас нет?

Пока мы говорили, со всего спортзала стянулся народ, с любопытством смотря на нас. В глазах учеников я увидел азарт, страх и интерес.