Ветхозаветные книги Чисел и Второзакония рассказывают об этом следующим образом. Когда в своих странствиях по пустыне израильтяне пришли в Кадес и место это оказалось безводным, они снова стали обвинять Моисея и Аарона: «Для чего вывели вы нас из Египта, чтобы привести нас на это негодное место, где нельзя сеять, нет ни смоковниц, ни винограда, ни гранатовых яблок, ни даже воды для питья?» На этот раз Бог не стал наказывать недовольных. «И сказал Господь Моисею, говоря: возьми жезл и собери общество, ты и Аарон, брат твой, и скажите в глазах их скале, и она даст из себя воду. <…> И собрали Моисей и Аарон народ к скале, и сказал он им: послушайте, непокорные, разве нам из этой скалы извести для вас воду? И поднял Моисей руку свою и ударил в скалу жезлом своим дважды, и потекло много воды, и пило общество и скот его». Сразу после этого Бог объявил Моисею и Аарону: «За то, что вы не поверили Мне, чтоб явить святость Мою пред очами сынов Израилевых, не введете вы народа сего в землю, которую Я даю ему». Не совсем понятно, в чем именно усмотрел Всевышний недоверие (или даже непослушание, «непокорность») Моисея. Одни считают причиной Божьего гнева то, что Моисею и Аарону было приказано лишь «сказать» скале, чтобы она дала воду, а не бить ее жезлом. Другие усматривают причину в словах Моисея, выражающих сомнение: «Разве нам из этой скалы извести для вас воду?» Третьи – в том, что Моисей ударил по скале дважды, а не ограничился одним ударом или даже легким прикосновением.

Происхождение этого выражения связано с ветхозаветной Книгой Иисуса Навина. Первым городом, оказавшимся на пути евреев после вторжения их в Ханаан (Палестину), стал Иерихон. Мощные крепостные стены не спасли этот город: после семидневной осады они чудесным образом обрушились, когда, по приказу Иисуса Навина, израильские священники громко затрубили в свои трубы, а народ поддержал их громкими криками. Поэтому словосочетание «труба иерихонская» обычно понимают как шутливое выражение, означающее чрезвычайно громкий голос.

Все население города было истреблено, независимо от возраста и пола, за исключением блудницы по имени Раав и ее родственников. Причина такой милости захватчиков к Раав состояла в следующем. За несколько дней до того, как израильтяне подступили к Иерихону, в доме Раав остановились на ночь двое израильских юношей-разведчиков. Иерихонскому царю доложили об их прибытии, и он послал к Раав слуг с требованием выдать пришельцев. Раав спрятала юношей в снопах льна на крыше своего дома, а царским слугам сообщила, что израильтяне с наступлением сумерек ушли из города. В награду она потребовала у израильтян после захвата Иерихона сохранить жизнь ей и всем ее родным и близким. Ночью Раав спустила юношей по веревке через окно, «ибо дом ее был в городской стене», и посоветовала им идти на гору вблизи города, а затем, чтобы не столкнуться с отправленными за ними в погоню царскими слугами, скрываться на горе в течение трех суток (пока царские слуги не вернутся в город). Перед уходом разведчики договорились с Раав, что, когда израильтяне подступят к Иерихону, она привяжет червленую веревку к окну, через которое она их спустила со стены, а всех своих родных и близких соберет в своем доме. Когда израильтяне подступили к Иерихону, Иисус Навин приказал уничтожить все население города, но не трогать никого из находящихся в доме Раав. Двое юношей-разведчиков, спасенных Раав, вывели ее и всех ее родных и близких из захваченного израильтянами Иерихона, и лишь затем город был окончательно сожжен и разрушен.

Следующим после Иерихона городом на пути вторгшихся в Палестину израильтян был Гай. Поскольку этот город был укреплен значительно слабее, чем Иерихон, Иисус Навин послал к нему отряд всего из 3 тысяч воинов. Однако горожане, убив 36 нападавших, обратили остальных в бегство. Поражение это привело израильтян в состояние, близкое к панике («сердце народа растаяло и стало, как вода»): они, как и неоднократно ранее, усомнились в могуществе своего Бога, в Его превосходстве над чужими богами. Понимая опасность ситуации, Иисус Навин вначале впал в такое отчаяние, что разодрал на себе одежды, но затем нашел выход. Требовалось показать израильтянам, что причина поражения не в слабости Бога, а в Его гневе на избранный народ за преступление, совершенное кем-то из евреев против Него. Преступника быстро нашли – им оказался некий Ахан, который утаил несколько ценностей («одну прекрасную… одежду и двести сиклей серебра и слиток золота весом в пятьдесят сиклей») из захваченной в Иерихоне добычи и спрятал их в своем шатре. Поскольку вся добыча предназначалась для сокровищницы дома Господня, то Ахана обвинили в воровстве у самого Бога. Ахан был изобличен и чистосердечно признался в содеянном, после чего «взяли Ахана… и серебро, и одежду, и слиток золота, и сыновей его и дочерей его, и волов его и ослов его, и овец его и шатер его, и все, что у него было, и вывели их на долину Ахор. <…> И побили его все Израильтяне камнями, и сожгли их огнем, и наметали на них камни». Ночью Иисус Навин выслал к Гаю отряд из 30 тысяч отборных воинов, которые расположились в засаде в гористой местности к западу от города, а утром подступил к городу с севера во главе основных сил. Воодушевленный ранее одержанной победой, царь Гая смело вывел своих воинов в поле и обрушился на пришельцев. Действуя согласно разработанному Иисусом плану, израильтяне начали отступать. Воины Гая, к которым присоединилось все остальное население, бросились их преследовать, оставив городские ворота открытыми. Тогда сидевшие в засаде израильтяне захватили и подожгли город, а затем зашли в тыл врагу. Оказавшись между двумя частями израильского войска, жители Гая были поголовно уничтожены, а их царь попал в плен. «И сожег Иисус Гай и обратил его в вечные развалины, в пустыню… А царя Гайского повесил на дереве».

Узнав о страшной участи Иерихона и Гая, жители недалеко расположенного от этих городов Гаваона отказались от мысли сопротивляться вторгшимся в Палестину евреям. Гаваонитяне отправили к евреям послов, которые заявили Иисусу Навину, что пришли «из весьма дальней земли» (следовательно, представляют народ, не относящийся к числу обреченных Богом на изгнание и истребление, чтобы освободить земли для израильтян) и что их соотечественники готовы полностью подчиниться израильтянам, если те сохранят им жизнь. Чтобы их слова относительно «весьма дальней земли» звучали убедительно, послы, отправляясь в совсем недальнюю дорогу, «положили ветхие мешки на ослов своих и ветхие, изорванные и заплатанные мехи вина; и обувь на ногах их была ветхая с заплатами, и одежда на них ветхая; и весь дорожный хлеб их был сухой». Столь наглядные доказательства убедили израильтян в искренности послов, и «заключил Иисус с ними мир и постановил с ними условие в том, что он сохранит им жизнь; и поклялись им начальники общества». Обман обнаружился спустя всего три дня, когда евреи подошли к городам гаваонитян. Когда Иисус Навин призвал послов гаваонитян и стал упрекать их в обмане, те смиренно объяснили: «Дошло до сведения рабов твоих, что Господь Бог твой повелел Моисею, рабу Своему, дать вам всю землю и погубить всех жителей сей земли… посему мы весьма боялись, чтобы вы не лишили нас жизни, и сделали это дело; теперь вот мы в руке твоей: как лучше и справедливее тебе покажется поступить с нами, так и поступи». Иисус определил, «чтобы они рубили дрова и черпали воду для общества и для жертвенника Господня».