— Где ты была?

— Убрала эту гадость.

— Я знаю, где они, Эльви.

— Я тоже знаю. Ты ведь поможешь мне?

Стискиваю зубы и сквозь сжатые челюсти выжимаю:

— Нет! Это ты идешь со мной!

— Хорошо, как скажешь, — покладисто отвечает Вера и целует меня в щеку. Она сегодня удивительно сговорчива.

Но ничто во мне не отзывается на нежные прикосновения. Я хочу слышать не ласковые слова, а стрекот винтов, прижимать к себе не женщину, а приклад «Айши». И совершенно неожиданно мое желание сбывается — в кармане джинсов пищит передатчик и Вера срывается с места. Дверь приглушает звуки, но я все же слышу ее крик:

— Что?! Шутишь? Черт, не может быть! И что теперь делать мне?!

Я врываюсь и вижу, как Эльви сползает спиной по стене, сжимая до треска в руке передатчик. Такая бледная, что впору ее саму принять за голодного кровососа.

— Что тебе сказали?

— Порталы открыты! Дан, это конец!

— Ничего не конец! Спокойно! Заводи винты, мы им покажем!

Вздергиваю ее на ноги и подталкиваю к двери. А сам ору:

— Взвод! С оружием стройсь!

Первым выскакивает Шику. Мальчик будто ждал моего зова. А может… опять подслушивал? Как бы то ни было, он, вытянувшись, стоит передо мной.

Макс и Йохан, сжимая винтовки, выскакивают из комнаты.

— За мной!

Переборка открыта, из-за работающих винтов ничего не слышно. Первым на борт прыгает Йохан, пребывающий в полном восторге, что заточение в бункере наконец заканчивается. Следом я помогаю влезть Шику. Мальчик растягивается на ребристом полу. Макс забирается за нами, и тут же Вера тянет на себя рычаг управления.

Над нами распахивается звездное небо. Странное ощущение — будто в невесомости. Сверху и снизу темнота, верхушки горных пиков синие и звезды — голубые. Далеко впереди сверкают прожектора взятой имперцами Нарголлы.

Надеваю шлем и становится тихо. Встаю за креслом пилота. Вера разворачивает геликоптер в сторону столицы. Она хороший пилот, но сейчас ведет машину как-то неуверенно.

— Что с тобой?

Молчит, в наушниках только частое дыхание.

— Беру курс на Нарголлу.

Мы не пройдем. Нас засекут. Вера слишком гордая, чтобы признаться, но ей страшно до дрожи в коленках. Я так усиленно думаю, что трещит голова. В темной кабине от адреналина сгущается воздух.

— Макс, займи кресло наводчика.

— Есть!

— Вера, пусти меня.

— Ты с ума…

— Брысь! — ору я в микрофон, так что звенит в ушах.

Вера резко дергает ремень безопасности и выпрыгивает из кресла так быстро, что я едва успеваю перехватить рычаг управления.

Навигация не работает, высота 560 метров над землей, пик Нар-Крид виднеется справа по курсу.

— Держитесь!

Рычаг вперед до упора. Эльви взвизгивает, падает на спинку кресла. Геликоптер ныряет в черноту расщелины. Сердце отбивает чечетку о ребра, но я вписался и продолжаю снижаться. Лечу по наитию, на ощупь, ничего не видящий и почти оглушенный.

— Ты сумасшедший! — шепчет Вера.

— Я знаю, зато здесь нас не засекут. Держись крепче!

Еле успеваю увернуться от скального выступа, вертолет чуть заносит, пальцы на рычаге мокрые и ледяные. Выравниваю машину. Спокойно, Дан! Ты сможешь, ты пройдешь это ущелье!

Когда-то я мечтал попасть в спецотряд V2 под твое начало и закончил с отличием летные курсы.

Вертолет месит винтами темноту, я лихорадочно прикидываю расстояние.

— Орудия к бою! Всем держаться!

Тяну рычаг на себя до упора.

— Псих!

Мы выпрыгиваем прямо перед черной громадой боевого АЕ-17М. «Шершень». Технология стеллс, почти незаметный в темноте.

— Огонь, — совершенно спокойно командую я. Макс послушно поливает вертолет из двух пулеметов.

Ухожу вправо, резко разворачивая машину. По обшивке пробегает очередь. Геликоптер вертится, как уж на сковородке. Справа и слева заходят такие же молчаливые темные «шершни», заслоняют звезды и вершину Нар-Крид. Решили зажать в капкан? Не выйдет, гады!

Ныряю вниз, в расщелину. Один из «шершней» следует за мной.

— Ракеты к бою! Стрелять по моей команде!

Разворачиваюсь. Дергаю рычаг.

— Огонь!

Нас встряхивает. Ракета летит ярким сигаретным столбиком, красиво, на излете врезается в острую морду «шершня». Я успеваю поднять машину, но мелкая дрожь все равно бежит по корпусу.

Оставшиеся двое не станут церемониться, а значит прочь с линии атаки. Трассеры рассекают темноту, один «шершень» зашел слева и сверху, а второй нырнул вправо вбок. Зажимают в тиски?

Очередь хлестнула по стеклу, неприятный хруст, осколки разошлись искрящимися снежинками, но не выпали.

— Дан, уходит! Этот гад уходит!

— Ракеты к бою!

Нас сильно трясет. Кажется, один из винтов поврежден.

— Огонь! — я нажимаю на педаль, геликоптер нехотя, рывками поворачивается к цели. Пули решетят мне стекло, отскакивают, царапая. А потом передо мной расцветает огненный цветок, я прикрываю глаза рукой, отводя машину в сторону.

Нар-Крид приближается так стремительно, что я понимаю — мы падаем. Содержимое желудка замерзло твердым комом, сердце меленько подрагивает между ключиц. С трудом выравниваю геликоптер, по металлическому телу машины пробегает дрожь — мы летим на честном слове.

— Вот он! — Как Вера видит что-то сквозь сплошные трещины? — Левее, Райт!

— Не обещаю.

Впереди огни. Ярко-желтые, обманно-доброжелательные.

— Мы нашли их!

— Оружие наготове! — кричу я.

Беглец оторвался от нас. Скорость снижается, стрелка опасно приближается к нулю.

— Ракеты к бою!

Залп ракет едва не развалил вертолет. Я едва удерживаю его в такой болтанке. Ветер поднялся что ли?

«Шершень» вильнул — пилот настоящий ас. Но ракеты достали до аэродрома, слепящие шары вспыхнули впереди.

— Нам его не поймать.

Вера прикладом винтовки вышибает стекло двери. Становится жутко холодно. Оглядываюсь и едва не выпускаю рычаг управления. Вера подтащила нарьяга к дверце, перехватила за пузо. В первый миг показалось, что собирается выкинуть из вертолета. Но Эльви прокричала сквозь вой ветра:

— Заклинь ему винты!

У Шику насмерть перепуганное лицо. Он оглядывается на меня, упираясь руками в дверцу, похожий на котенка. И вдруг обмякает. Я вцепляюсь в рычаг, удерживая машину от падения. А вот «шершень» резко ныряет вниз, туда, где мерцают огни аэродрома.

Посадка показала, что винт, хотя и поврежден, наличествует. Мы жестко сели, но не убились. А вот «шершню» не повезло.

— Вера, осторожнее!

Она не слышит меня, распахивает дверцу и кидается к покалеченной громаде. Я за ней.

— Прикройте меня.

Огни погасли. Только догорают какие-то постройки, куда угодили ракеты.

Вера уже возле «шершня». Разбивает прикладом ветровое стекло, ожесточенно втаптывает, вминает обломки, чтоб легче пролезть. Потом ныряет в дымную глубину. Я замираю и озираюсь, как волк, окруженный красными флажками. Шику, сильно запыхавшийся, прижимается спиной к моему боку. Угрозы не видно — аэродром пустой, кроме нас никого. Темнота, голубой снег под ногами, шумное дыхание… Но и я, и он чувствуем угрозу. Кожей, всеми нейронами и ганглиями ощущаем — враг рядом, идет, и от него не будет пощады…

— Ребята, разойтись! Глядите в оба! Йохан, за Шику отвечаешь головой.

Сзади раздается натужное сопение, звон осколков.

— Райт, помоги мне!

Спина Эльви показывается из оскаленной дыры. Она рывком вытаскивает какой-то мешок. Хватаюсь за черную скользкую болонью и понимаю, что это человек.

Вместе мы выдергиваем его на снег. Дорожка крови ползет за нами. Вера рычит, как тигрица, кажется, что вцепилась в куртку не руками, а зубами.

Сзади будто лопается гигантский грецкий орех. «Шершень» разлетается на куски, нас швыряет взрывной волной. Снег противной коркой царапает лицо, вскакиваю, отряхиваясь и отплевываясь, злой, как голодный локхи.