И на этой ноте, учитывая всё происходящее, было бы здорово, если бы хирург оказался ростом пять футов, с косоглазием и шерстью на спине. Уродство их единственный союзник, если связанный мужчина в Ви всё больше давал о себе знать.

— Без обид, — пробормотал Бутч, — но разве можно её винить?

— Это моя близняшка. — Парень прошёлся рукой по своим чёрным волосам. — Чёрт побери, Бутч… моя сестра.

Бутч из первоисточника знал, что значит потерять сестру, поэтому, да, он понимал мужчину. И, блин, он ни за что не оставит брата. Они с Джейн были единственными, у кого есть шанс придержать Вишеса, когда он становится таким. А Джейн будет занята тем хирургом и своим пациентом…

Звук мобильника Ви заставил их обоих подпрыгнуть, но Брат быстро пришёл в себя и поднёс телефон к уху прежде, чем тот прозвенел ещё раз.

— Да? Нашла? Слава… богу… да. Да. Встречу тебя на парковке. Ладно. — Наступила небольшая пауза, и Ви обернулся, будто хотел остаться один.

Отчаянно желая раствориться в воздухе, Бутч опустил взгляд на свои мокасины от Диор. Брат никогда не выражал чувства на людях и не обсуждал личные дела с Джейн, если присутствовала публика. Но поскольку Бутч был полукровкой, он не мог дематериализоваться, да и куда ему бежать?

Прошептав «пока», Ви крепко затянулся и пробормотал на выдохе:

— Можешь прекратить делать вид, будто тебя нет рядом.

— Какое облегчение. Я в этом полный отстой.

— Не твоя вина, что ты занимаешь много места.

— Так она нашла его? — Когда Вишес кивнул, Бутч стал смертельно серьёзен. — Пообещай мне кое-что.

— Что.

— Ты не убьёшь того хирурга. — Бутч точно знал, на что похоже торчать во внешнем мире, а потом свалиться в эту вампирскую кроличью нору. В его случае всё обошлось, но с Манелло? — Это не вина парня, и не его проблема.

Ви выкинул окурок в мусорное ведро и оглянулся, его бриллиантовые глаза были холодны, как арктическая ночь.

— Посмотрим, как всё пойдёт, коп.

И на этих словах он развернулся и зашёл туда, где лежала его сестра.

Что ж, по крайней мере, сукин сын был честен, выругавшись, подумал Бутч.

Мэнни Манелло не любил посторонних за рулём своего Порше. Вообще-то, за исключением механика, он никому это не позволял.

Однако сегодня за рулём сидела Джейн Уиткоум: во-первых, она умела водить, не губя при этом его коробку передач, во-вторых, она заявила, что либо так, либо вовсе никакого свидания, ну, и, в-третьих, он всё ещё не мог отойти от того, что человек, которого он похоронил, заявился со словами «привет, как дела?».

Поэтому вести тяжёлый механизм на скорости семьдесят миль в час могло оказаться не такой уж хорошей идеей.

Мэнни не мог поверить, что сидит рядом с ней в своей машине, направляясь на север.

Но, тем не менее, он согласился ей помочь. Не смог устоять перед женщиной в беде… а также он был хирургом, подсевшим на операции.

М-да.

Так много вопросов. Немалая их доля его раздражала. Да, конечно, он надеялся оказаться там, где царит мир, свет, счастье и вся эта сентиментальная брехня, но не особо в это верил. Какая ирония… Как часто он по ночам пялился в потолок, уютно устроившись в своей постельке с бокалом «Лагавулина», молясь, чтобы бывший главврач травматологии вернулась к нему?

Мэнни взглянул на её профиль. В свете приборной панели её лицо всё ещё сияло умом. И силой.

Она всё ещё была в его вкусе.

Но этому уже не бывать. Все эти «обманули дурака на четыре кулака» по поводу её смерти… а теперь на безымянном пальце её левой руки сверкало серое с красноватым отливом кольцо.

— Ты замуж вышла, — сказал он.

Она не посмотрела на него и просто продолжала вести машину.

— Да, вышла.

Надоедливая головная боль, начавшаяся с того самого момента, как Джейн восстала из мёртвых, тотчас же стала почти невыносимой, и неясные воспоминания, похороненные на задворках сознания, мучили его, заставляя желать, чтобы они всплыли на поверхность.

Ему пришлось оборвать эти когнитивные поисково-спасательные работы прежде, чем аневризма лопнет от напряжения. Кроме того, Мэнни всё равно ничего не мог с этим поделать — несмотря на все прилагаемые усилия, он не мог добраться до того, что, как ему казалось, хранилось в тайнике, и у него возникло предчувствие, что если он продолжит в том же духе, то нанесёт себе непоправимый вред.

За окном автомобиля в лунном свете возвышались пушистые сосны и расцветающие дубы; по мере того, как они отдалялись к северу от города и мостов-близнецов в его центре, лес, огибавший Колдвелл, становился более густым.

— Ты умерла где-то здесь, — заявил он. — Или, раз уж на то пошло, сфальсифицировала свою смерть.

Байкер нашёл её «Ауди» среди деревьев на участке дороги неподалёку отсюда, автомобиль улетел в кювет. Но тела не обнаружили — и, как оказалось, не из-за возгорания.

Джейн прокашлялась:

— Похоже, всё, что я могу сказать, так это «прости». И это хреново.

— Мне сейчас тоже не фонтан.

Тишина. Затянувшаяся тишина. И он не собирался её нарушать, учитывая, что «прости» — это всё, чем его удостоили.

— Мне жаль, что я не могла тебе рассказать, — вдруг сказала она. — Оставить тебя было сложнее всего.

— Ты ведь не бросила свою работу. Потому что всё ещё работаешь хирургом.

— Да, так и есть.

— Твой муж, какой он?

Теперь она вздрогнула.

— Ты с ним встретишься.

Счастье-то. Какое.

Притормозив, она свернула направо… на грунтовую дорогу? Какого чёрта?

— К твоему сведению, — заворчал он, — эта машина предназначена для того, чтобы по трекам гонять, а не по лесу разъезжать.

— Другого пути туда нет.

«Куда?» — подумал он.

— Будешь должна мне за это.

— Ты единственный, кто может её спасти.

Мэнни сверкнул глазами:

— Ты не говорила, что это «она».

— А это важно?

— Учитывая, как много из происходящего я не понимаю, важно всё.

Через каких-то десять ярдов[13] они проехали по первой из бесчисленных луж глубиной, блин, с озеро, и, когда вокруг Порше во все стороны разлетелись брызги, он, почувствовав, как что-то скребёт о нежное дно автомобиля, стиснул зубы:

— И плевать на пациента. Я хочу компенсации за то, что ты творишь с подвеской моей крошки.

Джейн усмехнулась, и почему-то у него в груди защемило. Но из того, чтобы уделять внимание эмоциональной чепухе, ничего хорошего бы не вышло. Они никогда не были вместе… да, он испытывал к ней симпатию. Немалую такую симпатию. Ещё был поцелуй. Вот и всё, впрочем.

А теперь она Чья-то Миссис.

А также восставшая из мёртвых, чёрт возьми.

Боже, что у него за жизнь? С другой стороны, может, это сон… такая мысль придала бодрости, потому что в этом случае Глори могла не упасть.

— Ты не сказала, что это за ранение, — произнёс он.

— Перелом позвоночника. Между позвонками Т6 и Т7. Потеря чувствительности ниже пояса.

— Чёрт, Джейн… это серьёзно.

— Теперь ты знаешь, почему без тебя мне не обойтись.

Примерно через пять минут они подъехали к воротам, воздвигнутым, казалось, во времена Пунических войн [14]. Те перекосились, прямо как в «Алисе в стране чудес», цепи проржавели донельзя и местами были сломаны, а забор представлял собой не больше, чем шесть футов колючей проволоки для рогатого скота, видавшей лучшие дни.

И всё же они без труда открылись. Проезжая их, он заметил одну из видеокамер.

В то время как они черепашьими темпами продвигались вперёд, непонятно откуда появился странный туман, застилая собой всё вокруг, из-за чего видно было только то, что находилось в пределах двенадцати дюймов [15] от машины. Боже, они как будто оказались в одном из эпизодов «Скуби Ду».

Вторые ворота оказались в чуть лучшем состоянии, а следующие за ними ещё новее, также как и те, что после них.