− Не знаю, Рык, привратник никогда не лжет и не ошибается, − усмехнулся Айно и вдруг постучал себе по лбу. – И твой знак рода горит, как и обломки печати…

− Рык, посмотри на меня!!! – вдруг закричала Рина, и я повернулся к ней.

− Ну что тебе! – прорычал я и замер на месте, боясь пошевелиться.

− У меня чешется тут… − взмолилась Рина, тря свой лоб, на котором светился символ синим светом, который мне был до боли знаком, но который был изменен, словно остатки круга и треугольника вонзились в символ.

− Калибан… − тихо прошептал я, читая символ.

− Да знаю я, что ты калибан, у меня лоб чешется, сильно чешется! – взмолилась девушка внеземной красоты в черном кимоно.

− Не три, – аккуратно я убрал ее ладонь, сжимая своей ладонью, и всмотрелся в символ, пытаясь полностью прочесть. – Вторая из рода калибан.

Мне показалось, что свет ушел из мира, но это солнце всего лишь ушло за горизонт, пряча свои лучи. Мимо нас шли люди, и они смотрели на меня с испугом. Свет, исходящий из моего лба, освещал даже землю под моими ногами, но вот символ Рины не видел никто, а раздавшийся за спиной голос Айно лишь подтвердил мою догадку.

− Ладно, шутка затянулась. Рык, привратник видит будущее, и все же я поздравляю вас… – Айно что-то еще говорил, но я его не слушал, я смотрел, как затухает символ на лбу Рины, что сейчас смотрела на меня испугано.

− Рык, с тобой все хорошо?

− Да, Рина, со мной все хорошо, − выдохнул я. − После бала мне надо будет с тобой поговорить.

− О чем?

− О шутке привратника, – улыбнулся я, ведь никто кроме меня так и не понял что случилось, да и для меня самого многое осталось загадкой, но сейчас, несомненно, произошло что-то, выбивающееся из ряда нормальности.

− Род Калибана стал больше в два раза, – усмехнулся я своим мыслям, идя через арку ворот императорского дворца и видя, как на меня подозрительно косится Рина. Она все еще слегка почесывала лоб там, где потух символ Калибана, в котором прочитывалась цифра «два». Главное сейчас понять, как сказать монстру из глубин башни, что он теперь клеймен? И что бы она там ни думало теперь, но отныне я глава рода. И как бы ни хотело чудовище обратного, но теперь мое слово для него… Для неё – закон.

Случаются в жизни моменты, когда на мир смотришь иным взглядом, более совершенным и цепким взором, и каждая нелепость, каждая старательно скрываемая мелочь видна в людях и вызывает улыбку.

Я видел, как горда собой вон та красавица, как упивается она своей красотой, что при ближайшем рассмотрении превращается в ничто. Она не красива и лишь хочет казаться прекрасной, и при ином случае я, возможно, и подумал бы, что она красива. А вон та напыщенная важность мужчины веселит меня, но есть и иное, что цепляет мой взор. Тот случай, когда человек пытается казаться нормальным, но он ненормален. Улыбчивый мужчина пытается выглядеть эдаким добряком, и он хорошо играет свою роль, но от меня не укроются повадки убийцы и мучителя, что, увидев Рину, прикрылся рукавом, облизывая губы. Он мастерски скрывает свою сущность и явно делает это годами.

Но моему взору не может быть преград, и я вижу истинную суть, как людей, так и окружающих меня вещей. Человек ли я? Нет, в такие моменты я чувствовал себя чудовищем, которое наблюдает за жалкими людишками. Впрочем, истинное чудовище, идущее рука об руку со мной, постоянно напоминает о себе.

− У меня лоб чешется! – взмолилась Рина, причина, по которой мой разум разогнался до подобного ускоренного восприятия. Эта девушка, идущая рука об руку со мной, была слишком заметной, на нас смотрели тысячи глаз.

− Не чеши, – прорычал я, косясь на лоб девушки, где совсем недавно сиял символ моего рода.

− У меня там прыщик?

− Нет там у тебя ничего, у тебя идеальная кожа.

− Но он же чешется… − надула губки Рина. – И ты знаешь почему, но молчишь.

− Если скажу, то ты успокоишься? И перестанешь чесать лоб? – спросил я, на что Рина радостно закивала. – На твоем лбу, пусть и на мгновение, воссиял знак рода Калибана, но сейчас его невидно.

− А-а-а? – выдохнула Рина, а затем ее глаза округлились от понимания ситуации. – У-у-у-у?

− Я не знаю как, но все надо проверить в книге рода и узнать, что именно произошло.

− И-и-и-и-и?

− У меня этой книги нет. Её либо находят, либо создают сами, а к центральной книге Родов меня точно не пустят, – спокойно проговорил я, направляясь к парку, которым был окружен императорский дворец, в то время как Айно опять пропал, словно его и не было.

− А-а-а-а? − вновь выдавила из себя звук удивленная Рина.

− Создает книгу, то есть связывается с центральной книгой рода, символист, – ответил я на незаданный вопрос. – Это тонкая работа, но, думаю, мне она подвластна, но не сейчас же мне чертить символы? И только дай мне повод, Рина, и я проверю, твой ли я глава рода, или нет, но я знаю лишь один способ, и тебе он не понравится.

− У-у-ух, − выдохнула Рина, догадавшись, что данный способ принесет ей боль, а сам я и не знал ни единого простого способа проверки. Если бы знал, то уже проверил бы.

Девушка, как и обещала, молча шла рядом со мной мимо сотен гостей, что смотрели на неизвестную никому девушку из нашумевшего рода, не понимая, то ли она моя жена, то ли сестра. Их завистливые взгляды также говорили о том, что тетушка Тянь смогла реализовать свой план. Рина была не самой красивой, но самой чистой здесь, что было очень смешно. Монстр среди всех этих людей казался чище и невинней, чем многие господа, которые росли в центре цивилизации и убивали не ради пропитания либо защиты, а зачастую из удовольствия.

И мой усиленный Словом слух выдавал мне разговоры, которые не должен был никто услышать, а именно нужную мне информацию. Мою жену каменный привратник должен был назвать женой, если она таковой является, невесту невестой, но привратник отметил лишь ее принадлежность к роду Калибан. Как самостоятельную единицу, а насчет нашумевшего рода я нисколько не преувеличил. Обо мне знали как о звере, что может разорвать человека напополам, и Рина вызывала у них удивление.

− Как она его не боится? – доносились до меня обрывки речи девушек, которые и не догадывались о том, что бояться надо не меня, а мою спутницу. – Она так мила, а он монстр, я не могу ошибаться. Он точно не людоед? Надо попросить брата спасти её…

На эти слова я лишь улыбнулся, Рину я предупреждать не буду, очень интересно, как она отреагирует на спасителя. А разговоры обо мне и Рине слышались все чаще и чаще.

Все, кто хоть как-то был облечен властью, знали обо мне, и сейчас они воочию убеждались в том, что слухи не лгали. Огромный, угрожающе страшный, но в тот же момент моя внешность была лишь оболочкой, которая обманывала тех, кто смотрел на меня впервые. Все знали, что я умен, талантлив и успешен как ученик у самого грандиозного наставника, которого можно было найти. И только поэтому я здесь, среди высокородных гостей… Но вот где-то впереди донесся знакомый голос.

− Айно, ты не шутишь? – спросила женщина лет сорока у монаха в бордовом кимоно. – Вот это орудие по пробиванию строя воинов и есть талантливый символист? Да он варвар! Взгляни я на его рожу на своих землях, то сразу бы поняла, что его как бандита на виселицу надо.

− Оу, госпожа Саира, внешность обманчива, да и не всякая веревка его выдержит, – я слышал еле слышимый смех Айно, который усиливался с моим приближением. – Символы, которые были начертаны его рукой, упали на стол самого… А затем все листочки перешли к его личной охране, которая осталась довольна и заказала еще подобных от мастера, которого они даже знать не знали, и еще удивлялись что не видели моей руки в тех символах. Хотя их все устраивало, а ведь уже много лет кроме меня никто в империи не мог начертать и закорючки для охраны императора, не говоря уже о том, чтобы это сделал темный символист.

− И сколько проживут эти его темные символы? – уже по-деловому и без усмешки спросила его Саири.