- Не лезьте в это дело, Алексей Григорьевич. Лучше не надо.

Шаги удалились в сторону дороги. Следом послышался грузный перестук удаляющихся шагов тех, кто избивал. Кажется, на этот раз можно и впрямь расслабиться: зажатому больней. Но пока мысль вплывала в затуманенную болью голову, кто-то неожиданно врезал под дых. Лёхин чуть не задохнулся от крови, хлынувшей горлом. Стука удаляющихся шагов последнего мучителя он уже не расслышал.

Где-то за картонной стеной стукнули дверцей. Зашелестели приминаемые колёсами песчинки на дороге. Глухо запел мотор…

Оцепеневшие от внезапного нападения домовые и привидения ещё секунды смотрели вслед уходящей машине. Пока из-под навеса к Лёхину чуть не выстрелило Шишиками. Первым опомнился Елисей и со всех ног помчался к хозяину.

Наспех осмотрев его, он сухо, хоть и дрожащим голосом сказал:

- Нам его до дому не донести, а сам он…

Касьянушка плакал, не в силах сказать слова, и всё пытался закрыть избитого Лёхина от потрясённого Линь Тая. Дормидонт Силыч просто отвернулся, закрыв лицо ладонями. Лишь Глеб Семёнович остался отстранённо холодным. Он-то и сказал, оглядев толпу домовых:

- Где-то я видел Авдюшку - домового Вечи.

- Здесь я, - ломким от переживаний голосом откликнулся домовой.

- Хозяин дома?

- Дома. Ему к вечеру в смену.

- Он ближе всех к нам, - деловито сказал бывший агент. - Надо позвать.

- Но как? - встрепенулся Елисей, с надеждой глядя на призрака. - Войдёте в него?

- Не получится. К сожалению. С тех пор как Веча перестал пить и начал тренироваться, входить в него трудно и небезопасно: в любой момент может вышвырнуть. Пусть Авдюшка идёт в квартиру вместе с Джучи. Авдюшка позвонит, а кот приведёт Вечу сюда.

- Что?..

- Вас же он привёл. Вы только Джучи объясните, что он должен сделать. А уж Веча не дурак, сообразит, что звонок и кот - это необычно, и пойдёт за Джучи.

Елисей подошёл к коту, облизывавшему щёку Лёхина.

- Джучи, подь сюда.

Кот поднял глаза, оглянулся на хозяина, но подошёл. Домовой обнял его за шею и принялся нашёптывать что-то в насторожённое ухо. А затем погладил по холке и чуть подтолкнул к дому. Авдюшка, приземистый и крепкий, как его хозяин, вцепился в шерсть Джучи и быстро побежал вместе с ним.

- Батюшки светы! - ахнул Касьянушка.

Елисей обернулся. Хозяин шевельнулся - и снова замер.

- Второй раз уж, - дрожащим голосом сказал Дормидонт Силыч, облетая Лёхина поверху. Он всё приглядывался, пришёл ли хозяин в себя.

- Никодимушка, - позвал Елисей. - Добеги до квартиры, приготовь тряпки всякие кровь смыть да посмотри в аптечке, чем помазать есть ли.

С Никодимом побежали ещё двое.

Тем временем Лёхин напрягся и со стоном лёг набок.

- Встати ли хочет, болезный? - запричитал Касьянушка.

Елисей смотрел-смотрел - и сообразил: непонятно, знает ли хозяин, что с ним, но его явно раздражает приближающийся-удаляющийся свет от фар встречных машин. Вон как морщится. Домовой беспомощно взглянул на восток: край неба заметно посветлел. Значит, скоро пять, когда пойдут троллейбусы один за другим. И вот-вот на остановке появятся люди. Не дай Бог отправят хозяина в больницу…

- Ну где же Веча?! - с отчаяния воскликнул он.

Словно услышав его вопль, на лестнице от их дома появилась высокая фигура. Она быстро сбежала по ступенькам за котом, который то мчался впереди, то возвращался.

Домовые попятились. А привидения, напротив, полетели навстречу побыстрей посмотреть, помощь ли идёт. Секунды спустя высокая фигура склонилась над Лёхиным, и Касьянушка возрыдал от счастья!

- Ёшкин кот… - пробормотал Веча, повернув лежащего на спину и в свете фонарика пытаясь разглядеть залитое кровью лицо. Не разглядел, но луч мазнул по коротким белым волосам - и Веча узнал: - Алексей?!

Будто эхом, из кустов за остановочным навесом раздался резкий мяв.

- Господи, - прошептал Веча. - Кто ж там ещё?!

Он приблизился к кустам осторожно, готовый встретить по-боевому любую неожиданность. Тем более странным оказалось увидеть позвавшего его к Алексею кота над чем-то длинным и металлическим.

Оглядевшись, с сильно бьющимся сердцем, Веча взвалил замычавшего от боли Лёхина на плечо и, притворяясь на всякий случай, что в руках у него не оружие, а прогулочная трость, быстро пошёл за ведущим его котом.

Взволнованная толпа домовых с парящими над нею привидениями высыпала на лестничную площадку.

Лифт остановился. Но Веча почему-то сразу не вышел. Сначала из лифта медленно выплыл клинок меча-складенца, а за ним так же медленно, но быстро оглядываясь по сторонам, шагнул Веча.

- Это он прошлый месяц вспомнил, - сообразил Глеб Семёнович, - когда ему здесь с крысюком драться пришлось. Осторожен стал.

Кажется, Веча постепенно привыкал к чудесам, связанным с приятелем. Он нисколько не удивился, когда двери нужной квартиры торопливо раскрылись перед ним. Стараясь спиной держаться к стене и держа под контролем вторую дверь лифта и лестницу, он боком втиснулся в квартиру. Двери захлопнулись за ним.

Безо всяких раздумий Веча прошёл в зал и осторожно снял с плеча беспамятного Лёхина на диван, подложив ему под голову жёсткую диванную подушку. Шишики, тараща на него глаза, тоже съехали с его плеча на хозяина, привычно устроившись рядом со светловолосой головой.

Домовые рассредоточились: кто оказался на спинке дивана, кто у самых ног Вечи, кто привычно занял место у компьютера, откуда на диван открывался отличный вид. Обеспокоенные страшными вестями, на потолке собрались Шишики со всего дома. Сейчас весь паранормальный народ интересовал лишь один вопрос: что будет делать Веча? Бывший самбист, лишь недавно сбросивший, благодаря Лёхину, бремя пьянства, молча посмотрел на бесчувственного хозяина и вперевалку вернулся в прихожую. Линь Тай, восхищённо присвистнув, спародировал его походку. Только мальчишка-призрак и Глеб Семёнович заметили в этом грузном шаге пружинистость спортсмена.

Веча навис над Лёхиным мобильником, оставленным на трюмо, и некоторое время смотрел на него. Вскочивший на тумбочку Елисей всплеснул руками.

- Не дай Бог, "скорую" вызовет!

- Не должон бы, - растерялся Авдюшка.

Когда Веча взял мобильник, все затаили дыхание.

- Привет. Это Вячеслав. С чужого звоню. А то не знаю, что не спишь. Нет, не пьян. Мариш, у меня ситуация тут… Сосед мой по дому, друг мой… Избили его сильно. Поможешь? Вызывай такси. Я заплачу. Записывай адрес…

- Друг мой - ишь ты! - прослезился Касьянушка, а Елисей спросил:

- Авдюшка, кто это - Мариша?

- Ходили вместе в спортивную школу, а сейчас она медсестра! - радовался Авдюшка. - Пока хозяин пить не начал, уж я думал - сойдутся.

- А с чего он сказал - знает, что не спит?

- Ранняя пташка. Встаёт рано.

Пока суд да дело, Веча сходил в ванную комнату, намочил полотенце и попытался вытереть лицо Лёхину. Когда на свет появились страшные царапины, пропахавшие пол-лица от носа к уху, схватившийся за сердце Елисей спросил Авдюшку:

- Далеко ль живёт Мариша? Долго ль ей ехать?

- С полчаса - не меньше.

- Касьянушка!! Усыпи Вечу!!

- Да ты что, Елисей?! Нет у меня песенок для взрослых!

- Да ты любую спой, - солидно присоветовал Дормидонт Силыч, - но только прямо в ухо ему, чтобы он как нашёптывание слышал. Да голосом сонным. Вот и уснёт.

Касьянушка дикими глазами оглядел всех отчаянно взирающих на него и завис над Вечей, продолжавшим оттирать кровь с Лёхина.

- Чадо-ладо, спи-усни. Шелестят тебе листы, кот мурлычет на окошке, травка шепчет на дорожке. Эту песенку спою, вместе с чадушкой усну, - тихим тоненьким голоском просипело привидение нищего, вытянув губы к уху Вечи. - Ой!..

Глаза Вечи остекленели. Он, шатаясь, подошёл к стулу у стола с компьютером и свалился на него, тут же уронив руки на стол, а на них - голову.