Брайан слушал меня очень внимательно, и почему-то в его глазах, на его лице было столько грусти. Я не знаю, сколько вот так мы просидели молча. Он держал меня за руки, я смотрела в какую-то невидимую глубинную точку. И мне не хотелось тревожить его молчания, не хотелось задавать вопросов. Всё было и так слишком очевидно.

Затем мы просто бродили окрестностями по выжженной, каменистой, растрескавшейся почве. Скудный пейзаж, мрачные мысли.

— Ты не собираешься немного поспать, Брайан?

— Нет! Зачем? Скоро я усну навеки. Меня всё время гложет одна мысль, Софи. Если меня не станет, как ты будешь здесь без меня?! Я не хочу оставлять тебя одну! Лучше я повременю со своей мечтой!

— Нет, Брайан, нет! Я не могу видеть твои страдания, это слишком тяжело. Ты должен освободиться от всего этого! Ты очень устал, не нужно ради меня обрекать себя на дальнейшие муки! Я этого не хочу! Тем более, у меня уже есть «компания».

— А ты думаешь, если моя душа окажется заключенной в оболочке демоницы, я обрету покой? — он остановился и нахмурился.

И тут меня посетила сумасшедшая идея, как раз в духе этого места.

— Мне нужно сейчас же увидеться с Рафаилом! Как? Как сделать так чтобы он появился?

— Зови мысленно, …я не знаю. Обычно жертвы не зовут своих охотников, те сами их находят, когда вздумается! Зачем тебе понадобился этот демон?! Он сам дал нам время побыть вдвоём.

— Нет, мне нужно с ним кое о чем поговорить. Я не уверена, но попробовать можно. Потом расскажу. — Я мысленно звала Рафаила, нервно кусая губы и оглядываясь по сторонам, но он так и не появился. — Ладно, когда увижу, обязательно попытаюсь спросить. Но ты не вздумай отрекаться из-за меня от желаемого! Неужели ты и дальше хочешь терпеть издевательства Лил?!

— Но, если ты будешь рядом, я смогу!

О, боже, его голос звучал по-настоящему искренне!

— Но, он тебе этого не позволит! Демону будет проще посадить меня в какую-нибудь другую одиночную камеру-пещеру. Если ты даже и останешься — рядом нам не быть, Брайан! — я так горячо возражала, пытаясь спрятать от него свою боль. И мне вдруг так ясно вспомнилась сцена из далёкого детства, «когда отец собирался отнести нашего старого и больного пса в лечебницу, чтобы его там усыпили. Я тогда так плакала и просила оставить собаку, умоляла не убивать его, говорила, что мы его вылечим, и он снова будет играть с нами и по утрам приносить газеты. А отец, тоже со слезами на глазах, пытался объяснить мне, что Бима уже не вылечить, что он не может видеть муки пса, и что гуманнее будет подарить ему покой. А у пса были такие грустные и добрые глаза, …точно, как у Брайана.

— Она права, человек! — Рафаил прикоснулся сзади к моему плечу, и я подпрыгнула, как от удара хлыстом, слишком неожиданно он прервал мои воспоминания.

— Брайан, ты иди, я догоню тебя, — спохватилась я тут же, оборачиваясь к демону. — Ты ведь знаешь, уже о чем?

— О собаке? — иронично усмехнулся Рафаил. — Конечно, я поймал твою мысль, но мне будет интересно поговорить с тобой об этом вслух.

Его определенно это интриговало и забавляло одновременно, на губах демона играла самодовольная улыбка наверняка он уже знал, что и как будет. Дождавшись, пока Брайан отойдет достаточно далеко, я произнесла это специально для Рафаила, вслух:

— Ты мог бы убить демоницу, когда она поглотит Брайана? Я не знаю, звучит ли это для тебя чудовищно или смешно, не знаю, что должна за это буду сделать для тебя я сама, но это так же необходимо для меня, как и спасти мою сестру!

— Ну, из твоих уст это звучит просто фантастически! «Убей демоницу!». Смешно? Нет, не смешно! Я восхищаюсь, и даже начинаю бояться тебя, — протянул с улыбкой прекрасный демон.

— Не шути со мной, я серьёзно!

— Конечно, я сделаю это, если ты захочешь, я же демон! Что тут такого попросить меня убить другого демона! Вот если бы ты попросила об этом кого-нибудь из светлых, одного ангела убить другого, вот там бы возникли проблемы! А здесь, — в его ожесточившемся тоне явно сквозило сарказмом. — Только вот хочу дать тебе возможность, выбрать тебе самой, Софи. Как-то я услышал твою мысль, что здесь у вас нет выбора. Вот он перед тобой. Если я убью Лил, разорву её оболочку — все поглощенные ею души обретут свободу, отправившись в нейтральную зону, и получат там шанс на следующее рождение в мире живых. Но для восстановления равновесия, оттуда же мы возьмем столько же душ себе обратно. Если я, таким образом, освобожу душу Брайана, темные силы будут вынуждены отнять жизнь у десятка живых людей, которые, может быть, даже и не собирались умирать. Если не убивать демоницу, Брайан останется в ней запечатан в виде энергии, но те другие, останутся живы. Тебе дать время подумать?

— Нет, если я буду долго размышлять, я начну сомневаться и мучиться совестью. Но сейчас я не хочу прислушиваться к её укорам. Я считаю, что будет справедливо освободить Брайана и те другие, измучавшиеся души, дать им шанс радоваться жизни в новом рождении. Они и так много страдали, они больше заслуживают это! Вы ведь возьмете себе не чистые души, а души каких-то воров и убийц.

— О, нет, как узко ты мыслишь о нашем профиле! Это будут, конечно же, люди совершившие темные поступки, но у каждого из них ещё будет шанс исправиться и очиститься, а ты лишаешь их выбора. Это может быть милая на вид девушка клептоманка, или парень, с дуру подсевший на наркотики, или водитель, случайно сбивший пешехода насмерть, или нищий подросток, с самого детства занимающийся воровством. У всех у них время ещё не истекло, и появиться возможность снять этот грех, но ты останавливаешь их часы! Они тоже кем-то любимы, у них даже может быть, есть семьи и привычки, мечты и страхи. Как же ты поступишь, Софи? — он изогнул свои смоляные брови, и коснулся моего подбородка с улыбкой.

Я опустилась на землю, и стала со стоном раскачиваться из стороны в сторону, обхватив себя руками. Посеянные им сомнения, приносили мне невыносимые муки терзающейся совести. Но передо мной стояли глаза Брайана, и большая часть меня перевесила. Может, это был самый ужасный и нестираемый грех в моей жизни. Я ещё раз застонала и выдавила сквозь зубы:

— Пусть я сейчас стану монстром, злобным чудовищем, но всё же скажу, что они пожили — теперь черед других. Брайан мне дороже, чем незнакомые наркоманы.

— А если знакомые? Если это вдруг будет твой друг гей Антуан? — не унимался добивать меня ухмыляющийся Рафаил.

— Нет, — прошептала я. — Не сбивай меня. Пусть я возьму на себя тяжкий крест, но Брайан заслуживает покинуть ад!

— А ты? Как ты считаешь, ты заслуживаешь покинуть это место?

— Наверняка, после этого нет, но я не отступлю. Какова будет твоя цена на этот раз? — сжалась я, стиснув зубы, ощущая, что сознательно совершаю что-то мерзкое и ужасное.

— Упрямая. Ну, что ж. Когда перед тобой поставят выбор, между светом и тьмой, я хочу, чтобы ты выбрала меня. Ты должна посягнуть мне в верности. — И если до этого его глаза беспощадно преследовали меня, то теперь он отвел взгляд в сторону. Что-то подсказало мне, что именно этот выбор уже заранее беспокоит его.

— Ты обещаешь мне, Софи?

— Да, я даю тебе слово. Я выберу тебя, чтобы мне не предложили. Скреплять договор кровью или плевать на землю не надо? — теперь уже я спросила с сарказмом, угрюмо рассматривая перед собой это красивое удовлетворенное лицо. Я уже знала, чем дольше на него смотреть, тем сильнее хочется к нему прикоснуться, поэтому я с трудом отвернулась. Он подал мне руку, а когда я поднялась, не отпустил. Обнял. Прижался к моим губам, и дождался пока я отвечу. И лишь потом произнес:

— Иди, догоняй несчастного Брайана. И, кстати, то, что ты родилась тринадцатого числа здесь абсолютно ни при чем!

Конечно же, он подслушивал все наши разговоры!

— Ты не будешь томиться в оболочке демоницы! — сообщила я Брайану прямо с ходу, как только нашла его. — Рафаил согласился убить демоницу!