Вскоре все было кончено. На месте большого, хорошо вооруженного отряда разбойников зияло черное выжженное пепелище, лишь в сгорбленных обгорелых кусках мяса с трудом можно различить людей и коней. Смерть поравняла всех, и правых и виноватых, животных и людей. Из праха вышли и в прах вернулись…

Огненный шар тускнел, медленно опускаясь на землю. Теперь в нем уже ясно виднелся человек. Когда шар подлетел поближе, Данила вздрогнул, по спине пробежала судорога. Он смотрел и отказывался верить своим глазам. Северьян, такой же неизменный, с корявым черным посохом в руке ступил на землю из синего шара. Тот замерцал, колыхаясь и растаял в воздухе. Данилу затрясло. Может быть, друга отпустил сам Род, дабы свершить справедливость. Но Северьян подходил все ближе, такой реальный, совсем не похожий на призрака или морока.

— Северьян, неужели ты? — Неверяще прошептал Данила.

— Как видишь, — ответил он. — Не бойся я совсем даже не мертвец. И не из вирия сюда спустился… По крайней мере, подоспел вовремя… Эх, коней жалко, они-то невиноватые… Но уж так получилось…

— Но как, как тебе… удалось?

Северьян скривился, отмахиваясь.

— Давай, не будем сейчас об этом.

Сереборг сумасшедшими глазами смотрел на беседу Данилы со странным человеком, если это вообще человек. Может это сами бог? Но, тогда почему ведет себя человек? Нет, вряд ли. Скорее просто очень могущественный колдун. Но разве бывают маги такой силы, способные вершить подобное? А если он такой могущественный, почему так запросто разговаривает с простым воином. И тот ему отвечает, не приклонив колена, даже спорить пытается.

— Скажи мне, кто это? — Неуверенно молвил Сереборг, обращаясь к Даниле.

— Мой очень хороший друг, — молвил Данила. — Который все-таки пришел слишком поздно.

Сереборг отшатнулся ошарашенный. Поверить в такое — чистой воды безумие.

— Ну и друзья у тебя… — Покачал нон головой. — Не хотел бы встретиться с такими на узкой дорожке.

Данила все еще находился в замешательстве. Пришел в себя лишь после длинного монолога калики. Северьян рассказал ему, как сбежал из застенок Царьграда, случайно забрел в хранилище магических артефактов и взял посох. Рассказал, как его почти схватили в Жидовском квартале, но случилось невероятное.

— Все дело в посохе, — молвил Северьян. — Он оказался волхвовским, и довольно могущественным. Просто взял и исполнил мою волю… Я хотел оказаться подальше, так он забросил в такие дебри… я лишь диву давался, не веря, что такие места вообще существовали. И знаешь, я не хотел оттуда возвращаться….

— Так, почему вернулся? — Удивился Данила.

— Должок остался. Думал погибну, но нет, выжил. Теперь все же обязан вернуться и получить назад свободу. Лишь Князь вправе вернуть ее мне. И еще, я не хотел бросать тебя одного… а где твоя барышня?

Данила помрачнел, как грозовая туча, отвернулся.

— Ее больше нет. Когда ты ушел, а я рванулся вслед за тобой… Ликун посчитал, что должен отомстить… Люту убили. Ликуна тоже больше нет…

Северьян кивнул. Он не мог принять чужой боли и переживаний, но понять все же понял. Это очень тяжело, терять близкого человека. Особенно, такого близкого.

— Ты уходи, Северьян, — тихо сказал Данила. — Я отвезу твой нож, расскажу о твоей гибели. Мне все равно терять уже нечего.

— Нет, я должен сделать это сам. К тому же посох теперь совершенно бесполезен. Я выжал из него все жизненные силы, а пополнять его своими не умею, я же не маг. Так что уйти лучше тебе. Возвращайся к древлянам, авось тебя еще кто-нибудь ждет.

— Не ждет, — мрачно сказал Данила. — И возвращаться мне не куда. Я пойду с тобой… если не буду в тягость.

Северьян рассмеялся.

— Ты по прежнему глупый мальчишка, русич. Но, если тебе нужно мое разрешение, то я разрешаю. Вдвоем помирать куда веселее, чем в одиночку.

Сереборг, хмурый, как скала, подошел к путникам, кивнул.

— Как я понимаю, вы оба уходите?

Данила хлопнул воина по плечу.

— Я же взял на себя обязательство. И доставлю товары в целости и сохранности, правда, калика?

Северьян миролюбиво улыбнулся, в черных, как две бездны, глазах, сверкнули веселые искорки. Таким Данила никогда не видел друга. Он даже забыл о горе, боль отступила, ее сменила радость, такая искренняя и чистая, что он засмеялся, а потом заплакал, как ребенок. Сереборг смотрел на Данилу и качал головой. Это же надо, наемник-убийца, а сентиментален, как баба. Бывает же такое!

— Я присоединюсь к вам, — молвил Северьян. — Надеюсь храбрый воин не против?

Сереборг польщенно улыбнулся, похвала попала в точку.

— Обеими руками за! — Воскликнул он. — Да с такими стражами нам и конвой не нужен. Доставим все в целости и сохранности, князь Владимир будет рад.

— Конечно будет, — криво усмехнулся Северьян.

Весь вечер они просидели перед костром и пировали. Даже купец вышел к ним, довольный, улыбающийся. Он как и любой торгаш, был рад, что платить придется всего троим. Сереборг искренне восхищался фокусами Северьяна, когда он высекал огонь на указательном пальце. Вяленое мясо улетало кусок за куском, лучше любого жаркого, а застоялое кислое вино казалось слаще и приятнее Царьградских нектаров. Почти всю ночь путники травили бородатые анекдоты, веселя падкого на шутки Сереборга. Спать улеглись лишь под утро, а когда солнце, по летнему жаркое, выползло на небо, повозки неспешно тронулись.

Вскоре степь закончилась, ее сменил светлый лес, по осеннему печальный и стонущий. Через несколько дней он тоже остался позади, открывая глазу все еще зеленые бескрайние поля, сменяющиеся редкими березняками и ельниками. По дороге им попадались маленькие, плохо обжитые веси, путники иногда останавливались в них на ночь, но все больше ночевали под открытым небом. Днем, Северьян, сидя на коне, угрюмо поглядывал по сторонам, удрученно помалкивая. Сам, как последний дурак, шатался по лесам, искал обходные пути. А как просто, оказывается, было всего лишь следовать давно проложенной повозками дороге. С другой стороны, он все-таки вернулся, хотя и испытал немалое. Что поделаешь, пути судьбы неисповедимы, никто не знает, где и куда эта вздорная баба решит проложить колею жизни, слишком уж стервозна и прямолинейна бывает она порой.

День летел за днем, ночь чередовалась ночью, все протекало скучно и однообразно, Данила ехал, развалившись в седле, прикрыв глаза. Тяжеленный меч бросил в повозку, чтобы не мешал. Это был верх самонадеянности, Северьян частенько брюзжал по этому поводу. Но вскоре заметил, что и сам перестал быть сосредоточенным и внимательным, расслабился, утратил бдительность. Но однажды лес закончился и впереди, на бескрайней, тянущейся от горизонта к горизонту равнине, выросла городская стена, с высокими сторожевыми башнями вдоль частокола.

Сереборг вытянул шею, вгляделся. Данила последовал его примеру, удивленно вздохнул.

— Неужели дошли!?

Лишь Северьян сидел на коне, помалкивая. Он-то знал, чем могла закончится увеселительная прогулка по Киеву, пусть даже в разгар княжеского пира. Они не были здесь желанными гостями.

На улице лил дождь, а здесь, в палате душно, жарко. Гвалт и шум такой, будто на ведьминой поляне в ночь шабаша оказался. Вино льется рекой и все больше через край, богатыри и люд помельче уже наклюкался до чертиков, но все равно продолжают пить, вот неуемные. Кто-то пытается петь песни, но выходит ужасно, будто коту на хвост наступили. Взмыленные отроки носились, как угорелые, взмокли от пота, постоянно меняя пустые блюда на полные. А гости все жрали, набивали животы, кто-то блевал прямо под стол, но, продышавшись, снова начинал запихивать в глотку жирные куски мяса. Один сытно рыгнул, упал со стула, чуть не задев князя.

Владимир прошел мимо пьяных, орущих богатырей, стиснув зубы. Уже и князя не замечают, рожи красные, глаза пустые одуревшие. Если уж в золотой палате творят такое непотребство, так что же делается в серебряной. А Белоян еще предлагал им чашу доблести дать, или уже дал? Так они ее по дурости разобьют к Ящеру! Дурни они и есть дурни, хоть на злате еду подавай, хоть на серебре. Вон, хан Кучуг не привередливый, ест из простой тарелки и хоть бы заикнулся, что не устраивает. Нет, такой и слова не скажет, слишком умный и расчетливый. Зато бояре рядом, ну дураки дураками. Упились, уже лыко не вяжут, а все пытаются друг друга уму разуму учить. Ну, эти точно подерутся, да и что за пир без хорошей драки.