Видимо, детектив был глух и нем только когда занимался уликами, на еду в его случае правило не распространялось. Родион Константинович внимательно выслушал рассказ Влада и только после этого задал вопрос, на который даже Ника не смогла обидится:

— Ты ей правда доверяешь в том, что она этого не делала?

Спросил прямо и при Веронике. Девушке бы психануть, но почему-то в случае с Мирославцевым это не действовало, даже желание не было. То, что такт у него был даже не на нуле — в минусе Ника поняла уже давно. И это подкупало.

— Не вижу у Ники мотивов это делать. К тому же у нее алиби, — пожал плечами Влад.

— Она могла специально его организовать, чтобы вы на нее не подумали, — возразил Мирославцев. — Схема сложная, но итог один — девочка вне подозрений.

— Именно поэтому вы сейчас и озвучиваете эту версию при мне, — съехидничала Вероника, но при этом на лице не дрогнул ни один мускул, она не чувствовала себя задетой, понимала, что детектив сейчас проверяет ее и наблюдает за реакцией. В ответ Родион Константинович расхохотался:

— Молодец, умная девочка. Ты на дочку мою чем-то похожа, — просто ответил он и больше эту тему не поднимал. То ли Ника прошла проверку, то ли кто-то просто решил больше не тратить время.

А Северцева тем временем решила не терять зря драгоценные минуты и вбила в поиске в социальной сети доставку цветов. Заходила в каждую группу, мельком просматривала работы и каждому из мастеров писала с вопросом, сможет ли он подготовить букет из черных роз. Групп было много, даже слишком, и Ника мысленно поблагодарила того святого человека, который внес на компьютер код «копировать-вставить». Краем уха она продолжала слушала Северцева.

— А вы что выяснили, Родион Константинович? — спросил тем временем Дангулов, украдкой то и дело поглядывая на увлеченную девушку и гадая, чем же она занимается, копаясь в планшете.

— Олег ваш чист как агнец божий, — хмыкнул тот. — Просто безупречный малый. Отличник, почти комсомолец, жалко даже, что не спортсмен. При этом все, с кем я разговаривал, о нем только хорошее говорят. Это даже подозрительно.

— Почему? — полюбопытствовала Вероника, открывая входящее сообщение. Вот только с отправителем она ошиблась, к сожалению, это не был один из мастеров. До нее решил снизойти сам Константин.

Здравствуй, Вероника, как ты поживаешь? Вынужден признать, что я по тебе соскучился. Может, встретимся как-нибудь?

Нику передернуло. Во-первых, именно благодаря своему бывшему любимому она не любила свое полное имя — именно так он к ней всегда обращался. А во-вторых, этот человек появился в ее жизни несколько лет спустя как хозяин положения, уверенный, что она его преданно и верно ждет. Это бесило. Но не реагировать тоже было нельзя. Скривив губы в усмешке, Ника начала набирать ответ в таком же тоне.

Здравствуй, Константин. Поживаю прекрасно. Вынуждена признать, что по тебе не скучала. Относительно твоей просьбы о встрече, могу сообщить следующее. Я уточню у своего молодого человека, соизволит ли он отпустить меня на встречу с тобой. Но опасаюсь, что это маловероятно.

Перед отправкой Ника осторожно взглянула на Дангулова и хмыкнула — тот пристально наблюдал за ее действиями. Да какие тут опасения? Стоит заикнуться, и ей сообщат, куда ее бывший поклонник может пойти и что ему стоит с собой прихватить. Явно не Нику. А вообще, даже если бы не было Влада, она бы все равно не встретилась с Костей. Слишком разные они были. Слишком несопоставимые.

— Ника, извини, я тут немного покопался в твоем прошлом, — обратился тем временем к ней Мирославцев. — Как я понимаю, один обиженный мужчина в твоей жизни все-таки был. И очень близкий.

Сначала Вероника не поняла. Обиженный мужчина? О ком сыщик говорит? Не о Владе же! А потом дошло.

— Обиженный мужчина? — повторила она, хохоча — просто не могла удержаться. — Он? Да вы шутите!

— Ничуть, — покачал головой Родион Константинович. — Я тут кое с кем пообещался, и все в один голос утверждают, что Белоярцев всем рассказывает, что вы расстались по твоей инициативе, а он тебя по-прежнему любит. Так как же на самом деле?

— Так, но… — Ника закусила губу. Рассказывать о прошлом, тем более при Владе не хотелось. Это казалось каким-то неправильным, ненастоящим. Особенно теперь. Но и скрыть, похоже, уже ничего не удастся. И она уже было собралась ответить, как раздался звук входящего сообщения. Словно утопающий за круг, Вероника схватилась за планшет. К счастью, писал не Костя. Ответил один из мастеров.

Да, я могу предоставить вам букет из натуральных черных роз. Как раз недавно готовил похожую композицию. Вас устроит такой вариант?

К сообщению была прикреплена фотография. Ника сглотнула — с экрана на нее смотрел тот самый букет, который ей подкинули под дверь всего пару дней назад.

На город уже опустился вечер, и только огни фонарей освещали улицы. Вероника, обхватив себя руками, наблюдала за проезжающими домами. Былого успокоения они ей не приносили. Она даже не была уверена, что эта поездка принесет плоды, но сейчас это была единственная ниточка, единственный шанс выйти на ее маньяка.

— О чем задумалась? — спросил Влад, останавливаясь на светофоре.

— Не знаю, есть ли смысл в этой поездке, — честно ответила Ника. Она осознавала, что ей крупно повезло. Когда она писала мастерам, то делала ставку на то, что ее кукловод просто вбил в поиске цветы и ее город и далеко по группам ходить не стал. Так и оказалось. Один шанс из тысячи. Но такой призрачный, что в него не верилось. Конечно, она договорилась о встрече с мастером, чтобы при личном общении попытаться вытянуть из него информацию о заказчике, но надежды было мало.

— Почему? — полюбопытствовал Дангулов, изучая ее профиль. Спокойное лицо, без обычно подвижной мимики, сложенные на коленях руки, молчаливость — это не было похоже на его девушку.

— Да тут все просто, — пожала плечами Ника. — Он очень осторожен. Очень. А это означает что? Заказ он делал не со своей реальной страницы. Оплачивал заказ либо наличными, либо с чьей-то чужой карты. А даже если и со своей… Это никак не поможет. Мы будем знать только имя, отчество и первые буквы фамилии. Получить информацию о владельце в банке не получится, она относится к банковской тайне и представляется только государственным органам. Заметь, не детективам. То есть это мне надо будет в прокуратуру топать, и то лично мне эти сведения никто не даст. Номер телефона, который он дал, скорее всего один из тех, с которых он за мной «ухаживает». А забирал цветы… Возможно, он сам. Но вряд ли в своем обычном виде. Хотя… Возможно, это я перестраховываюсь.

— Мне кажется, ты считаешь его умнее, чем он есть, — задумчиво произнес Влад. — Ты действительно его так боишься?

Вероника помолчала, прислушиваясь к собственным ощущениям. И только потом вынесла вердикт:

— Я не могу сказать, что я его боюсь. Но скажем так, я его опасаюсь. И у меня есть основания. Рано или поздно он потеряет терпение и с таких замечательных «подарков» перейдет на что-то иное. И… я бы не хотела, чтобы этот день настал.

Владислав оторвал правую руку от руля, нащупал ее ладонь и переплел пальцы. И что-то в этом жесте было такое родное, привычное, даже интимное, что Ника даже слегка смутилась. И как только этому человеку за такое короткое время удалось стать таким близким, учитывая их хроническое противостояние? Скорость происходящего пугала, как пугали и собственные эмоции. И, нет, она не влюбилась в Дангулова, она для этого все-таки слишком умна. Во всяком случае, Вероника на это надеялась. Но почему тогда сердце заходится в таком бешеном ритме от такого простого прикосновения?

— Я не дам ему причинить тебе вред, — пообещал парень, сворачивая во двор дома, в котором жил мастер. Вслед за ним свернула и черный «хендай солярис» Родиона Константиновича — бравый детектив просто не мог пропустить данную встречу.