Кружок индикатора медленно налился багровым цветом. Эриас ахнул:

— Ого, высочайший показатель! Лера, повелитель точно будет счастлив в браке, это я вам заявляю со всей ответственностью главного колдуна страны! Вы — волшебница, Лера, я не ошибся в вас, девочка моя! Вы уже знаете, кого из невест выбрал повелитель?

— Нет еще. Он точно кого-то выбрал?

— Конечно, кольцо невозможно зачаровать, если не определился с выбором, особенно при таком-то уровне наложенной магии! Без вреда для здоровья носить это кольцо может только та девушка, для которой оно зачаровано, и только после того, как сам повелитель наденет его на палец избраннице. Наверное, я должен сообщить вам, что повелитель намерен озвучить свой выбор на балу в честь приезда драконов, он объявил об этом вчера на Совете.

— Погодите, но у вас все отношения могут быть только добровольными, а он еще не спросил согласия самой невесты, я это точно знаю, девочки не умолчали бы о таком событии!

— Зачем спрашивать? Они дали согласие, когда добровольно приехали во дворец на выбор невест, — недоуменно заметил Эриас.

«Да, все верно — девушки согласие стать женой уже дали. А меня и не спрашивали прямо, а на косвенный вопрос я не ответила согласием. Что же получается? Получается, Гленвиар выбрал не меня. Поздравляю, Лера, твоему профессионализму ничто не угрожает! Клиент влюбился не в тебя!»

Обхватив себя руками, зло закусив губу и стиснув кулаки, Лера принуждала себя радоваться тому, что ее неуместные глупые мечтания так и останутся пустыми грезами. Все пойдет по плану: клиент к концу месяца женится, и она наконец-то станет самым настоящим семейным психологом, который позаботится о том, чтобы медовый месяц у ее любимого мужчины растянулся на всю его долгую жизнь. Да-да, позаботится, Гленвиар заслужил счастье, и его избранница тоже! В ее жизнь в итоге тоже придет огромное счастье: здоровый Алеша. Только Эриас расстроится, когда она сообщит, что не сможет жить в его мире. Возможно, удастся приводить к нему сына на обучение порталами, если Алеша загорится желанием стать колдуном. В том, что он загорится, у нее не было особых сомнений.

Стараясь отвлечься от бьющихся в голове мыслей, Лера обратила внимание на Эриаса. Колдун до сих пор не убрал в коробочку кольцо, а задумчиво крутил его в пальцах, посматривая на таинственный угол, в который постоянно направлял взгляд портрет Зеленого Дракона. Почувствовав, что Лера смотрит на него, Эриас отрешенно-задумчиво сказал:

— В попытках раскрыть тайну портрета мы с вами испробовали все, кроме родового артефакта с оттиском личной магии повелителя…

Лера так и ахнула, мигом поняв, к чему клонит советник:

— Эриас, нет! Если мы повредим обручальное кольцо, то Гленвиар головы нам оторвет и будет абсолютно прав в своем негодовании!

Отрешенное выражение покинуло лицо советника, он оживился, подозрительно радостно сверкая очами:

— Не повредим! Родовой артефакт практически невозможно привести в негодность, магическая вспышка при смерти дракона — один из немногих способов его уничтожить, но мы-то с вами не драконы и помирать не собираемся, так? У нас нет ни единого шанса повредить кольцо, даже если нам захочется это сделать, так что ваши волнения напрасны, Лера! А это такая возможность, подумайте, ведь после того, как повелитель вручит кольцо невесте, мы уже не сможем его использовать.

— Эриас, я решительно против! — завопила Лера, вскакивая с дивана, но советник проигнорировал ее и шагнул в угол, приговаривая:

— Просто приложим кольцо к стене, и всё, никакого риска…

Стоило золотому ободку коснуться шершавого камня, как вокруг главного советника замерцал огненный кокон. Кокон расширился, его прочертил черный зигзаг, в котором легко угадывался портал. Лера с криком подскочила к Эриасу, крепко ухватила его за локоть и дернула со всей силы, пытаясь вытащить из магического кокона, но попытка не удалась — ее саму затянуло в черный провал портала.

Портала в неизвестность.

— И где это мы? — спросила Лера, когда к ней вернулся голос. Она стояла, прижавшись спиной к холодной стене и продолжая удерживать за руку Эриаса, расположившегося рядом.

Их выбросило в полутемном помещении, представлявшем собой каменный мешок без окон и дверей. Эдакий овальный, похожий на яйцо мешок, внутри которого они стояли. В центре на полу тускло светилась какая-то пентаграмма, позволяя глазам видеть окружающее.

Голос Леры эхом отразился от голых стен и замер. Опять наступила мертвая тишина, как и до этого, пока Эриас не ответил:

— Боюсь, я не знаю ответа на этот вопрос — никогда не слышал, что во дворце есть такой подвал. Хм, может, и не подвал — может, это комната в толще стены одной из башен, она достаточно мала, чтобы уместиться в трехметровых каменных стенах.

Мала — это верно сказано. Высота этого «яйца», внутрь которого их засосало порталом, была метра два, а плоское дно представляло собой круг с радиусом поменьше, чем полтора метра. Собственно, даже вдвоем здесь было тесновато, как в маленькой кухоньке площадью пять квадратов. Кухоньке, из которой не было выхода.

Эриас двинулся к центру и внимательно осмотрел рисунок на полу. Первое впечатление Леры оказалось не совсем верным — изображение не являлось пентаграммой, так как эта звезда имела девять лучей, в ее центре было небольшое каменное возвышение в виде черного квадрата. Светились фосфоресцирующим светом контуры звезды.

— Какой знакомый черный монолит, — пробормотал Эриас, склоняясь над центром рисунка, — и лучей на чертеже девять. Предположу, что каждый указывает направление на один из обнаруженных нами камней в горах. Повелитель был прав: между Зеленым Драконом и теми камнями определенно есть тесная связь.

— Жаль, что в центр этого десятого камня не воткнут меч «Погибель драконов», как Экскалибур короля Артура, — заметила Лера, осматривая абсолютно пустое помещение, если не считать одного-единственного черного камня, — он бы очень пригодился Гленвиару для защиты своих границ.

— Даже отыщи мы этот мифический меч, он не продлил бы жизнь повелителю — Гленвиар твердо намерен пройти церемонию своего столетия и сжечь себя, если не обретет крылья. Он — дракон, ритуалы для них святое, они выполняют их с точностью до малейшего нюанса, не отступая ни на шаг от порядка предписанных действий. Порой мне кажется, что это еще одно проявление их бессознательных инстинктов. Но теперь я верю, что в день своего столетия Золотой Дракон взлетит над пропастью, а не почит на ее дне.

— А можно предпринять попытку обернуться раньше, а не в последний день? — со страхом и тоской спросила Лера, не представляя, как она переживет этот чертов столетний юбилей, даже если окрепнут ее надежды на чудо.

— Конечно, как только повелитель почувствует в себе достаточно силы, он обязательно обернется, но продемонстрировать всем свой полет сможет только во время церемонии столетнего юбилея, поскольку срок уже назначен и закреплен магически. Если бы я догадался найти вас три года тому назад, ему можно было бы не дотягивать до ритуала, а просто обрести вторую ипостась и объявить об этом когда угодно, но за год до столетия назначается время церемонии, и дракон вынужден ждать рокового часа, чтобы официально явить свои крылья миру и стать признанным полноценным драконом.

В очередной раз Лера помянула про себя недобрым словом драконьи ритуалы. Никто не задумывался о том, что даже крылатый дракон от волнения, вызванного огромным сборищем людей и тысячами направленных на него видеокамер, может растеряться, как докладчик на собрании? Жизненно важные вопросы нужно решать без суеты, в кругу самых близких людей, а не на вершине скалы на глазах у всего мира! Так, если Гленвиару удастся обернуться после первой брачной ночи, надо будет каждый день тренировать с ним этот чертов прыжок в пропасть! И зрителей с каждым разом приводить все больше и больше, чтобы полностью исключить боязнь публичного выступления: даже у правителей стран иногда отнимается язык при первом выходе на большую общемировую сцену.