Покатавшись ещё немного на «детской» дорожке, мы научили Спайка сносно держался на лыжах и перестал падать.

— Пора, — с комичной серьёзностью кивнул он в сторону подъёмника.

Дождавшись очереди, мы со Спайком сели и плавно покатились вверх. Поначалу было странно, особенно когда канатная дорога пролетела над обрывом, и мы поднялись метров на двадцать. Смотришь на далёкую землю, качаешь лыжами и чувствуешь, как по спине пробегает холодок.

— Боишься высоты? — Спайк сначала посмотрел вниз, а потом перевёл взгляд на меня.

— Немного, — поёжилась. — Ты говорил, что лазил дома по скалам? Похоже, бояться мне одной.

— Или вообще никому, — Спайк улыбнулся. — Просто нужно чувствовать опору. — Давай, одной рукой за поручень справа, вторую держу я, — он сжал мою ладонь и заглянул в глаза. — Видишь, ты точно не упадёшь.

— Вижу…

Столько всего хотелось сказать, но кроме глупой улыбки ничего не выходило. Хоть бы этот подъёмник вообще сломался, и мы остались вдвоём навечно.

— Синди хочет сделать общую фотографию и поставить её всем на аватарки, — сама не знаю к чему ляпнула я.

— Звучит здорово, — улыбнулся Спайк. — Сколько у меня времени на макияж?

— Не знаю, — я рассмеялась. — Много, учитывая, что Синди и сама будет полдня себя в порядок приводить. Вот только… Моя мама… Вряд ли ей это понравится.

— А что у твоей мамы за убеждения? Чем плохи общие фотографии?

— Она… — рассказывать об этом сложно, но Спайку можно доверять. Мы же встречаемся, вроде как — В общем, у меня нет папы и никогда не было. На маму напали, а результатом стала я. После случившегося она ударилась в религию и теперь ведёт себя странно. Психологов не хочет, мои попытки поговорить воспринимает как «голос дурной крови».

Спайк опустил взгляд, а потом сильнее сжал ладонь и несмело посмотрел на меня.

— Она плохо к мужчинам относится? Знаешь, я понимаю. Это ведь ужас, — он поджал губы. — Но разве ты в этом виновата? Понимаешь, я тоже «дитя преступника», — он неловко посмеялся. — Только мой настоящий папа по наркотикам и грабежам, впрочем… я ничему не удивлюсь. Тяжело это сказать, но он аморален. Мама с папой, в смысле, с отчимом, переживают, что я пойду по его стопам.

— Не пойдёшь, — она ободряюще улыбнулась. — Ты слишком добрый и хороший. Не поверю, что в тебе есть хоть капля «дурной крови».

— Как и я, — Спайк приобнял её. — Не верю про тебя. Хотя, — он посмеялся, — упорству и целеустремлённости мне ещё учиться и учиться.

— Надо просто понять, что твой отказ может расстроить других, но сделать свободнее тебя.

— Постараюсь запомнить… — Спайк помахал ногами над пропастью. — Такая красота, а мы о грустном. Глянь, я отсюда вижу мой дом в Стэйринге. Приве-е-ет! — крикнул он в никуда. — А ты что? О, дай угадаю, звезда Ан-и-она, Алистер Рамирес? — Спайк продолжал смеяться. — Эй! Глянь, какая красотка над тобой!

— Сомневаюсь, что я его заинтересую, — Экси теснее прижалась к Спайку. — А даже если и так, я лучше останусь с тобой.

— Правильно, сейчас мы займёмся тем, что каждый обязан сделать в горах на такой высоте. Твои варианты?

Сердце ухнуло в пропасть.

— Поорать?

— Тепло, — Спайк придвинулся и подмигнул. — Но не настолько дико. Ещё попытка?

Пульс грохотал в висках так громко, что я не слышала других мыслей. Щёки потеплели.

— Можно станцевать победный танец, но я вряд ли пошевелюсь в этом тулупе.

— Нет, — Спайк хохотнул. — Я кое-что захватил специально для поездки, но обещай, что не будешь считать меня дуриком, — он полез в карман. — Мыльные пузыри!

Я рассмеялась, пытаясь скрыть неловкость:

— Говорят, они замерзают на холоде.

— Сейчас проверим, — Спайк открутил крышку и вытащил палочку. — В Стэйринге бы точно не вышло. У нас даже зимой плюсовая температура. А сейчас… На счёт три?

— Один, два… три!

Мы дунули в колечко невпопад и пузырик лопнул.

— Надо по очереди.

— Согласен, — Спайк обмакнул трубочку и протянул мне. — Давай, первый пошёл.

Пользуясь случаем, я снова коснулась его руки. Силы, неужели запомнил? Это же просто… Я выдохнула пузырь среднего размера. Успела заметить, как тот начал покрываться морозными узорами и полетел вниз.

— Кажется, они не летают.

— Зато можно сделать так, — Спайк взял пузырёк и отвернулся, после чего раскрыл ладонь с заледенелым пузырьком. — Гляди, кажется… у меня предрасположенность к воде. Вот это да!

— А ещё к огню, ведь с тобой тепло даже там, где застывают пузыри.

Губы Спайка дрогнули в смущённой и растерянной улыбке. А и без того раскрасневшиеся щёки, залились румянцем.

— Спасибо, но… это потому, что я с тобой.

— Приготовились! — раздался искусственный голос у них над головой. Такой громкий, что они вздрогнули. — Вы за двести метров от точки прибытия. Внимательно проверьте одежду, волосы, шарфы, повязки и шнурки, чтобы при прыжке они не зацепились за поручни.

— Сейчас, — Спайк провёл ладонями по моему шарфу, волосам и спине. — Так, всё нормально. Не зацепишься.

Я улыбнулась и проделала то же самое:

— Скорее прячь пузыри! — с наигранной взволнованностью воскликнула я.

— Да, это сокровище только для нас, а другие тоже захотят, — Спайк убрал пузырёк в карман, и в этот момент раздался сигнал о прибытии на место.

Лыжи почти касались снега, так что прыгать не страшно. Мы взялись за руки и ловко соскочили со скамеечки. От вида захватывало дух. Казалось, стоим на вершине мира. Кругом столько снега… Ели, будто покрытые сахарной глазурью. Вправо уходила невероятно рельефная скальная гряда, очерчивая полукруг над верхушками деревьев и образовывала потрясающий пейзаж, навстречу которому им предстояло ехать. Между ними висела голубая дымка, небо окружало в прямом смысле.

— Обалдеть… Если я сегодня что-нибудь сломаю, это того стоило.

— И правду потрясающе, — отозвался Спайк, но тут же посмотрел на меня. — Но давай обойдёмся без переломов, — он шагнул ближе и застегнул доверху, раскрывшуюся молнию на моей куртке. — И простуд тоже.

— Мне казалось, тебе не будет лишней практика.

— Не такой ценой, я лучше на себе потренируюсь, — Спайк улыбнулся и тут же качнулся от влетевшего в него снежка. — Эй! — Он оглянулся, потирая затылок.

— Чего застыл, Спайки?

— Сам напросился, Уэсс, — Спайк наклонился и швырнул снежок в ответ. Попал точно в лоб, и тут в них со всех сторон… — Это засада, Экси! Спасаемся! — Спайк со смехом схватил меня за руку, и мы рванули вниз.

Морально подготовиться к спуску я не успела, но тренировки не прошли даром.

Когда наступил вечер я и не заметила. Мы со Спайком успели подняться на вершину ещё дважды. Последний спуск был уже в сумерках, тренера всех погнали обратно к домикам. Внутри ждал огромный камин, стол с разными вкусностями, пуншем, горячим шоколадом. Все набрали полные тарелки и расселись прямо на полу, обложившись подушками. Тихо щёлкали поленья, за окном полная луна зажигала искры в снегу, а рядом сидел Спайк. Кажется, это лучший день в моей жизни.

Все рассказывали истории, потом притащили гитару и пустили по кругу неожиданно большого числа желающих. Спайк тоже напросился, а потом я чуть не лопнула от восторга. Он. Посвятил. Мне! Песню. И пел намного лучше остальных! Как минимум с её точки зрения. Он лучший во всём!

— Так, а теперь как насчёт игры в «угадайку»? — подал голос Уэсс. — Студенты против преподавателей.

— Тогда Касс к вам, — тут же отозвалась тренер футбольной команды, подсев поближе к Райану.

— Проиграть не боитесь? Раз такие смелые, отгадывайте, — эльфийка перетащила свою подушку. — Так, чего им загадаем? Давайте современное слово, чтоб древние драконы ничего не поняли?

— А показывает пусть… тренер, — Уэсс многозначительно поиграл бровями.

Команда противников собрались в кучу и смотрела на них с ехидными ухмылками, будто уверены в победе уже сейчас. Тренер выпрямилась и подошла.