Вечером вернулись шахтёры. Как только мужики чуть отмылись от угольной пыли и сменили грязные робы, надзиратель привёл единственного политического старожила знакомиться с новыми товарищами. Узник проводил конвоира настороженным взглядом до выхода и повернулся к парням.

— Михаил Семёнович Артёмов, большевик, — протянул широкую мозолистую ладонь шахтёр.

Парни тоже представились, по очереди пожав натруженную руку узника. Мужчине было далеко за сорок, в морщинках над глазами чернела въевшаяся в кожу угольная пыль. Его некогда могучая фигура усохла и сгорбилась. Одет в сильно застиранную серую робу.

Заговорщики уселись на лавки по обе стороны длинного стола и оценивающе рассматривали друг друга.

— А нам сменной одёжки не выдали, — возмутился Волков, студент — интеллигент привык поддерживать опрятный вид. — Сатрапы! Даже куска мыла не дали.

— На первое жалование всё купите, а пока дорожную робу будете до дыр затирать, — усмехнулся наивности новых каторжан старожил зоны и, прищурившись, спросил: — Почему меня в свою артель кликнули?

— Привет тебе от старого друга, Марата, — объяснил причину Алексей. — Товарищ желает тебе поскорее на волю выйти.

— Так значит, вы и есть та боевая группа, что послана мне на выручку? — Артёмов уже получил весточку с большой земли о чудо — бойцах. Только, глядя на молоденьких солдат, верилось с трудом в их супермощь. Хотя главарь и внушал уважение — очень физически развитый парнишка. Но и сам Артём был не слабак, однако что толку? — И каков план баталии? Самый сильный из вас, я гляжу, в ножные кандалы закован. Как бежать будет — то? Я свои браслеты два года таскал, потому в ту пору о побеге даже не думал. И товарищи мои все в проклятой шахте полегли, так и не успев от оков освободиться.

— Железо снять не проблема, — небрежно отмахнулся Алексей. — Марат обещал, что партийная ячейка поможет деньгами и плавсредствами, лишь бы мы с каторги вырвались.

— Все деньги на плавсредство и потратили, — горестно вздохнул Артём. — Купили местному контрабандисту бензиновый мотор на рыбацкую шхуну. Он, вроде бы, согласился переправить беглецов в Корею, но сразу бежать не сумели, а потому в договорной срок не уложились. Теперь крохобор ещё денег требует, но в партийной кассе пусто.

— Ладно, будем решать проблемы по очереди, — легонько хлопнул ладонью по столу Алексей. — Первая задача — осмотреть шахту и накопить провиант для побега.

— Шахту я за эти годы хорошо осмотрел, — хмыкнул старожил и упёрся взглядом в глаза молодому атаману. — Но сперва надо решить — кто в нашей группе главный.

— У вас товарищ Артём, какой опыт в проведении боевых операций? — не отвёл взгляда казак.

— В 1905 году на баррикадах сражался, — пожал плечами подпольщик.

— И много врагов настреляли? — усмехнулся Алексей.

— Ну, парочка городовых точно на моём счету, — гордо вздёрнул подбородок революционер.

— А на моём — больше двух сотен душ, — ошарашил казак. — И в боевых операциях участвовал не раз.

Артём посмотрел на других молодых товарищей, те дружно закивали в подтверждении слов атамана. Фальши на честных лицах не чувствовалось, соратники были абсолютно уверены в невиданной мощи командира.

— Шаман с одного удара убивает, — шёпотом поведал тайну Фёдор.

— У Ермолаева два «Георгиевских креста» за подвиги на поле боя, — поддакнул Андрей

— Ну, с Георгиевским кавалером мне ли тягаться?! — улыбнувшись, поднял ладони революционер. — Только скажи — ка, артельный «Иван», зачем «хозяину» обещал повышенную норму выработки гнать?

— Следовало заинтересовать начальника, чтобы разрешил работать автономно, — охотно пояснил идею Алексей. — А усиленное питание позволит откормиться и накопить запас харчей для побега.

— Вчетвером за десятерых не сдюжим — загнёмся в забое, — указал на явный просчёт уже накопивший опыт горняк.

— Уголь рубить один буду, вам только тачки катать, — беспечно отмахнулся от пустякового дела богатырь. — Нам главное с блатными в конфликт не вступить. Хотя бы недельку дали осмотреться и подготовиться к побегу.

— Недельку?! — полезли глаза на лоб у каторжанина.

— Ну, потерпите ещё чуток, не хочу Силой из зоны прорываться, — потупившись, извинился за столь долгий срок скромняга — затейник. — Товарищи, давайте попробуем уйти элегантно, без горы трупов и моря крови.

— Да ты, я гляжу, и впрямь — монстр, — с явным недоверием к безумным срокам и сумасшедшему душегубу, саркастически ухмыльнулся Артём. — Думаю, «Иваны» поостерегутся гнева «хозяина», сразу «предъяву» артеле ударников не выкатят. Первое время будут присматриваться все.

— А нам большего и не потребуется, — облегчённо выдохнув, уверенно заявил молодой наглец.

— Ну, поживём — увидим, — покачал головой бывалый каторжанин.

— Шаман нас всех вытащит, — не сомневался в командире Фёдор. — Может, кого из местных товарищей ещё надо на свободу вывести?

— Никто из блатных в побег с Сахалина не пойдёт. Даже если пролив переплыть, то вокруг непролазная тайга на тысячу вёрст. И всё местное население против беглых каторжан ополчится — не любят катов честные граждане.

— Так мы же в Корею на шхуне уйдём? — заёрзав попой на лавке, напомнил заманчивый план Андрей Волков.

— Эх, ребятушки, до корейских берегов больше тысячи морских миль, — тяжело вздохнул старожил. — Сами под парусом мы столько не пройдём, да и рыбацкие шхуны больно уж хлипкие для дальних переходов. А у подкупленного контрабандиста могут быть свои причины отказать беглецам: мотор сломался, дефицитного здесь бензина нет, да и желания рисковать, без серьёзной предоплаты, не появится.

— Найдём, чем заинтересовать, — нахмурился Фёдор, постукивая кулаком по ладони.

— Желание — тысяча возможностей, отсутствие желания — тысяча препятствий, — озвучил мудрую мысль атаман шайки и, услышав призывный звон колокола, предложил артели пройти в общую столовую отужинать. На повышенный паёк бригада пока рассчитывать не могла, но и обычной пайке была рада.

Вечер прошёл тихо, никто к новичкам не приставал — народ присматривался к странным политическим каторжанам. На следующее утро, артель Алексея усиленного питания тоже не получила. Зато по четыре кирки, лопаты и тачки выдали без проблем. Хотя надсмотрщики и удивились количеству тачек, но лишь отпустили едкие шуточки про кротов многоручек.

Когда политические отделились от остальных шахтёров и покатили тачки с инструментом в заброшенный старый штрек, артельные «Иваны» злорадно ухмылялись. В том краю богатые угольные пласты давно выработали, да и крепь подгнила, того и гляди, проход породой завалит.

— Ну, и как мы тройную норму давать будем? — освещая путь керосиновым фонарём, оглянулся на молодого бригадира старожил.

— Дядя Артём, а куда ведёт этот тоннель? — не смог пробить насквозь толщу земли колдовским зрением Алексей. Он видел впереди множество ответвлений, но вся паутина проходов сразу не просвечивалась.

— Если не свернём с магистрального штрека, то через пару километров добредём до старого ствола шахты. Только его засыпали землёй и сверху брёвнами завалили.

— Выход не охраняется?! — сразу воодушевился Алексей.

— А что охранять? — пожал плечами узник. — Ведь всё равно не вылезет никто. У нас над головой сто метров земли.

— Сомневаюсь я, что ленивцы весь ствол шахты доверху засыпали, — задумчиво покачал головой казак.

— Конечно не весь, — согласился Артём. — Но вертикальный колодец никто снизу не откопает.

— А зря, — огорошил дурковатый шахтёр. — Грунт сам вниз ссыпается, успевай лишь отгребать.

— Так завалит же? — Артём осветил фонарём улыбающуюся рожицу. Однако по блеску в глазах молодого бесёнка показалось, что казак вовсе не шутит.

— Не бойся, дядя Артём, подкоп из темницы я сам сделаю. Вы займётесь транспортировкой угля и созданием временного лагеря.

— Да где ты здесь залежи угля видишь? А если и нащупаем в стороне от магистрали богатую жилу, то где крепь найдём, чтобы новый штрек не обвалился нам на голову?