Боженьки, не хотела бы она работать на его должности!

– Я надеюсь, сынок не смог воспользоваться плодами своего чудовищного преступления, – сдавленно сказала Алеся.

– На пожизненной каторге сделать это весьма проблематично, – согласился Хальер.

Он совершил очередной ход, подхватил ладошку задумавшейся Алеси и ласково поцеловал ее. Алеся вздрогнула от жаркого дыхания и влажного прикосновения горячих губ к внутренней стороне ладони. Выдернула руку, раз уж теперь они играют в открытую.

– Так где, говорите, яд для рук продают? – вкрадчиво спросила она и тоже сдвинула фигуру, накаляя обстановку на правой стороне шахматной доски.

Хальер журчаще рассмеялся, умиляясь ее злости, как шипению рассерженного котенка, вздумавшего противостоять льву.

– Я способен расщепить и нейтрализовать небольшую дозу любого яда, производящегося в империи. И мне нужно сильно вскружить голову, чтобы я не заметил своевременно его попадание в мой организм. Больше всего меня удивило, что ты не пробуешь воспользоваться ментальной магией, чтобы принудить меня подписать полное помилование твоим друзьям-подпольщикам, – продолжил объясняться Хальер, попутно отвечая на шахматные выпады Алеси. – Ты же ради них пришла?

– Подписать помилование невинным людям, которых вы ни за что засадили в тюрьму! – взъярилась Алеся.

– Ты же поняла, что это было мое приглашение тебе навестить меня поскорее, – пожал широкими плечами этот бесчувственный гад.

– А смертельный приговор, выданный судом по вашему наущению?!

– Ты слишком долго раздумывала над моим любезным приглашением, я решил несколько усилить мотивацию, – хмыкнула эта сволочь.

– И вы бы в самом деле позволили их казнить? – задала Алеся главный вопрос.

– А ты как думаешь? – Лицо главы тайной канцелярии исказила полуулыбка – левая сторона его лица вынужденно осталась неподвижной, сотворя недобрый оскал.

В Алесе волной поднялась удушающая ненависть к врагу. Ее эмоции считали – это было заметно по кривой гримасе, еще больше исказившей лицо Хальера.

– Успокойся, – сухо скомандовал он. – Твой ход.

Дрожащей рукой Алеся сдвинула фигуру, яростно атакуя на правом фланге. Ее соперник предупредил:

– Возьми себя в руки, не то глупо проиграешь, – и сделал ответный ход.

Усилившиеся при этих словах негодование и злость Алеся специально плеснула через край, транслируя их в «эфир». Нравится прислушиваться к чужим чувствам? Пожалуйста, наслаждайся! Она сделала первый тщательно продуманный рискованный ход, заслоняясь от врага бурлящими эмоциями... Поверит, что чувства затмили ей разум?

– Алеся, так неинтересно играть, – поморщился хладнокровный враг, стягивая подкрепление к правому флангу.

Еще один рискованный ход: вроде бы попытка сделать «вилку» на правой стороне, тогда как на самом деле осторожное блокирование фигуры на левом... Если сейчас он заметит ситуацию на другой стороне, то мигом получит перевес в одну фигуру, а с таким противником это гарантированный проигрыш, тем более что она сейчас полностью сдаёт свои позиции на правой стороне доски...

Хальер удрученно покачал головой, предотвращая нападение Алесиного коня на две ладьи сразу и при этом занимая весьма выигрышную позицию на правом фланге. Он не глянул на ее застывшего в напряжении слона. Слон – довольно слабая фигура, чего обращать на него внимание, верно? Но если походить вот так...

Шах!

Хальер резко выпрямился. Замер. Окинул орлиным взором чуть подзабытый им левый фланг.

Поздно, уважаемый враг, из этой ловушки вам не выбраться. У вас есть всего один ход и это будет последний ход.

Минута смятенного молчания: до главы тайной канцелярии понемногу доходит, что его обманули, залив чувствами и заставив поверить, что противница утратила благоразумие. Обманули, рьяно атакуя справа, тогда как главная линия нападения всегда размещалась слева.

Неподдельно счастливая улыбка осветила лицо Хальера. Он поднял на Алесю неоново засветившиеся глаза:

– Я проиграл, – потрясенно признал он.

– Вы должны мне желание, – напомнила она.

Ее молча буравили взглядом, а эмоции тщательно скрывали за невозмутимым фасадом, только странно нежная улыбка не сходила с губ этого жестокого хладнокровного гада. Взбитые сливки на пирожных тихо таяли в теплой комнате, наполняя воздух ароматами сласти и ванили.

Или привкус сахара не от пирожных???

Алеся попала в магнетическое притяжение синих ярких глаз своего врага. Хальер склонился к ней с бесшабашной улыбкой, всматриваясь в каждую ее черточку, медовым голосом протянул:

– Але-е-еся...

Это странно искривленное улыбкой полумертвое лицо показалось ей вдруг нестерпимо красивым. Именно так – нестерпимо, когда все тело тянется вперед в желании коснуться, а разум замирает от восторга и отчаянно жаждет этого прикосновения. Мужчина напротив внезапно представился ей самым лучшим, самым желанным мужчиной во Вселенной, к которому стремится ее сердце и которого восторженными визгами «Да, да, наконец-то!» приветствует ее интуиция, ее сознательное и подсознательное. В этот краткий миг Алеся преисполнилась убежденности, что она опрометчиво шагнула в межмировой портал только ради этой встречи – встречи со своей судьбой.

Вдруг захотелось окунуться в волшебную сказку: сказку, в которой они любят друг друга и помнят друг о друге, заботятся и берегут. В которой ненавистный враг, хладнокровный кукловод всея империи, на самом деле – милейший парень, защищающий от мерзавцев мирное население страны, спасающий страждущих и всячески улучшающий жизнь иномирных рабов на далеком острове.

Мысль о рабах встряхнула затуманенный разум. Он же сам превращает похищенных людей в рабов! А с ней сейчас поступает, как с самой распоследней... Нахлынула ярость.

– Нехорошо пользоваться магией, пробуждая в женщине страстное неудержимое влечение к себе, не по-мужски, – процедила Алеся сквозь зубы, отодвигаясь от Хальера. – Я в курсе особенностей вашего ментального воздействия и завораживающего голоса.

Хальер изумленно моргнул, тоже отодвинулся, недоверчиво прислушался к себе и... расплылся в улыбке Чеширского кота, объевшегося сметаны.

– Я не пользовался сейчас магией, это абсолютно точно, – невыносимо довольно сказал он и добил Алесю окончательно, любезно сообщив: – Я вообще никогда не пользуюсь магией с целью склонить женщин... к неприличному поведению. Даже все мои любовницы в обязательном порядке носили защитные амулеты.

Багровый румянец залил щеки Алеси. Получается, она только что открыто призналась ему, что чувствует страстное влечение? Чувствует его сама, без магического принуждения с его стороны? Быть того не может!

«Этот гад нагло врёт, что магией не пользуется!» – уверилась Алеся.

Она выпрямилась, застыв в своем креслице и непримиримо сложив руки на груди. Все, больше никаких чувств, только холодный разум.

– Так зачем же тебе понадобилось остаться со мной наедине? – Видно, этот вопрос никак не давал ему покоя.

– На счет наедине я не настаивала, это была ваша инициатива. Я хотела просто задержаться рядом.

– Насколько долго?

– На полчаса.

Они одновременно перевели взгляды на настенные часы. С момента, как они покинули зал, прошел почти час. В Алесе окрепла уверенность, что второй акт у ребят прошел в соответствии с планом и Рис с друзьями уже на свободе.

– Почему у меня такое чувство, что меня обыграли не только за шахматной доской? – иронично произнес Хальер. – Скоро я узнаю, ради чего ты рискнула прийти во дворец и спровоцировать грандиозный скандал на балу?

Алеся мило улыбнулась и похлопала ресничками. К ней вернулась убежденность в непреодолимой силе своего проклятья.

– Какой скандал? – невинно поинтересовалась она.

Ее поняли, но не поверили. Прям недооценили! Аж обидно, честное слово.

Хальер вытащил амулет связи и Алеся порадовалась, что ее шарфик блокирует только входящие сигналы.