– Вижу, столичные сплетницы сообщили вам обо мне, раз вы знаете мое имя. Всё нормально, просто сок имеет странный привкус.

Накрученная за день поисками убийцы и неясностями с женихом Карилины, Алеся встревожилась и выхватила у нее бокал.

– Вам только сок показался странным? – спросила она, вглядываясь в болезненную бледность девушки.

Карилина недоуменно пожала плечами, растеряно смотря на забранный бокал:

– Честно говоря, все продукты уже который день имеют неожиданный вкус, но это оттого, что меня угораздило съесть что-то несвежее. Это расстройство пройдет, не переживайте, нет причин бежать к главе тайной канцелярии с криками, что меня отравили.

Карилина слабо улыбнулась, провела кружевным платочком по влажному лбу.

– Может, мне проводить вас до дамской комнаты? – неуверенно спросила Алеся. – Или велеть подать карету, чтобы вы вернулись домой?

– Госпожа Ниадар-Хальер, скажу прямо: вам лучше самой вернуться к мужу, он не похвалит за открытое общение со мной, я не хожу в его фаворитках. Глава тайной канцелярии страшно недоволен мои романом с кронпринцем, который хоть и немного, но мешает его грандиозным планам содружества с лирмийцами. И если моя сильно подмоченная репутация ляжет тенью на вашу, то тоже не похвалит.

«Мы поменялись местами: в прошлый раз я предупреждала ее о том же», – с широкой улыбкой вспомнила Алеся.

– Карилина, неужели вы думаете, что репутацию жены главного монстра всея империи может испортить хоть что-то? – искренне забавляясь, спросила Алеся. – Или что кто-то рискнет намекнуть иру Хальеру, что его жене следует вести себя по-другому? В этом зале нет самоубийц, так что предлагаю перейти на «ты» и забыть про всяческих сплетниц и недалеких матрон, прикрывающих пустоту души и разума трепетным соблюдений всяческих «приличий».

От Карилины пришла волна удивления и теплой благодарности. Она несмело кивнула, но тут же насторожилась, смотря на приближающихся к ним Левана и Хальера. Алеся круто развернулась к недавно приобретенному мужу и постаралась взглядом выразить всё свое мнение относительно Карилины. Хальер только плечами пожал, уважительно поздоровался с девушкой и сказал, повергнув ту в ступор изумления:

– Рад, что у моей супруги появляются подруги в обществе, ей будет не так скучно посещать балы. Голубка моя, сейчас объявят первый танец.

– Попробуй сока, чуть-чуть, – с намеком растянув последнее слово, предложила Алеся, протягивая Хальеру бокал. Он ведь может мигом распознать яд, верно?

Черные ровные брови приподнялись, мужские губы коснулись жидкости в бокале.

– Пойдем, – сказала Алеся, забирая бокал.

Хальер задал вопрос, когда они уже кружились в танце:

– Что подозреваешь? В соке ничего не было, кроме самого сока.

– Карилина говорит, что отравилась чем-то несвежим, она плохо себя чувствует.

– Пусть сходит к целителю.

– Она утверждает, что чувствует себя не настолько плохо.

– Алеся, у Карилины есть Имир, который решит все ее проблемы, – немного раздраженно ответил Хальер. – У нас есть собственные задачи, требующие внимания. Я понимаю, что тебе хочется счастья для всех, но случай с Карилиной безнадежен.

– Почему?

– Потому, что для подавления бунта нам пришлось просить военной помощи у Лирмийского императора и нам предоставили эту помощь на строго определенных условиях. Брак Имира и дочери Лирмийского императора был решен, когда Имир еще пешком под стол ходил, и окончательно подтвержден, когда девочка родилась. Если мы сейчас попробуем что-то изменить, то получим войну с Лирмийской империей – ее правитель не захочет выглядеть облапошенным, а свою дочь не пожелает видеть отвергнутой.

– А откупиться как-нибудь?

– У нас нет ничего достаточно ценного, чтобы предложить в качестве необидных и равнозначных «отступных».

– А если твои формулы для межмирового портала предложить?

– А если я тебя отшлёпаю? Ласково так... отшлёпаю!

– Ты мне пока не настоящий муж, чтобы шлёпать!

– Это мы скоро исправим, – пообещали ей глубоким обволакивающим голосом, напитывая воздух магией и высоким напряжением, оставляя вкус сласти на губах. – А про портал тебе не все известно, этих формул не хватит, чтобы запустить его, нужно еще одно заклинание. И очень сильный менталист.

Интуиция Алеси недовольно шевельнулась, напоминая, что убийца как раз таким менталистом и является, что спрятанные ею формулы лежат практически у всех на виду на улице...

– Это последнее заклинание никто не знает? – поежившись, спросила Алеся.

– Нет, я его даже в свою тетрадь записать не успел, слишком много хлопот с тобой было. Не думал, что так долго буду ловить свою невесту, а потом с таким трудом уговаривать ее быть женой.

– Еще бы, ты же заготовил такое заманчивое щедрое предложение...

– Ты опять? – поморщился Хальер. – На прошлом балу надо было сразу соглашаться на твое предложение стать любовником, вместо того, чтобы в шахматы играть, тогда бы таких проблем не возникло. Наряжал бы тебя, как вздумается, и дарил, что захочу.

– Ты не слишком взрослый для игр с куклой? Кстати, ты же старше императора на двадцать лет, а выглядишь гораздо моложе. Ясно, это потому, что ты маг, но император – тоже маг, и если он регулярно пополняет свой резерв магией, то выглядеть должен ненамного старше сыновей, – сказала Алеся, припоминая рассказы Ника и его самого, выглядящего моложе своих лет.

– Адис не пополняет резерв со времени окончания бунта. Иногда ему приходится заливать какие-то крохи для дела, но он быстро их растрачивает.

– Почему?

– Императрица – человек, без резерва, – буднично заметил Хальер.

– Император не пополняет свою магию, чтобы стариться вместе с женой? – недоверчиво спросила Алеся, сомневаясь в собственном выводе. Правитель огромной страны добровольно отказывается от десятков лет жизни, чтобы супруга не старела в одиночестве? Император не произвел на нее впечатления милейшего человека, но... оказывается, все не так, как кажется на первый взгляд.

– Да, что тебя удивляет?

– Меня удивляет, что тебя это не удивляет. Или меня это уже не удивляет? – проговорила Алеся, качая головой.

Хальер расхохотался над ее попытками выразить сумбурные мысли и крутанул в последнем па. Через несколько минут он должен будет отпустить ее на танец с принцем.

– Голубка моя, я не верю, что Леван может быть опасен, наблюдающие за ним сотрудники моего ведомства записывают его действия и перемещения поминутно и никаких подозрительных странностей в них не замечено... Но я рядом и неотрывно смотрю за тобой.

Алеся признательно улыбнулась.

«Зачем я бегала от него целый месяц?! Хорошо, что он не перестал меня догонять! И надо бы вернуть формулы законному владельцу.

А сейчас – пережить танец с прекрасным принцем».

Такие знакомые серые глаза напротив, знакомо улыбающиеся губы. Алеся невольно постаралась закрыться от своего партнера по второму танцу, не пытаться его прощупать, но слово «надо» заставило ее отпустить внутреннее неприятие.

Леван смотрел на нее мягко, с интересом, склонив голову набок. Настоящий принц из волшебной сказки: невероятно красивый, стройный, грациозно скользящий по паркету и имеющий блестящую репутацию добрейшего человека в империи. «Благодетель», так в один голос именовали его все жители страны. И у него удивительно милые родители, любящие друг друга и своих детей. Если вдруг она почувствует, что Леван и есть неизвестный в маске, как она сможет сообщить это императору и императрице? Сказать, что их обожаемый сын действует против них, возможно – готовит новый бунт? А Хальер еще и убийства с неизвестным в маске связывает...

Младший принц был аж избыточно красив, а настолько красивая упаковка невольно вызывает сомнения, что внутри столь же прекрасное содержание, поскольку обычно бывает наоборот: под самым ярким фантиком частенько скрывается самая противная конфетка.

– У вас получается очень внушительно молчать, как у моего преподавателя по менталке: сразу хочется подтянуться и раскаяться во всех неблаговидных поступках, – произнес Леван.