– После двух недель голода, и это было настоящим праздником. Можно сказать, что эти черви спасли нас. На самом деле, они вкусные и питательные.

Привалов вернул банку Вадиму. Тот, как ни в чем не бывало, продолжил поедать опарышей ложкой. Юрий сел рядом и по виду казалось, что он мается.

– Хочешь попробовать? – Вадиму показалось, что он пытается себя преодолеть.

Привалов вместо ответа раздул щеки, вскочил и пулей вылетел в открытый проем наружу. Его стошнило, едва он выбрался. Вадим пожал плечами.

– На что они рассчитывали?

Плот укрепили рамой, собранной из всего подряд, трубок, уголков, деталей оборудования. Федор сверлил отверстие насквозь в железе и покрышке и прихватывал их между собой болтом с широкой шайбой, поставленной изнутри покрышки, чтобы не вырвало. Раму скрепил уголками и тем настилом, что был на нем прежде. После этого плот стал, как одно целое. Яцук походил по нему, попрыгал на углах и остался доволен работой.

– Вадим, иди спать, а я еще тут поколдую. – Предложил он гостю.

– А что тут можно еще улучшить?

– Я хочу сетки поставить для груза. У нас же тут полно всего, жалко будет бросать. Один генератор чего стоит. Вы там, топливом, не богаты?

– Откуда. Те машины, что мы нашли в долине, они просто кусок смятого железа. Все, что могли вылиться из них, давно вылилось.

– Жаль, но я все равно хотел бы перевезти генератор, да и вещей у нас много.

– Ну, хорошо. Мы точно не откажемся.

Вадиму, как гостю, предоставили место в двенадцатом отсеке, где до этого спали дети Привалова. Ему непривычно было слышать, как в стены бьются волны, и что есть ощущение легкой качки. Волны бились так гипнотически мерно, что через минуту Вадим уснул.

Его разбудили рано утром. Семья майора Стыдова уже приготовилась к отплытию. Так как место позволяло, его заняли вещами Кузьминых и Приваловых, а так же, поставили еще одного гребца, рядового Довбыша. Тяжелый плот нуждался в больших усилиях, а на Марию Стыдову полноценно рассчитывать не стоило. Плот оттолкнули от пенала, и он отправился на восток, к берегам обетованным.

Всего же было сделано пять рейсов на новом плоту, чтобы перевезти людей, а потом и их припасы. Генератор, топливо и масло к нему, большое количество кабеля, лампочки, пустые корпуса из-под аппаратуры, небольшие электромоторы, трубы вентиляции. Не успели забрать второй генератор, который Яцук хотел оставить на запчасти и кое-что по мелочи.

Неожиданно поднялся ветер, буйствовавший да дня. Волны были настолько высокими и мощными, что им была нипочем стоячая вода и водоросли. Каменные берега сотрясались под их ударами. Гремело, как при артиллерийской канонаде. Контейнер не вмещал всех желающих. Дети находились в нем постоянно, а вот взрослые менялись, развлекая себя заготовкой дров. Ветер иногда наполнялся снегом, сухим и колючим и казалось, что начинается зима. Но на третий день ветер неожиданно стих и сразу же потеплело.

Немного подождав, отправились к пеналу. Его искали весь день и ночь, но так и не нашли. Кто-то предположил, что сел аккумулятор. Яцук уверил, что лампочка может

мигать на заряде аккумулятора хоть целый год. Пришлось смириться с потерей пенала. Его, в любом случае, не знали, каким способом транспортировать к берегу. Известие о потере пенала, вызвало скорбь среди тех, кому он спас жизнь.

Наперегонки с зимой, новые обитатели плато Путорана, отправились на юг, осваивать земли и приспосабливаться к изменившимся условиям жизни. Двойная горная гряда, названная Штанами, за схожесть с ними с высоты птичьего полета, предоставила им удобную пещеру на внешней южной стороне. До того, как ударили морозы, в пещере сделали печь и по трубам вентиляции вывели из нее дымоход, служащий одновременно и обогревом. Вход завалили дровами.

Из подходящих бревен сбили нары в три уровня. Верхние, как правило, занимали дети. Чем выше, тем теплее был воздух. До того, как мороз окончательно сковал прикрытые грязью остатки «цивилизации», удалось разжиться теплыми вещами, некоторым количеством продовольствия, техники и даже топлива.

Яцук сделал ректификационную колонну и выпаривал на ней, добытые из машин остатки топлива, частично смешанного с водой или маслом. Выбирал фракцию, которая больше всего походила на солярку, и заправлял ею генератор. Дизельный двигатель чихал, трясся, но принимал ее, наполняя пещеру электрическим светом. Дети заряжали телефоны, и на какое-то время возвращались в прошлое, беззаботно играя на них.

Первая же зима дала понять, что дров и еды много не бывает. К счастью, а многие считали, что лета не будет совсем, зима закончилась, и уже в конце мая на темных склонах гор снега не было. Талая вода вымыла из долины еще больше грязи, обнажив массу необходимых для жизни вещей. Но самое главное, это то, что проклюнулась жизнь. Западный склон у подножия зазеленел травой, некоторые деревца выпустили листья на обломанных ветках, в воздухе запахло весной и началом новой жизни. Даже тучи над головой стали светлее, а солнечный диск ярче. Дети почти не помнили голубого неба и были рады тому, что есть.

– У-чу-чу-чу! – Резкий высокий крик раздался рядом и быстро растворился в тумане. Ему ответили, но густой воздух съел высокие ноты, и ответ получился более глухим. Прометей сидел на корточках, держа перед собой мачете.

– У-чу-чу-чу! – Снова раздалось рядом, но уже с другой стороны.

Иван судорожно плен крепления из молодого кустарника для поврежденного широкоступа. Анхелика помогала ему, нарезая тонкие гибкие стебли нужного размера. Подходящий кустарник нашелся совсем недалеко от того места, где провалился Иван. Потеряв сутки из-за того, что он не мог нормально идти и быстро терял силы, на следующий день, буквально сразу уперлись в заросли кустарника с гибкими тонкими стеблями молодой поросли. Растение было высоким, раза в два выше человеческого роста. Крайние, более молодые стволы, тянулись к земле под тяжестью множества стручковых плодов. Прометей, как настоящий естествоиспытатель не мог пройти мимо, чтобы не сорвать веточку и не попробовать плод. Он оказался горьким, несъедобным, но вот молодая поросль отлично подошла для изготовления креплений.

Кустарник рос не так плотно, как повстречавшийся им совсем недавно. Через него можно было спокойно идти. Он рос на твердой поверхности, поэтому Иван не испытывал особых проблем с передвижением, пока не стали на привал. Как только они остановились отдохнуть, то сразу и началось. Присутствие чужаков не осталось незамеченным для местных обитателей. Маневра для сражения не было никакого, но и вариантов внезапного нападения у противника не предвиделось. В любом случае, при приближении, они не смогли бы сделать это бесшумно. Правда, пока их пугали издалека.

– Может, вернемся назад и обойдем это место? – Предложила Анхелика.

– Ты думаешь, они только впереди? – Ответил Прометей, не оборачиваясь. – Это для нас туман создает проблемы, а для них он дом родной. Если уж они решили разобраться с нами, то уже давно, поди, окружили.

– Готово! – Иван выдохнул и не вставая поднял ногу и повертел восстановленным широкоступом.

– Тогда, вперед! – Прометей поднялся и осторожно ступая, направился вперед.

Мокрые ветки с большими овальными листьями лезли в лицо. Неосторожно задев их, провоцировали настоящий дождь. Крики раздавались то рядом, то далеко, то сразу из нескольких мест. Здешние обитатели как будто рассказывали друг другу о маршруте незнакомцев, предупреждая на всякий случай, но нападать не спешили. А может быть, и не собирались совсем. Незнакомая обстановка пугала людей больше, чем оно того стоило.

– У-чу-чу-чу! – Раздалось над головами.

Тройка от страху присела на землю и подняла головы. В кроне кустарника сидела серая птичка, размером с два кулака. У нее был длинный тонкий клюв. Она подняла его вверх и сотрясаясь своим крохотным телом, издала могучий по силе звук.

– У-чу-чу-чу!