– Гриш. - С укоризненной интонацией произнес Привалов. - По-моему, тебя больше всего беспокоит ситуация, если ты помрешь, а водка останется не выпитой? Вдруг, чп, а мы бухие?
– Для этого есть смены. Фифти-фифти делимся и алга.
– Я против.
Майор Привалов решительно развернулся, выбрался через открытую дверь на лестницу шахты и застучал ботинками по ней, бодро опускаясь вниз. Компания офицеров повздыхала, но приняла сторону командира.
– Ладно, напьемся, когда будет хороший повод. - Согласился Стыдов.
Привалова напрягала ситуация, в которой он не знал, что делать, чем занять время с пользой, и вообще, стоит ли брать на себя ответственность за принятие решений. Если армейской структуры больше нет, тогда и команда их не обязана сохранять определенные Уставом отношения. Юрию не хотелось думать за всех и поощрять пассивное мышление. Благо, сейчас они действовали по аварийному сценарию, который предусматривал четкое разделение обязанностей. Но, пройдет время, и надо будет принимать нестандартные решения. Вот тут Юрий хотел, чтобы каждый имел желание проявить свою смекалку и способности.
– Привет. - Прошептал Юрий в темноту двенадцатого отсека.
– Привет. - Ответила жена.
– Что делаете?
– Мы с Машкой спим, а дети где-то носятся.
Марией звали жену майора Стыдова.
– Да, какой тут спать. - Возмутилась Мария. - Через каждые пять минут в туалет шмыгают. То пить им надо, то писать. Цирк!
– Какие новости, Юр?
– Да, какие тут новости. Мы только гадаем, что там происходит. - Устало ответил супруг. - Ты кофе брала с собой?
– Брала. Но кипятка-то нет.
– А растворимый есть?
– У меня есть. - Ответила первой Мария. - С кремом.
– Это как? - Юрию сразу представился кофе, который можно пить и наносить на лицо одновременно.
– Это сливки с пенкой.
– Пойдет.
– Устал? - Участливо спросила жена.
– Устал думать. Мозги плавятся. Сейчас тяпну кофе, вздремну, и потом с ясной головой придумаю что-нибудь.
– А вдруг не уснешь? - Озаботилась супруга.
– Усну. Хочу проснуться бодрым.
Мария Стыдова включила какую-то лампочку, и в ее слабом свете готовила кофе.
– Держи. С пенкой.
– Спасибо, Мари. - Юрий поднес к носу кружку и вдохнул ароматный запах. - Обожаю кофе.
– А мой Гришка не любит его.
– Это точно. - Согласился Юрий.
Он выпил кофе залпом, вытер рукавом усы, оставшиеся от пенки и лег на кровать, которую до этого ему нагрела супруга.
– Через четыре часа, подъем. - Предупредил он Елену.
– Так точно. Разговаривать можно?
– Хоть песни пойте, только тихо.
Юрий уснул мгновенно. Даже если бы женщины решили включить караоке и спеть, он все равно ничего не услышал.
– Подъёооом. - В десятый раз прошептала Елена.
Юрий сопел, но не просыпался. Бедный кислородом воздух мешал выбраться из состояния гипоксийного сна.
– Рота, подъем! - Громче произнесла жена.
Юрий зачмокал, зашевелился, попытался вытянуться на короткой кровати, уперся головой и ногами, и видимо, из-за этого проснулся.
– Уже? - В надежде, что его разыгрывают, спросил Юрий.
– Уже давно уже. Минут десять, как. Держи, вот еще кофе, без пенки, но крепкий.
– Спасибо.
Юрий взял наощупь, в впотьмах, из рук жены кружку с кофе и не спеша выпил его.
– Всё тихо? - Спросил он, допив.
– Как в морге. - Пошутила Мария. - Мой Гришка спускался пару раз, узнать про наше состояние и детей. Ничего не говорил.
– Мишка с Аришкой так и бегают?
– Они говорят у них друзья на восьмом уровне. Там у Яцука семья, кажется?
– Да, Кузьмины и Яцуки на шестом живут, а дети у них на восьмом тусят. Там что-то типа детского сада получилось. Срочники присматривают.
– Со срочников еще те няньки. - Привалов представил солдат в роли нянек. - Дедовщину не развели?
– Куда им деваться. За харчи согласились. Своих харчей у них не густо.
– Во! Про харчи. Есть у нас что-нибудь быстро перекусить?
– Ты думаешь, что жена у тебя совсем блондинка? Вон, под крышкой лапшу заварила и хлебцы, которые ты не любишь.
– Спасибо, Ленусечка. - Юрий смачно поцеловал супругу в щеку. - С сегодняшнего дня обещаю любить хлебцы, и все, что ты приготовишь.
Лапша была заварена холодной водой. Лапша все равно разбухла, имела сносный, для существующего положения, вкус. Равно, как и хлебцы для похудения. Юрий наскоро поел, поцеловал Елену, выбрался в шахту и потопал по лестнице вверх. На восьмом уровне задержался.
– Мишка, Аришка, вы здесь? - Спросил он в темноту отсека.
– О! папка! - Услышал он голос сына.
– Да, мы играемся. - Ответила дочь.
– Это хорошо. Не забывайте ходить обедать домой и не подходите к двери. Не балуйтесь со спичками.
– Мы знаем, пап. - Ответила Аришка.
Юрий достал фонарь и посветил им на всякий случай, в отсек, чтобы успокоить родительское беспокойство. Детей там было много. Они разом прикрылись от света. Чем они занимались в темноте, непонятно.
– Все, папа на работу. - Предупредил Юрий.
Дверь в шахту он на всякий случай прикрыл, после чего покарабкался дальше. Он решил начать обход с потерны. Проверить ее состояние, прислушаться к звукам извне. Сейчас он чувствовал себя намного бодрее, что сказалось на более позитивных ожиданиях. У входа в потерну сидел ефрейтор Довбыш.
– Чего сидишь? - Спросил его Юрий.
– Да, я товарищ..., тьфу, простите, у меня клаустрофобия начинается в отсеках. Все время кажется, что потолок, как поршень, давит на меня.
– Как же ты прошел психолога, бедняга? - Удивился Привалов.
– До сего времени у меня ничего такого не было. Думаю, что это из-за пережитого стресса.
– Думаю, тебе надо меньше думать, чтобы стрессов не было. - Посоветовал Юрий. - Хотя, я сам не знаю, как с ними бороться.
– А вы в потерну собрались?
– Так точно.
– Разрешите с вами?
– Пошли. Вдвоем веселее.
Здесь, под потолком бронированного колпака уже можно было представить, какие звуки будут ждать в потерне. Но все равно, Юрий не думал, что будет настолько тихо. Гулкие удары забиваемых в землю свай отдалились настолько, что были едва слышны.
– Затихает? - Почти уверенный в своем предположении, спросил Довбыш.
– Или затихает, или отдаляется. Палец отдал бы, чтобы в нашей шахте появился перископ.
– Свой? - Уточнил ефрейтор.
– Шутишь. Это хорошо. - Юрий включил фонарь и поводил лучом по потолку, стенам, полу. Потолок блестел сыростью. Юрий провел по нему пальцем и попробовал на вкус. Вода была пресной. Выдохнул с облегчением.
– Что? - Довбыш ждал ответа.
– Пока что все хорошо. Течи нет, но над нами вода, и температура у нее довольно низкая.
– Товарищ ма..., ой, простите
– Юра. - Привалов протянул руку, как для знакомства.
– Иван, но я не смогу вас так называть.
– Юрий Михалыч, сойдет?
– Да, Юрий Михалыч, вы слыхали про кота Шредингера?
– Нет, а что с ним?
– Это такой пример в квантовой физике, описывающий ненаблюдаемые процессы. Проще говоря, это аналогия с котом, которого посадили в непроницаемую коробку. Вместе с ним туда положили изотоп и колбу с синильной кислотой. Изотоп нестабильный и может распасться в течение часа, а может и нет. Если он распадется, сработает механизм открывающий колбу и коту конец. Спустя час, не открывая коробку, мы не знаем, жив там кот или нет. - Довбыш замолчал.
– А если пнуть коробку. Кот наверняка заверещит?
– Ну, этого не требуется в условиях. Я к тому, что мы гадаем насчет того, что происходит снаружи, как с тем котом.
– Нет, это мы, как твой кот в коробке. Засунули нас туда, и что-то творят, а мы пытаемся определить по звукам снаружи, какую судьбу нам готовят. Мы даже не сможем быть точно уверенными в том, что снаружи все закончилось. - Юрий высмотрел подозрительный участок на потолке и потыкал в него пальцем. - Сколько раз такие случаи показывали в кино. Если бы я знал, что такое может случиться, натаскал бы земли в шахту, грибов бы развел.
