«Старый Фриц» задумался — теперь все кусочки мозаики для него сложились в четкую картину. На протяжении десяти лет восточный сосед только и занимался тем, что очень умело, будто играючи, постоянно стравливал соседние страны между собою, и получал весомый выигрыш в каждой такой ситуации, извлекая прибыль только для себя.

— «Разделяй и властвуй», так постоянно говорили римляне, а наш юноша умеет учиться на мудрости других. Обманщик и лицемер, у него сотня масок про запас лежит, и каждая ждет своей очереди.

Фридрих подошел к раскрытому окну — яркий день давно сменился сумерками, приближалась короткая летняя ночь. Теплый ветерок обдал лицо, приятно охлаждая кожу.

— Тебе нужна моя война с австрийцами только для того, чтобы взаимно ослабить два государства, обескровить и разорить их, а потом навязать свои условия мира. Ты как тот легендарный византиец, символ отъявленного коварства, который постоянно прибегает к подлости и обману, чтобы сохранить величие своей империи. Только Иоанн гораздо опаснее, ибо у него есть две империи, и он хочет приобрести третью!

Король вернулся к столу, и, положив на него ладони, надолго задумался. И чем больше он размышлял, тем меньше хотел начинать войну с императором Иосифом за «баварское наследство».

Так и хотелось крикнуть глупцу — ты получил Боснию и валашские княжества совсем недавно, еще не успел их толком переварить и уже раззявил свой рот на то, что твоими владениями никогда не было.

Зачем?!

Подумай вначале — кому выгодна война за наследство баварского курфюрста, что умер при крайне подозрительных обстоятельствах. А заодно подумай над тем, почему покойный шведский король потерял двух своих сыновей, а третий стал умалишенным?

И тем самым дорога к трону оказалась расчищена для юного голштинского герцога Пауля-Петера, воцарение которого очень выгодно для российского императора Иоанна.

Это случайность или закономерность?!

Фридриха передернуло — у него уже давно имелись подозрения и стойкие ощущения, что русский «милый брат» прибегает к тайным убийствам, когда нужно спровоцировать выгодную для себя ситуацию. Не считая это чем-то для себя зазорным.

Нет, и сам прусский король не чурался подобных вещей, когда нужно было убрать с дороги врага. Но покушаться на царственных особ все же явно преступное деяние. Однако, подозрения так и останутся невысказанными — доказательств никаких нет, да и найти их невозможно. Все следы хитрец постарался уничтожить заблаговременно.

— Истинный византиец! И по полному праву стал наследником великой империи ромеев!

Трудно было понять, чего прозвучало больше в голосе старого правителя — восхищения, недовольства, признания…

Король задумался — в будущей войне на его стороне серьезные союзники — саксонскому курфюрсту очень сильно не понравились действия императора Иосифа. Логика проста — сегодня под насильственное присоединение попались баварцы, а завтра примутся и за меня?!

Второй союзник был неожиданный — польское королевство. За пять лет бывшая Речь Посполитая изменилась кардинально. Принята новая конституция, резко ограничившая былые панские вольности с правом «вето», конфедерациями и рокошами — узаконенными мятежами. Воеводства оказались под сильным контролем короля, власть магнатов была ограничена шляхтой и городами, что поддержали реформы.

Отмена крепостного права дала огромную поддержку Станиславу Августу, что провел по закону свою наследственную власть под всеобщее одобрение — так что теперь практика «выборности королей» канула в лету, и возврата к ней не будет.

Понятное дело, что настоящим монархом является Софья-Фредерика, властная, умная и расчетливая женщина давно вертит, как хочет, своим любовником, что превратился в законного супруга. Стась под ее каблуком, и делает то, что она придумает. Возможно, что второй сын и от него, но в этом «старый Фриц» сомневался, зная правило прелестной Фике дарить своим мужьям наследников от любовников.

Милые шалости польской королевы не привлекали внимания, да и какой от них вред?!

Однако настойчивое желание Польши отбить у Австрии бывшее чешское королевство, и войти с ним в унию — данное обстоятельство не могло не озаботить. С одной стороны Австрия резко ослабнет от такой потери, и ей станет сразу не до баварского наследства.

А с другой — Польша резко усилится!

И тогда с ней придется считаться всерьез. Но то дело будущего, причем очень отдаленного, и не факт, что под нажимом Пруссии Стась не спасует и не уберет свое войско из Богемии и Моравии.

А он может и не согласиться с доводами пруссаков — потому что шпионы донесли, как польского монарха толкает на войну младший брат императора Иоанна Антоновича, что примерил на свою неразумную (или слишком хитро-мудрую) голову галицийскую корону и буквально жаждет желанием отобрать у венгров Словакию.

И самое худшее — Россия явно готовится к новой войне. Разведка обратила пристальное внимание на странное обстоятельство. Последние пять лет в царские полки совершенно не поступают гладкоствольные ружья и пистоли. Их не хватает — все командиры жалуются, что десятая часть солдат, а то и больше, совершенно не вооружена, и в некоторых ротах одна фузея приходится на двух солдат.

Это как так может быть?!

Два оружейных завода работают круглыми днями, к ним добавили еще один, перед войной с турками построенный. Новенькие, только с укороченными стволами, ружья и пистоли укладывают в ящики (в том же Кенигсберге арсенал ими забит), привозят от Тулы или из Петербурга, но в полки не выдают, а прячут за семью запорами под охраной.

Возникает закономерный вопрос — а что это за оружие, которое приходится в тайне скрывать от своих же солдат и офицеров, чтобы не допустить через них передачу секрета иноземцам?!

Королю уже сообщили советники довод о том, что ружья эти, возможно, нарезные. Причем с новой пулей, которую не нужно долго заколачивать молотком. Формой как коническую, ее просто бросать в ствол и при выстреле она сама войдет в нарезы.

Ученым и арсенальным мастерам пять месяцев тому назад было дано указание срочно провести все нужные опыты. И вчера был получен шокирующий отчет — если удлинить пулю и вставить в ее тыльное отверстие медный колпачок, то перезаряжать ружье можно столь же быстро. А такая длинная и тяжелая пуля летит гораздо точнее и вдвое дальше, чем коническая из гладкоствольного мушкета.

Король и его советники испытали шок от такого известия — во всей прусской армии едва тысяча нарезных ружей, а русские готовы в любой момент начать перевооружать ими армию.

Такое делают только тогда, когда приняли твердое решение напасть на противника, и вот то, что Пруссия выбрана таковым, «старого Фрица» озаботило не на шутку.

Вторым обстоятельством послужила железная дорога, по которой здоровенные лошади легко и в любую погоду могли перевозить на специальных тележках вдвое большие грузы, и с гораздо большей скоростью, чем обычную повозку тянут по грунтовой дороге. А про раскисшую от грязи и говорить не приходится — тут все выгоды налицо.

Одна линия конки уже проложена между Петербургом и Москвой, а вторая дотянута до Вильно от «северной столицы», и до Кенигсберга осталось совсем немного. И самое неприятное — русские давно вели приготовления, отливали десятки тысяч рельс, накапливали необходимые запасы — а потом резко начали работы, как только был захвачен Константинополь и уничтожен турецкий флот…

— Есть только две возможности — написать еще раз императору Иосифу! Но что толку, если молодой осел не слушает даже свою мудрую мать! И не думаю, что он прислушается к моему голосу…

Король в отчаянии всплеснул руками и принялся размышлять вслух, расхаживая по кабинету.

— Или стоит написать другому императору, и с ним в альянсе «разделить» австрийские владения?! Нет, это опасно — я ничего не получу, а вскоре сам стану жертвой его коварства! Надо хорошо подумать…

Константинополь