Конечно, никто там не спал, потому довольно быстро заметили разгорающееся над Столицей зарево. Потом, стоящие лагерем в отдалении остатки королевской гвардии спешно собрались и отправились в зону телепорта. Тут уж забеспокоились присутствующее гильдейское начальство. Королевский лотос, это конечно круто, но, кому бы он ни достался, тот должен будет его продать чтобы расплатиться с другими гильдиями, которые позволят его забрать. Как раз до этого гильдмастеры выбирали меж собой эту кандидатуру. Но теперь под угрозой оказались их столичные офисы.

Обычно главный офис гильдии не требовал повышенной охраны. Но в условиях войны всех со всеми и особенно с королевской, а значит и с городской стражей, гильдии оставили в офисах пару сотен бойцов. Этого с лихвой хватило бы чтобы отбить нападение до тысячи диверсантов, а в случае более серьёзной угрозы, перевести здание гильдии в режим Цитадели на сутки. Но сейчас, когда несгораемые деревья столицы пылали как спички, этого явно было не достаточно.

Быстро договорившись – уникальное событие в истории всех человеческих гильдий, они оставили по сотне своих воинов сторожить лотос, а все остальные поспешили спасать своё, нажитое непосильным трудом, имущество.

…

Наступил день. Небо над Кровостоком затянуло чёрным дымом. Огонь в основном потушили. Где могли. Где не могли, там организовали участки «контролируемого выгорания». Они находились в местах бывших офисов гильдий, большинство которых оказались мятежниками или хуже того, оппортунистами.

Вернувшаяся в город стража оцепила места их выгорания, так что игрокам не то что не получилось спасти гильдейское имущество, но и дорогой каменный уголь, в который превращались их здания достанется правительству. Тут они ничего не могли сделать, ибо воевать с эльфийским королём на его территории, без финансовой поддержки, дураков было мало. А те, что были, быстро кончились. Им элементарно закрыли визу, после чего они не могли воскреснуть в Столице.

В этой обстановке защитить Королевский лотос от стражи было бы уже не возможно. К счастью, у Королевства были более насущные дела и о причине всего этого бардака власть как будто забыла. Но не забыл кое-кто другой.

Ко времени созревания, лотос охраняли шесть сотен из победивших в военно-политических интригах гильдий. Уже было решено, кто сорвёт и выставит цветок на аукцион. В обычной ситуации, половина гильдий попыталась бы предать союзников в последний момент, и потом все вместе повеселились бы в большой войне. Но сейчас, когда все понесли такие громадные финансовые потери, затевать новую войну никто не хотел.

Их желания полностью совпадали с их возможностями. Вернее их нежелание обуславливалось отсутствием возможностей. Но была и другая сторона. Громадные возможности которой лишь немного уступали её непомерным амбициям.

В момент, когда Королевский лотос полностью распустил свои кроваво красные лепестки, вокруг него из туманной дымки соткались три фигуры в огнезащитных комбинезонах лесных пожарных с тремя пожарными огнемётами.

Три струи жидкого огня с температурой свыше 1,5 тысяч градусов окатили всех в радиусе 200 метров. Суперэлитные ассасины и обычные нубы горели совершенно одинаково. А небольшое количество рыцарей в тяжёлой броне горели на полторы секунды дольше и навсегда завязали с мечтами о сражениях с драконами.

После, на небольшом пятачке чистой земли в центре горящего круга возник Мерфи. Не теряя времени – лотос уже начал съеживаться от бушующего вокруг жара, он помахал пожарницам рукой, быстро сделал надрез на ладони и приложил её к центру цветка. Лотос засветился изнутри, выпустил в небо красный луч и пропал вместе с Мерфи.

Вечером, заканчивая самую длинную в своей истории трансляцию, Кровавые Новости объявили о создании Первого эльфийского клана вампиров «Мерфиниту». Власти королевства сразу объявили клан, который возглавляли три высших вампирши, выбравших себе специализацию «Прародители» врагами эльфийского народа. Но после последовавшего за этим нового пожара, который спалил Эльфийский Кремль, новое правительство заявило, что толерантно относится ко всем расам. И в этом его поддержали новые администрации Гильдий Авантюристов, Алхимиков и Ремесленников.

Кроме этого, новое олигархическое-демократическое правительство прославилось ещё двумя законопроектами. Оно взяло под защиту триффидов, как редкий вид разумной фауны и дали кладбищенским зомби право голосовать на выборах и право местного самоуправления.

Что касается частично сожжённой столицы, то во всём обвинили тёмных эльфов и начали готовиться к межпланетной войне с ними. Но это уже другая история. Зато демократия победила и Королевство Крови стало Кровавой Республикой.

— Я, правда, умер?

— Да. От того что ты ещё десять раз об этом спросишь, твоё положение не изменится.

— Но это не правильно. Если есть сознание, значит, есть жизнь! Я жив, пока я думаю!

— Ты ещё скажи «Я мыслю, значит, я существую!» — усмехнулся Прометей. Хотя внешне это никак не проявилось – череп всегда усмехается.

— Именно! Я чувствую себя живым, а значит это всё, — освобождённый от смирительной рубашки геймер обвёл рукой вагон метро, в котором они втроём ехали. Он, Прометей и в качестве бестелесного наблюдателя, Морти. – Другое состояние жизни. Вот!

— Ага, — развеселился Прометей, — ты всю свою, чуть было не сказал «сознательную», жизнь считал себя своим телом. А все разговоры о посмертном опыте — предсмертной галлюцинацией. Вот теперь можешь считать себя посмертной галлюцинацией. Ибо тела у тебя уже нет.

— А это…

— Это тело твоего персонажа, если ты забыл. Оно, конечно реально, но только в этой виртуальности. А если ты хочешь знать, почему ты к нему привязан, то для тебя, как для атеиста, этот вопрос не имеет смысла, ибо ты никак не можешь себя определить.

— Но я же сознание…

— Сознание чего? Персонажа? Или души в которую ты не веришь?

— Думаю, что я уже верю!

— К сожалению это не возможно. Не хочется читать тебе лекцию о вере, всё равно не поймёшь. Скажу просто – вера неотделима от сомнения и заблуждения. Только когда ты чего-то не знаешь, ты можешь заменить знание верой. А теперь ты знаешь что душа и жизнь после смерти белкового тела, существует и, естественно уже не можешь в это поверить.

Значит после смерти количество веры никак не может измениться. А вместе с ним, так сказать, в комплекте, идёт и Благодать и место вечной прописки. Короче, уровень твоей веры остался нулевым. А значит и выход на реинкарнацию тебе закрыт. Ничего личного, просто слишком много душ стоят в очереди и никто не будет давать второй шанс тому, кто от него добровольно отказался.

— Я не отказывался!

— Когда ты в своей бессмертной душе принял себя как атеиста, то стал смертным без доступа к перерождению. Но тебе ещё повезло! Другие атеисты после смерти попадают в настоящий ад, где их и перерабатывают до полного небытия, а ты остался в Игре. И всю оставшуюся вечность будешь заниматься своим любимым делом.

Приехали, выходим.

Конечная станция метро «Икстлан» располагалось на поверхности и выйдя из вагона они оказались на открытом перроне. Поезд закрыл двери и уехал задним ходом.

— Смотри, — Прометей оказал рукой на открывшуюся панораму древнего, окружённого лесом города с занимающей большую его часть громадной ступенчатой пирамидой в 18 уровней. Это твоя последняя игра. Вечная Королевская Битва. В ней участвуют все умершие в игровых капсулах атеисты.

Начинаешь сражение в городе – это нулевой уровень. За каждого убитого, получаешь одно очко. За каждую смерть, лишаешься одного очка. Когда наберёшь десять очков, можешь подняться на первый уровень пирамиды. Там тоже самое, но получаешь и теряешь по десять очков.

Когда наберёшь сотню, поднимайся на второй уровень. Там единицей размена уже служит сотня. А когда наберёшь тысячу, попадёшь на третий уровень, в настоящий хардкор. Там со смертью теряешь все очки, зато за убийство, получаешь все очки своей жертвы.