— Если я правильно понимаю, то беспокойство вызываю я, — побарабанив пальцами по столу, со слабой улыбкой на губах заметил Орочимару. — Не скрою, всеобщее уважение тешит мое самолюбие. Но мне не понятны причины ваших опасений. Мне не интересна мирская власть. Всего, чего я добивался — это мира и стабильности. И изменение границ на политической карте мира — лишь следствие защиты, а не нападения. Опасения Каге мне не понятны тем более. Шиноби Унии состоят на довольствии у государства, они не берут миссий за рубежом и не конкурируют с какурезато. Разве это не идет на пользу скрытым селениям Великих держав?

— Складный рассказ, — подперев подбородок рукой, спокойно согласился даймё Страны Молний. — Но в реальности Рюджин имеет все больше власти. И сейчас ты предлагаешь шиноби заключить союз. Мы доверяем ниндзя Кумо, но такая сила в ненадежных руках может быть опасна для нас. Тот мир, который сложился с появлением какурезато, разрушается, и то, что создается на его месте, может принести совсем не стабильность. Как говорят, ты принес не мир, а меч на наши земли? Не так ли?

— На мой взгляд, вы, наш брат, излишне беспокоитесь, — сдержанно обмахивая широченное лицо веером, заметил даймё в короне Страны Земли. — Рюджинкё в самой своей сути — учение, нацеленное на мир. Державе оно удобно, хоть и не во всех аспектах соответствует традициям. Но я согласен с тем, что идея союза шиноби неуместна. Она слишком неожиданна и поспешна. Скольких ниндзя нужно мобилизовать на войну? Как нам обеспечить их финансирование? И куда эти деньги в итоге уйдут?

Уже через пару минут подобных разговоров Кушина перестала следить за нитью беседы, предпочтя просто опереться о крепкий с виду ящик с аппаратурой и наблюдать за Орочимару. На его лице не было видно никаких эмоций, за исключением вежливого внимания и доброжелательной улыбки. Но вместе с нечеловеческими глазами улыбка эта выглядела немного жутко. И Кушина никак не могла вспомнить, говорила она об этом мужчине или нет.

— Ладно, допустим, мы обойдемся без объединенных войск. Но какие там силы у Мадары? — тем временем сварливо спросил Ооноки. — Десятки тысяч?

— Более сотни по предварительным данным.

— Н-да... А сколько можем собрать мы?— вновь задался вопросом Ооноки и сразу же ответил: — По моим данным около сорока тысяч, если соберем ниндзя из малых селений. Еще самураев, повезет если, около пяти тысяч. Слишком мало, против более чем вдвое превосходящего противника. А если он начнет выщелкивать нас по очереди? Лучше было бы иметь сводные формирования большой численности. Но у нас явно недостаточная численность командного состава для управления такими отрядами. Значит, нужно сформировать их по сфере применения для упрощения командования. И кто, вообще, будет лидером союза?

— Если вывести ветеранов и резерв, то численность шиноби можно дотянуть до семидесяти-восьмидесяти тысяч, — мрачно заметил Райкаге. — Мы можем вывести группы резервных облаков — Райунтай и Сайунтай.

— Это же генины от двенадцати лет, — нахмурившись, проявил осведомленность Кизаши. — У Конохи есть печальный опыт использования подобных отрядов в мировой войне. Не лучший опыт.

— Но Коноха жива! — сдержанно хлопнув по столу, резко ответил Райкаге. — Если речь идет о выживании, то нам придется использовать все возможности.

— Не хочу это признавать, но Райкаге-доно прав, — задумчиво глядя в пустоту перед собой, согласился Ооноки. — В Иве тоже есть одаренные юные шиноби. Если все деревни согласятся на использование их в качестве резерва, то общая численность наших войск сможет достигнуть паритета с врагом. Знать бы еще возможности этой армии Мадары... Да и вопрос с командованием как решать? Удержать наш хрупкий союз будет непросто.

— Странный вопрос, Цучикаге. В Акацки не было ни одного шиноби из Кумо, и у нас не было их шпионов. Я готов...

— Никто не сомневается, что ты готов командовать хоть целым светом, — перебил Райкаге Момочи. — Но я лучше буду работать с победившим меня врагом, чем с предавшим меня союзником.

— Ха! За победителем идти спокойнее, это правда, — вставил свое слово Тенрай. — Командовать армией должен тот, кто умеет это делать. За кем из нас больше всего побед?

По мониторам было сложно судить, на кого устремлены были все взгляды после этого вопроса, но Кушина и так не сомневалась в ответе. Может, Ооноки за свою долгую жизнь участвовал в большем количестве сражений и одержал больше побед, но громче они были у Орочимару. Имея за собой лишь небольшую какурезато, именно он умудрялся побеждать Коноху, Кири, Иву и Кумо.

— Выбирать командующего среди Каге или кого-то сопоставимого по силам пока нет смысла, — после повисшей на секунду паузы спокойно произнес Орочимару. — С Мадарой нам в любой момент может понадобиться вся имеющаяся мощь. Любой из нас может стать лишь символическим полководцем. У меня есть несколько талантливых претендентов на роль реального командующего, но у каждого человека свои сильные и слабые стороны и свой опыт. Необходимо будет все равно сформировать штаб для единого управления. И набрать в него людей, исходя из выбранной нами стратегии. Собираемся ли мы нападать? Или обороняться? А перед этим стоит решить, что делать с джинчурики.

На этих словах Кушина встрепенулась и с большим подозрением посмотрела на Орочимару. Она начала понимать, зачем она ему понадобилась на этом совещании. Этот мерзкий тип снова хочет ее куда-то сослать! И прикрыться от ее гнева тем, что это решение было принято не им.

— Джинчурики обладают большой мощью и боевым потенциалом, но они главная цель Мадары, — хмуро заметил Казекаге. — Как мне известно, изъятие биджу длится не один день. Ему не удастся заполучить биджу во время битвы. А если мы проиграем Мадаре, то как ни прячь джинчурики — он их все равно найдет. Я думаю, что их сила не будет лишней в бою.

— Мы не знаем, на что сейчас способен Мадара, — резко сказал Райкаге. — Стихия Дерева и Риннеган — об этом не было ни слова в его описаниях! Может, он способен заполучить биджу в одно мгновение. И ему не обязательно изымать биджу в поле, достаточно заполучить джинчурики и сбежать. А у него есть способ передвигаться быстро и незаметно, он несколько раз являлся в разные какурезато, демонстрировал свое превосходство и уходил невозбранно! Рисковать нельзя. Найти достойное убежище и лучше не одно — такого решения я придерживаюсь.

— Наверное, такого решения будут придерживаться все, у кого еще остались джинчурики, — раздраженно отметил Момочи. — Что скажет Белый Змей?

— Я тоже за то, чтобы попытаться спрятать джинчурики, — с этими словами Орочимару впервые с появления Кушины поднял на нее взгляд своих желтых глаз.

Девушка почувствовала, как кровь начинает приливать к ее лицу, а волосы зашевелились от гнева. Неужели он снова попытается закинуть ее на гору Мьёбоку?!

— Но я не думаю, что нам удастся сохранить местоположение джинчурики в тайне от противника, — спокойно продолжил Орочимару свою мысль. — Да и не в моих правилах полагаться на одну ставку. Можно спрятать джинчурики. И если противник их не найдет, то это неплохо. Если же найдет, то нужен план, как можно использовать это. Джинчурики могут стать приманкой для Мадары. Было бы удачей для нас навязать ему бой на своих условиях.

Кушина неохотно отвернулась от Орочимару и раздраженно провела рукой по алым волосам, пальцами силясь расчесать спутавшиеся пряди и уложить их на место. Рюсей продолжал бесить своей опекой, но все же встал на путь исправления.

— Нельзя держать Мадару за идиота, — вновь вплелся в разговор скрипучий голос старика Ооноки. — Если мы поставим для него силок, то он может ответить тем же. Необходимо защитить даймё и селения. Все, что позволит Мадаре манипулировать нами. Это распылит наши силы. Либо мы можем попытаться перехватить инициативу, помешать отвлекаться на уязвимые цели и связать его боем, задействовав все резервы. В том числе джинчурики.

— Это будет рискованно, — неуверенно покачал головой Орочимару и обернулся к девушке за одним столом с ним. — Конан.