— Эти роды будут долгими, — вперив налитый кровью глаз в бушующего Десятихвостого, высказался Като Дан. — Можно воспользоваться тем источником, чтобы их ускорить?

— Он рожден не этим миром, поэтому не подходит, — отрицательно покачал головой Мадара. — Нам нужно защитить этого Десятихвостого. Орочимару блокирует энергию мира, замедляя возрождение. Коалиция Шиноби запечатывает жилы, питающие Джуби. Рюдан, придется воспользоваться твоими уловками.

Рот Като Дана, названного Рюданом, ощерился в улыбке.

— Я знал, что все к этому придет, — с предвкушением сказал он. — Поклонники ложного бога должны узнать силу Джашина-сама!

— Приступай, — приказал Мадара. — Закрой полуостров с суши.

Этих слов Рюдан, кажется, даже не слышал, вновь скрывшись в Шуншине. Секунду двое оставшихся в Кладбище Гор стояли в молчании.

— Это существо неконтролируемо, — первым сказал закутанный в плащ человек.

— Рюдан полезен, пока упивается своей местью Рюджину, — равнодушно ответил Мадара.

— Он слаб. Он получил тело способного шиноби и кричит о своей крепкой вере, но остался слабым. Им движет не разум, а чувства. Они непостоянны.

— Ты не знаешь всей глубины человеческой тьмы, Кьюкьёку, — снисходительно посмотрел на собеседника Мадара. — Ненависть крепко держит в своих руках тех, кто ей поддался. Рюдан ненавидит Орочимару.

— Белый Змей хитер и умеет обращать чужую ненависть себе на пользу, — прозвучал из-под соломенной шляпы холодный голос марионетки. — Если ты ненавидишь — ты уже проиграл. Это его слова.

— Ха! Неглупые слова, — довольно оскалился Учиха. — Ненависть делает тебя предсказуемым. Я это отлично понимаю. Но ее отсутствие само по себе не делает из тебя победителя. Орочимару родился уже в Конохе, но говорит иногда как столетний старик. И действует так же. Поэтому он тоже слаб. А Рюдан... Он ненавидит, и это делает его уязвимым не только для Орочимару, но и для меня.

— Стратегии Орочимару приносили часто ему победу.

Напомнив об этом, Кьюкьёку более не сказал ничего. Однако Учиха понимал, о чем могла умолчать эта обретшая сознание марионетка. Имя Мадары приводило в ужас даже спустя десятилетия, но все же людская память не сохранила его побед. Последнее поражение в том месте, которое стало называться Долиной Завершения, затмило все остальное.

— Я не вчера возродился, Кьюкьёку, и не так долго был мертв, чтобы не знать, как менялся мир, — раздраженно ответил Мадара. — Орочимару использует людей, создав для них свое гендзюцу — Рюджинкё и Унию. Идеальный мир, который он пытается построить, словно ублюдская помесь Хаширамы с Тобирамой. Будь он драконом, может, у него бы и вышло что-то. Но он змей в шкуре дракона. Правда, основанная на лжи. Мир, который приносит войну. Я видел, как с подобными мечтами строили новый порядок. И как быстро вспыхнула война, подобной которой не бывало ранее никогда. А потом еще раз. И еще. И сейчас снова война, в которой Рюджин ждет кровавых жертв себе. Он совершает те же ошибки, что и многие до него. Поэтому ему не победить.

— Проанализировав войны с его участием, могу сказать, что он бережет шиноби, — заметил Кьюкьёку. — Люди слишком ценный ресурс, чтобы его растрачивать. Его амбиции невелики, и он просто пользуется людскими слабостями, чтобы обернуть их силой.

— Он бережет людей, если это его люди. Но я понимаю, какие цели у Орочимару в этой войне. Он желает не только помешать моему плану. Его цель — получить превосходство над всем миром шиноби. Тобирама любил заниматься подобным. Убивать противника чужими руками, он вообще не брезговал прибегать к любым средствам для достижения целей. А в итоге пробыл Хокаге всего год. Ха!

— Это эффективная стратегия, — заметил Кьюкьёку. — И Орочимару может предсказывать будущее.

— Будущее... — Мадара поднял взгляд к небесам, щурясь от яркого солнца. — Это не то, что можно увидеть. Это то, что можно построить. Или сломать. Предсказания Орочимару действуют, потому что у него хорошая сеть шпионов, и у него есть сила, чтобы воплощать сказанное самим собой. Я же построю будущее для него в Вечном Цукуёми.

— Принято, — после короткой паузы прозвучал ответ от Кьюкьёку. — Моя задача остановить высадку с моря?

— Твоим марионеткам это должно быть под силу.

— Принято.

Фигура Кьюкьёку тоже пропала из виду. Мадара же вновь поднял руку и прикоснулся к плечу. Там под одеждой можно было нащупать неровность. Не лицо, выросшее из тканей Хаширамы, а рубец. Широкая сквозная рана была нанесена пламенеющим клинком, волнистое лезвие которого несмотря на свою остроту превратило мышцы в лохмотья и раздробило кости.

— Рюджин, — лицо Учиха исказилось в азартной ухмылке.

Те клоны, которых он встретил в Конохе после возрождения, имели неплохие навыки. Но явившееся из Мейфу но О существо было куда занятнее. У него была сильная чакра, однако то, что скрывалось за ней, было гораздо опаснее. Монстр, принявший внешнюю форму человека, но не изменивший своей сути. Глаза Мадары позволяли это узреть. Физическая энергия, духовная энергия, природная энергия — они переплетались в нем, скрываясь от взора обычных людей. Чакра, которую чувствовали обычные люди, была лишь тенью истинной силы. Рюджин был подобен Джуби, мощь которого нельзя было ощутить, если не владеть сендзюцу.

Ветер ластился к нему, и камень становился упругим шелком под его ногами. Это не было ниндзюцу или сендзюцу, природа сама тянулась к Рюджину. Парализующее волю сакки, духовное давление, тоже не было гендзюцу. Простой выпад клинка нанес рану, которую не могла полностью заживить регенерирующая способность Хаширамы. При этом меч не нес в себе техник потока чакры. Орочимару использовал иной способ управления духовной, физической и природной энергиями. Похоже на техники его клонов, которые управляли пламенем пожаров, потоками воздуха, притяжением и молниями, практически не используя чакру.

— Покажи, что ты мне приготовил, Рюджин, — в предвкушении прошептал Мадара.

Новый крик рождающегося Джуби громом прокатился по небесам, заставляя Учиха улыбнуться еще шире.

***

— А! Отменный супчик! — тыльной стороной утерев рот, я со стуком поставил опустевшую миску на легкий походный стол. – Просто калорийная бомба. То, что нужно после многодневной диеты!

— Да ты, Орочи, извращенец похлеще меня, — с сомнением поглаживая подбородок, заметил Джирайя. — Смешать мисо-суп с майонезом один к одному — ты где этому научился?

— У демонов, вестимо, — отмахнулся я от Жабьего отшельника. — Говори давай, что с даймё?

— В Стране Земли все спокойно, — ответил Джи. — Ооноки спрятал даймё и его двор так, что я его и найти не смог. Только несколько групп замаскировавшихся под правителя и его окружение генинов да клоны. Похоже, настоящий даймё где-то на севере, за топями. В Стране Молний проще — даймё погиб.

— Подавился виноградной косточкой? — с иронией спросил я.

— Отравился рыбой, — не оценил моих шуток Джирайя. — Власть перешла в руки регента и одной из младших жен.

— Как неосторожно со стороны Райкаге допустить смерть даймё в такое время, — скривился я, — и допустить раскрытие местоположения джинчурики.

— Думаешь, не совпадение?

— Допускаю это, — не стал я вдаваться в подробности.

Джирайя мой друг, но его идеалы не всегда совпадают с моими методами работы. Он же до сих пор не знает, что долгое время Третий Райкаге находился в моем плену, и за это время некоторые места иерархии Кумо мне удалось сохранить для своих людей. Малис и Кайбьё в этом плане гораздо менее притязательны. И подтолкнуть клан Райкаге и поддерживающие его силы к устранению не особо удобного даймё не составило труда. Правитель Страны Молнии давно досаждал мне упорным сопротивлением распространению Рюджинкё. И, несмотря на свои слова о доверии к ниндзя Облака, бараном он не был, поэтому прекрасно знал, как управляться с одной из сильнейших какурезато. Его проблема только в том, что старая система взаимоотношений между знатью и шиноби с появлением Унии начала морально устаревать. А Кумо всегда стремилось к доминированию над всеми соседями, так что сдерживающие факторы Облаку стали не нужны. Оно от них и избавилось при первом удобном случае. Попутно избавившись и от угрозы получить даймё в числе заложников Мадары.